Вдруг обрывается девичество,
Как будто небо разожгли!
Любви священное язычество —
Дитя и неба, и земли.
Ей чужды наставленья строгие,
Нет в страсти для нее табу!
Она рукою дерзкой трогает,
Меняет на ходу судьбу.
Шальной цыганкою закружится,
Но горек этот пьяный пляс…
Отдаться ей – какое мужество! —
Принять и пережить экстаз.
Моя душа с опаской пробует
Хмельной и сладкий дикий мед,
И страсть ниспровергает проповедь,
Что счастье прямо в ад ведет.
С тобою рядом снова не усну:
Я близости ищу – как вдохновенья!
И радостно лелею глубину
Осмысленности каждого мгновенья.
Мы существуем, если мы вдвоем
Опять в печали, радости, недуге
Основы мирозданья познаем
И воскресаем вечностью друг в друге.
О, Господи, благослови
Впитать душой открытой солнца
И черпать дар твоей любви,
Как из бездонного колодца.
Пусть разлетятся сотни брызг,
Сияние очистит лица,
И миг, который слишком быстр,
Вдруг вечностью для нас продлится.
Больше нет ни дня, ни ночи:
– Бал священного огня!
В прошлом годы одиночеств
У тебя и у меня!
В кольцах яростных извивов
Смуглых тел и алых лент
Дерзкий жар нетерпеливый,
Ненасытность юных лет!
У восторга есть ли сроки?
Вечность счастья не прерви:
Жги меня в костре высоком
Несгорающей любви!
Вернуться к жизни с чистого листа,
Разжечь огонь любви в священной чаше!
Пусть, разгораясь ярче, пламя пляшет
И отступают страх и пустота.
Свет озаряет сердце изнутри —
Забытое небесное блаженство!
Божественного плана совершенство —
Слияние в сиянье Гаятри.
Скрываемая истина проста:
Любой душе небесной – пробужденье!
Людской любви вселенское служенье —
Делиться искрой своего костра.
Чужестранец! Глаз твоих синью
Я пьяна, как травой колдовской,
От тебя так пахнет полынью
И знакомой смертной тоской.
Я к тебе прикасаюсь, зная,
Что нет права тебя держать,
Над тобою звезда иная,
Только ей и верна душа.
Ты исчезнешь – опять навеки,
Я останусь – в который раз? —
Посылать за тобою ветры
И серебряно петь про нас.
Для того ты судьбой и призван,
Чтоб мы были здесь – вопреки!
Отвечай на мои письма
И полуночные звонки!
Мне легко: от всего сорваться
И рукой отвести молву,
Словно мне бесконечно двадцать
И крылатою я слыву.
Пролететь над душою вихрем
И, распугивая воронье,
В мире сонном, спокойном, тихом
Громко имя назвать твое.
Чтобы взрыв! Подожди, узнаешь
Много разных моих чудес,
Постучусь ли к тебе из сна я
Иль дождем упаду с небес.
Не бледней, не дрожи тревожно
От нездешних ночных звонков:
Дозвониться сюда несложно —
Нет препятствий и проводов!
Просто чувствуй, как льются мысли
И сверкают стихи мои
Через вещую сердца призму,
Как волнующие ручьи!
Я обернулась и обмерла:
– Поздно! Сегодня пришли за мной.
Черномагические факела,
А не глаза! Не подстать земной
Женщине! Пламя горящих недр
В прошлом вселенной… Скорей, в аду!
Им невозможно ответить «нет»,
Как, не распавшись, обнять звезду.
Ляжет проклятьем на целый род
Огненный демон моей судьбы,
Но убегает от страсти Лот,
А по дороге стоят столбы
Зривших запретное! Божий гнев,
Пляшущий словом в ста языках!
Я, до молекул души обгорев,
Солью очнусь у тебя на щеках.
О любви тоска неутолима!
Тает в небе тонкая луна,
Тело пахнет мускусом и дымом,
Волосы – податливее льна.
Игры смерти – в каждой новой встрече.
– Обгореть, едва коснувшись губ!
Небожитель смугл и человечен,
Я сдержать лавину – не смогу.
Голова закружится от масел,
Зверь желанья бросит на ковры.
В поединке страсти он прекрасен,
В каждой ласке – факела, костры!
До костей испепелят объятья:
– Жизней жаждет ненасытный рок!
Ближе, чем любовники и братья:
Ахиллес воскресший – и Патрокл!
Шрамы в битвах – воина украшенья,
Нет щита от верного копья!
Львиных сил возжаждав укрощенья,
Плавит плоть и жжет – рука твоя!..
Зла тоска о ближнем – и о Боге:
Стон на взлете или плач навзрыд!
– Император! Грозный шлем двурогий
Устремленьем землю обагрит!
Не забыться, не отдаться мигу,
Рана в сердце яростно-свежа
От сознанья, что не мне, а миру
Будешь ты в веках принадлежать.
Зов судьбы его чела коснется,
И часы блаженства сочтены!
Тьма разлук. Но у любого солнца
Есть двойник загадочной луны…
Пусть в тени, пусть вечно под запретом
Суждено ему лучи ловить,
Упиваясь отраженным светом
Растворенной в небесах любви!
Станет память облачной и мглистой,
Сохранив нетленным древний дар.
Лунный свет, печально-серебристый,
Вдруг тебя коснется, Александр!
От страданий дух освобождая,
С хрипом сдашь последний бастион.
И увидишь, как взойдет, сияя,
Лунный лик любви…
– Гефестион!
