Прошло всего два дня после поездки на охоту, а Искандер уже был на взводе. Быт и рабочий ритм навалились на него тяжелой плитой, и он уже задыхался в Москве. Еще только недавно ему нравилась работа управляющего бизнес центром, а сегодня он уже не знал как скоротать рабочее время и его вновь и вновь тянуло на природу. Искандеру стукнуло сорок три, и он всем телом и душой ощущал нарастающий внутренний кризис, тянуло выпить, размышлять и в который уже раз говорить по душам с друзьями, мучая их своими противоречивыми вопросами. Говорят, что у мужчин в это время происходит переоценка ценностей, или как считал в древности Сократ, они, подводя итоги жизни, диаметрально меняют свои взгляды и убеждения. Все ли я успел, что делать дальше, счастлив ли я? Это была только часть мучившего его философских вопросов.
– Да, пора что-то изменить, – подумал он, пристально осматривая себя в зеркале перед выходом. В отражении он видел еще молодого мужчину яркой восточной внешности, среднего роста и крепкого телосложения. Лицо его было чисто выбрито, выразительные карие глаза насмешливо улыбались, а выдающийся нос соответствовал породе. Его отец Махмуд был родом из Марокко, женился на матери во время работы в посольстве в Москве, здесь и остался жить. Единственный сын родился и вырос в столице, где он также, как и отец влюбился, и жена Людмила родила ему трех прекрасных дочерей. Напрасно он ждал наследника рода, судьба как будто издеваясь, посылала ему каждый раз девочку, на что он не сердился, а только усерднее работал, сколачивая им будущее приданное. А когда девчонки стали подрастать, отдал их, уже как мальчиков, в секцию своего любимого дзюдо. Старшей Дарине понравилось заниматься, Екатерина также тянулась за сестрой, а вот младшая Марианна увлеклась с детства рисованием и забросила тренировки. Она вся пошла в мать, и Искандер не стал противиться желанию дочери. В общем, он был счастлив как отец, дружил с женой и редко спорил и ссорился. Но чего-то сейчас не хватало в его жизни, и это что-то беспокоило его все больше и больше. В нем росло непонятное напряжение, он стал уставать и страдать бессонницей.
– Что же я упустил, раз чувствую себя порой таким одиноким и никчемным? У меня есть все, о чем можно желать: семья и работа, а на душе такое чувство, что все же чего-то не хватает, – подумал он и вспомнил свою последнюю поездку.
Их было четверо на охотничьей базе недалеко от Вышнего Волочка. Тимура, Алексея и Ивана он знал давно, они привычной компанией регулярно ездили вместе на охоту и рыбалку. В первый день они добрались до базы поздно вечером и их встречал Тимур, который выехал заранее и успел приготовить шашлыки. Они сидели у костра, лихо пили пиво и самогон, делились новостями. Тимур год назад наладил собственное производство настоек и нахваливал тогда их двойной перегон.
– Главное не просто выгнать метиловые и ацетоновые «головы» из фруктовой браги, – рассказывал он. – Надо еще потом долго выпаривать этил из «хвостов», то есть из сивушных масел.
Он долго объяснял им тонкости температур кипения вредных примесей и способов очистки от них спирта. Но все, что Искандер тогда запомнил было то, что этиловый питьевой спирт кипит при 78 градусах, а смертоносный метил, то есть технический спирт, при 64. Основная задача самогоноварения и состоит в том, чтобы отделить питьевой спирт от вредных примесей как снизу кипения, так и сверху. Запомнил он, что и отличить спирты друг от друга по цвету и запаху очень тяжело и для этого нужно раскалить медную проволоку и опустить ее в жидкость. Если запах получался резкий, то это был метил, а если пахло яблоком, то этил.
В общем выпили они к ночи все так, что на утреннюю зорьку никто из них так и не собрался. А Искандер и вовсе не вышел на охоту, весь день шатаясь по базе в поисках собеседника. Но все были в разъездах, кроме сторожа Николая, которому он уже изрядно надоел своими вопросами. Людмила многократно пыталась дозвониться ему, телефон разрядился, и он так и не смог связаться с женой из-за плохой связи.
А к вечеру состояние Искандера было и вовсе унылым. Ребята еще днем уплыли с егерями на лодках проверить рыболовные сети и пострелять утку, а Искандер, от нечего делать вышел к реке. Тут то с ним и случилось одно необычное происшествие.
Солнце садилось, осенний ветерок обдувал его в беседке у причала, когда к нему вдруг откуда не возьмись подошел незнакомый старик. Выглядел он немного странновато. С распушенными седыми волосами и бородой, одетый в старомодные холщовые штаны и куртку, подпоясанную веревкой, он был явно не из мира сего. На ногах его были и вовсе одеты лапти, а в руках он держал палку с привязанным узелком, как будто вышел прямиком из Екатерининских времен царской России.
– Скажи мил человек, далеко ли отсюда до столицы? – спросил странник Искандера, уперевшись на свой посох. Тот недоуменно оглядел старца и ответил:
– Дедуля, до Москвы далеко, триста километров. А откуда ты такой здесь нарисовался, охрана чужих на базу не пускает? – поинтересовался он удивленно.
– Заборов я никаких не видел, так по берегу и зашел сюда, – спокойно ответил старик. – Спасибо, что просветил, значит далече еще до златоглавой. А ты видать выпил сильно, тоскуешь аль натворил чего? – спросил он его в свою очередь.
Искандер внимательно посмотрел незнакомцу в глаза, который присев на лавку, с лукавым прищуром рассматривал его самого. На миг ему показалось, что где-то он видел недавно этого старика. Но вот где, вспомнить сейчас не мог, в голове еще был туман.
– Я дядя пью уже второй день, да вот все не хмелею, – обиженно ответил Искандер. – И ничего я еще не натворил, но чувствую, что что-то внутри меня именно этого так и хочет, как будто зверь какой-то рвется наружу.
– Понимаю, понимаю, – кивнул старик, скручивая себе сигарку и закуривая. Табак был крепкий и запахло не то махоркой, не то травами какими то, Искандеру не знакомыми.
Он отвернулся от старика и посмотрел на реку. По воде медленно плыли водяные пузыри и осенние листья. Искандеру вдруг показалось, что вот так и его жизнь медленно текла куда-то вдаль, без назначения и цели. Все то, о чем они вчера говорили с друзьями так и не прояснили тревогу в его сердце. Наоборот, он еще больше запутался в себе поняв одно, что и уверенный в себе Тимур и мудрый Алексей не знают ответов на его вопросы и сами блуждают в своих потемках. Вопрос был лишь в том, как они справляются со своими сомнениями.
– Вижу я, что ты мил друг стоишь на распутье, а сам того и не ведаешь, -внезапно ответил на его вопросы старик. – Ну да ладно, бог тебе судья, а я вот иду в Москву за прощением для моего давнего друга. Помер он, а мне завещал сходить и поклониться напоследок святым мощам Сергия Радонежского, туда и путь сейчас держу, – добавил он, перевязывая свои лапти.
