1. 1
Катя
Я постучалась к губернатору и вошла в кабинет.
Тут было прохладно, работал кондиционер. И мои голые ноги покрылись мурашками. Сперва я решила, что это просто холод. Но было что-то еще — нечто такое, что заставило быстро дышать, успокаивать бешеный пульс в груди.
— Можно войти? — прокашлялась я и подала голос. — Простите, что без записи. Секретарь мне сказала, что вы на месте.
— Я не принимаю, — гаркнул грубый голос. — Уйдите вон и закройте дверь. Я занят.
Он стоял огромным черным силуэтом и смотрел в окно. Повернут ко мне спиной. Большой и широкой спиной в приталенном пиджаке. Отлично одетый, с грубой жесткой сталью в голосе. Новый губернатор, как и говорили, производил неизгладимое впечатление. Мурашки на ногах добрались до самых бедер и заставили меня поправить юбку от неловкости. Было жутко попросить его об исключении. Но я не выйду из этого кабинета, пока глава областной администрации не решит мой вопрос. Иного пути я не вижу.
— Простите, я не знаю вашего имени. Звучит, конечно, глупо. Но мы с мужем только недавно сюда переехали. До этого мы жили… — на этом месте силуэт вдруг шевельнулся, и я инстинктивно сделала шаг назад. Губернатор слегка повернул голову, будто мой рассказ ему интерес. Или же он узнал во мне кого-то… Впрочем, это невозможно. — До этого мы жили совсем в другом регионе страны. Просто муж потерял работу, мы решили переехать в другую область и найти источник заработка там. То есть тут. Но… пока что ничего не вышло. Мы не успели разобраться на новом месте, я с ребенком на руках. И моей дочери нужно лечение. Очень срочно. Вы бы… — Он начал поворачиваться ко мне всем телом — своим чудовищно матерым корпусом. И это заставляло нервничать еще сильнее. — Вы бы не могли мне помочь деньгами? Я вас очень прошу. Обратиться просто не к кому. У меня тут ни родственников, ни знакомых. Ни работы. Вообще ни души, кого бы я могла считать своим другом.
— И поэтому ты заявилась ко мне?
Рослая тень стояла между мной и ярким окном. Я не могла различить ни черт мужского лица, ни цвета галстука на толстой жилистой шее. Ничего, кроме черной пугающей стены — она шла на меня неторопливым шагом. И вскоре я почувствовала запах. Смесь элитного одеколона и жажды. Жажды узнать меня глубже. Потому что в следующее мгновение мощная рука схватила меня за волосы и силой прижала к полу.
— А! — стонала я. А он ставил меня на колени. Методично, беспощадно. Тащил меня вниз, как будто дьявол, которому я продала душу. Но беспечно забыла о кабальной сделке. — Что вы делаете?! Мне больно!
— Это приятно слышать. Катя.
О господи.
Только теперь, совсем уже вблизи, я узнала эти черты. Я начала узнавать ноты мощного и огрубевшего голоса. Но больше всего освежал мою память жар его рук. Его крепких и жестоких рук, из которых мне точно не вырваться. Зря я сюда пришла. Мне придется жалеть об этом решении весь остаток дней.
— Лев?!
Его лицо было похоже на икону с антихристом. Он имел надо всеми власть, почти никто его не видел вживую. И даже я сама не представляла, с чем имею дело. С кем имею дело. Впрочем, Лев Бакай — не человек. Он — моя ужасная ошибка прошлого.
Я оступилась дважды. Первый раз — когда встретила его и страстно полюбила. А второй — когда предала и ушла к другому.
Вот и настало время расплаты.
Лев
Я не видел Катю долгих пять лет.
