ГЛАВА 1.
Утро началось с запаха хвои и кофе, и, еще не открывая глаз, Вальда улыбнулась. Протянула руку, нашаривая стоявший в изголовье будильник, коснулась пальцами сенсора, и легкая звонкая мелодия заполнила спальню. Девушка перекатилась по кровати, потягиваясь. Свежий ветерок коснулся лица, принес новую волну запахов – к хвое и кофе добавился лимонник. «Умный дом» - сокращенно «умдо» - среагировал на движение хозяйки и соответственно корректировал программу максимально комфортного пробуждения.
- Доброе утро! – прозвучал мелодичный голос. – Сегодня двадцать восьмое число третьего летнего месяца, семь часов утра по местному времени. За окном температура двадцать градусов, влажность шестьдесят один процент, давление в норме, ветер восточный, три метра в секунду. Осадков не ожидается…
Под прогноз погоды Вальда поднялась, накинула халат и прошла в ванную, где уже нагревалась до нужной температуры вода. Пока девушка приводила себя в порядок и приглаживала влажные после душа волосы, одна мелодия «умдо» сменилась другой. Изменились и запахи. Теперь сочно пахло корицей и миндалем в шоколаде.
- Доброе утро! – голос «умдо» встретил ее на пороге кухни. - Легкий завтрак будет готов че…
Дотянувшись до сенсора, Вальда выключила «умдо» и перевела его в режим секретаря.
- Как мама? Встала?
В этом режиме «умдо» не мог управлять автоматикой, так что ей пришлось самой открывать холодильник, доставать необходимые продукты, включать нагревательные приборы и приниматься за готовку.
- Имирес* Тенье уже проявляет признаки активности. Приступить к активному пробуждению?
(*Имирес – обращение к замужней женщине вне зависимости от возраста. Прим.авт.)
- Да.
В отличие от Вальды мама любила понежиться в постели, поэтому «умдо» требовалось подтверждение.
Девушка еще возилась у плиты, когда, зябко кутаясь в халат, в кухню вошла мать.
- Ты опять хлопочешь сама? – изумилась она. – «Умдо», кофе. С ликером!
- Доброе утро, мамочка! – Вальда ненадолго отвлеклась от готовки. – Машину сейчас включу.
- Я сама, - нахмурилась мать. – И охота тебе самой возиться? «Умдо» на что?
- Но ты всегда хвалишь мои оладьи! Я думала, тебе понравится, - Вальда отвернулась, целиком сосредоточившись на второй порции оладьев.
- Хвалила, да, но… в честь какого события такой пир? – имирес Тенье оглядела уже частично сервированный стол. Кроме первой порции оладьев тут была нарезка, канапе из трех сортов сыра, легкий салат из натуральных овощей и сладкий соус.
- Ты не помнишь? Двадцать восьмое число третьего летнего месяца! Оно наступило!
- Ах! – сонное лицо матери оживилось. – Уже? Господи, девочка моя! Наконец-то!
- Мама!
Бросив лопаточку, Вальда кинулась к матери, и они обнялись.
- С ума сойти, - имирес Тенье придержала дочь за плечи, рассматривая так, словно впервые увидела. – Вот ты и стала взрослой! Твое первое высшее образование! Теперь ты совсем самостоятельная…
- Еще не совсем, - улыбнулась девушка. – Еще надо получить диплом…
- После успешно сданных экзаменов это уже пустая формальность.
- Да, но есть еще Розыгрыш.
Оживление, царившее в глазах и душе старшей женщины, мигом потухло.
Розыгрыш представлял собой лотерею, от которой нельзя уклониться. Машина, проводившая Розыгрыш, славилась неподкупностью. Ни социальное положение, ни образование, ни деньги или слава, ни власть не могли повлиять на ее работу. Это была чистой воды лотерея, и, хотя знатоки утверждали, что на программу случайных чисел тоже можно воздействовать – например, просчитав вероятность того, что два раза подряд выпадут несчастливые числа – все равно те, кто участвует в Розыгрыше, до последнего не знали и не могли знать, что им выпадет.
- Но ведь Розыгрыш…
- Сегодня, мама.
- Сегодня, - эхом повторила та.
- Да. Мы решили не откладывать этого дела надолго. Лучше уж сразу…
- Ох, Вальда, - имирес Тенье снова притянула дочь к себе, на сей раз словно пытаясь закрыть, оградить от внешнего мира. – Какой ты у меня еще ребенок…Ну скажи, как можно быть такой наивной и… безответственной!
- Мама, мне двадцать два года… с половиной, - уточнила девушка. – Я почти дипломированный специалист-технолог. С высшим образованием! А от Розыгрыша все равно нельзя уклониться, и, по-моему…
- Я не о том. Оладьи…
В ту же секунду прозвучал резкий сигнал активировавшейся пожарной сигнализации. Вторая порция оладьев, оставленная без присмотра, подгорела, превращаясь в угольки, и с потолка хлынула вода. Мать и дочь отскочили, чтобы их не забрызгало.
- Лучше активируй «умдо», - посоветовала мать, когда пожар был локализован. – И пусть он доделает нам завтрак. Или вовсе выключи кухонный комбайн и давай обойдемся тем, что есть. Кушай! – она пододвинула дочери тарелку с канапе.
- Нет, мам, это для тебя, - Вальда вернула ее на прежнее место. – У меня нет аппетита.
- Ну, хотя бы салат съешь.
- Он из восстановленных овощей, мам…
- А ты предпочитаешь все натуральное? – женщина нахмурилась. – И от кого я это слышу? От без пяти минут дипломированного специалиста по пищевым технологиям!
Вальда нахмурилась. Она не любила, когда упоминали ее будущую профессию.
Жизнь развивалась стремительно, люди захватывали все новые и новые миры, основывали города и колонии. Практически ежегодно в новостях упоминалось о создании там или тут нового человеческого поселения. Где-то это были временные станции, где-то купольные города, а где-то колонии «открытого типа» - на тех планетах, где человеку можно ходить под открытым небом и греться в лучах местного солнца, не боясь получить ожог или быть облитым кислотным дождем. Человечество, которому помогали старшие расы – уриане, веганцы, змеелюды – торопилось занять место в Галактике. Тормозило экспансию одно обстоятельство – переселенцам на новые места нужно было что-то есть. Только на планетах «открытого типа» можно было выращивать достаточное количество растительной и животной пищи. Но для закрытых колоний и, тем более, для экипажей космических кораблей требовалась синтетическая пища. Пища, которую можно делать буквально из того, что под рукой.
Тут в дело и вступали технологи. Они могли перерабатывать в полезные продукты практически любую органику и даже полимеры. Оставалось лишь сдобрить получавшуюся массу вкусовыми добавками, а также придать ей цвет и форму привычных блюд – и готово, можно есть. Например, тот салат из овощей на самом деле был не салатом как таковым. Это были остатки дипломной работы Вальды, и красивые помидоры, перец, баклажаны и огурчики были синтезированы девушкой в присутствии приемной комиссии. Часть «продукции» была съедена тут же, на экзамене, а часть студентке было разрешено взять себе в качестве поощрения. Впрочем, она бы взяла остатки в любом случае – либо как награду за хорошо проделанную работу, либо как наказание – мол, теперь мучайся и давись безвкусной массой, раз ничему не научилась!