Сперва я был готов ее убить. Это была лютая ненависть и к ней. И к тому ублюдку, к которому она сбежала. Хотелось просто взять волыну и застрелить их обоих. Одно простое движение — щелк — и все закончено. Нет ни предательства, ни любви. Ни той девушки, ради которой я был готов пойти на все. До самого конца. Катя была для меня всем, но теперь… Теперь я ее презирал и ненавидел. Она стала для меня ничем, куском дерьма. И мне хотелось просто делать ей больно, только это ощущение приносило радость. Боль. Ощущать, как она извивается в моих руках.
— Здравствуй, Екатерина. Ты себе даже не представляешь, как я удивлен снова тебя видеть. Ты долго думала, прежде чем прийти сюда и испытать судьбу?
— Лев, прости, я не знала, что это ты!
— Не знала, что это я? Да что ты несешь, идиотка?
— Я честно не знала, что ты и есть тот самый губернатор! Я тебе клянусь, это было спонтанным решением — прийти сюда и попасть к тебе на прием!
— То есть, — склонился я над ней, чтобы задрать ее голову назад и посмотреть в глаза. В эти чистые, до безобразия лживые глаза небесного оттенка. — Ты хочешь сказать, что просто так приехала в мою область, в мой город и невзначай заглянула к губернатору? Не зная, как его зовут…
Она смотрела на меня перепуганным взглядом. Глаза становились влажными от страха, от эмоций, от моей жажды хорошенько тряхнуть этими плечами и вправить Кате мозги после нашей последней встречи.
— Д-да… Это просто случайность. Я не понимала, куда иду. Я честно не знала, что ты стал губернатором. Прости.
Я отпустил ее русые волосы. Выпрямил спину. Но вот Катя подняться на ноги не решилась. Впрочем, я бы ей и не позволил. Сейчас она стояла на коленях вполне заслуженно. Она знала, за что я ее ненавижу. Прекрасно помнила, что натворила.
— Неужели это пресловутая ирония судьбы? — расхаживал я вокруг своей названной гостьи. То и дело всматривался в ее красивое лицо. Оценивал голые плечи и грудь, вздымавшуюся при кажом вдохе холодного воздуха в моем кабинете. В какой-то момент промелькнула мысль закрыть дверь изнутри и жестко ее оттрахать. Я был абсолютно прав в своем стремлении отомстить ей любым доступным способом. И все же останавливала гордость. Не хочу марать в "этом" ни рук, ни чего-либо другого. Она для меня пустое место. Мразь. — А помнишь, ты в меня не верила? Ты во мне всегда сомневалась. И не верила, что я чего-то добьюсь в этой жизни.
— Прости, — потупила она глаза. А щеки тем временем стали алыми. И так сексуально пылали на фоне синих глаз. — Прости, я очень сожалею, что все так вышло. Я не верила. Я думала, что ты не сможешь этого добиться.
— И все же я смог. — Я замер у нее за спиной, стал расправлять спутанные волосы. Мне понравилось чувствовать их в своих руках. Ощущать, как пряди зажаты между пальцами ладони. Это были странные, подзабытые чувства. И они дурманили. — Зачем ты вернулась в мою жизнь? Ведь я тебе позволил жить своей. Какой бы блядской и жалкой она ни казалась мне со стороны. Ты меня унизила. Ты вытерла об меня ноги, когда я еще не был так успешен. Когда я еще не был губернатором. Ты меня предала, как последняя тварь, — сказал я ей на ухо, склонившись над внезапным трофеем. — Ты отдала себя другому, пока меня не было рядом… Мне хотелось тебя задушить. И я мог бы это сделать. Ты ведь прекрасно знаешь, что свернуть твою хрупкую шею — для меня это раз плюнуть. Но… — затих я на мгновение, вдохнув ее запах. Как это было раньше. В "наше" время. — Но так поступают только слабаки. Бьют своих женщин только слабаки, — выдохнул я и взял себя в руки. Начинал понимать, что она сводит меня с ума. Этот пьянящий запах женщины, которую я имел когда-то. — Как бы там ни было, я был за тебя в ответе. Я считал тебя своей, даже с учетом нового статуса. После того как ты навесила мне рога.
