Открыв глаза, я увидела, что нахожусь в темной и сырой комнате. Бледный лунный свет пробивался сквозь маленькое окошко, которое находилось практически у самого потолка. Сам же потолок выглядел так, словно вот-вот мог рухнуть мне на голову: огромные трещины вдоль всего его полотна и мокрые пятна, с которых мелкие капли падали на пол. В целом вся комната походила на зону боевых действий, или, по крайней мере, была ей несколько лет назад, пока не решили, что разрушать здесь больше нечего, или не поняли, что находиться тут само по себе уже является угрозой для жизни.
Мне хотелось забиться в угол, но, к моему большому сожалению, он уже был занят кое-кем другим, и там было не более безопасно, чем в Австралии, где куча страшных тварей размером с автобус, и похоже, огромный паук, что был размером с мою ладонь и сплел в этом углу себе огромный и уютный по паучьим меркам домик, сбежал именно оттуда.
Поежившись, встала и пошатываясь побрела к огромной ржавой двери, которая была единственным выходом из этой адской коробки, не считая окна, которое было вне зоны досягаемости. Хотя, с другой стороны, если меня укусит мой сосед по комнате, я, возможно, обрету паучью силу как Питер Паркер, и выползу отсюда? Я с сомнением покосилась на огромного паука в углу, который медленно переставлял лапки, обходя свой особняк из паутины.
К своему удивлению, я обнаружила, что дверь была открыта, когда слегка толкнула ее и услышала скрип ржавых петель, который зазвучал в унисон со звуками падающих на пол капель. Картинка в моем мозгу рисовалась довольно жуткая.
Просунув голову за дверь, я огляделась по сторонам. Никакой охраны не было, только лишь пустой коридор с такими же трещинами, что были и в той комнате, где я недавно очнулась. Похоже, это было дизайнерским решением, как и лампочки на стенах, висящие вдоль коридора, тусклый свет которых еще сильнее приглушали решетки на них. Мои похитители либо были крайне самоуверенными людьми, либо крайне неопытными в деле, что касается содержания своих жертв взаперти.
Не знаю, чего во мне было больше, страха или любопытства, но я все-таки решила выйти из своего убежища и пошла по коридору, где, как мне казалось, горел нормальный свет. По мере приближения к концу коридора до моих ушей все отчетливей доносились мужские голоса, а в нос все сильнее бил запах серы, который перекрывал запах сырости, вызывая подкатывающую к горлу тошноту. В конце коридора не оказалось никакой двери, лишь просторная комната, окруженная колоннами, одна из которых стала моим личным прикрытием. Очень похоже было, что это был центр дома, к которому вели все коридоры, возможно, такие же обшарпанные, по которому добиралась сюда я.
Посреди комнаты был начерчен большой круг с разными символами, очень походившими на те, что я видела в дневнике отца, когда случайно наткнулась на него, убирая очередные последствия его мозгового штурма на столе.
Мой папа очень сильно ударился в религию после того, как мама скончалась пять лет назад от болезни. Он часто стал посещать церковь и изучать библию. Зачастую, его было практически невозможно застать дома, зато, если спросить у него о его местонахождении, ответ был очевиден. В церкви. Все чаще он приносил оттуда всякие книги и копошился в них, выписывая какие-то заметки в свой дневник. Я никогда не вникала в его занятия, как и он в мои. Найти бога ведь гораздо лучше, чем найти себя на дне бутылки, так ведь? Именно этими мыслями я утешалась, когда он так сильно отдалился от меня, а наши воскресные вечера, которые мы проводили в «Baskin-Robbins», поглощая шоколадное мороженное, сменились моими одиночными посиделками перед телевизором.
Возвращаясь к изучению комнаты, я увидела, что внутри того самого круга с символами, которые отбросили меня к мыслям об отце, была огромная сфера, которая изнутри была заполнена чем-то плотным и черным, похожим на туман или дым. Вокруг этого круга стояли мужчины. До меня доносились обрывки их фраз:
– Он уже две недели там сидит. Как мы заключим с ним контракт, если он не выдвигает свои требования и вообще не выходит на контакт? – сказал один из них, который выглядел как университетский профессор, любивший есть конфеты, что приносят студенты на зачет, чтобы задобрить его. Он был в костюме-тройка серого цвета и белой рубашке, его седые волосы были зачесаны назад, а узкие глаза скрыты под оправой очков.
– У нас есть еще несколько дней прежде, чем он исчезнет, – проговорил второй. Он был примерно того же возраста, что и профессор, только высоким и худощавым. Он тоже был одет в костюм-тройку, но черного цвета. Мне было очень интересно, куда же я попала, если все разодеты так по-деловому?
– В любом случае, это не нам стоит бояться, а ему. Это же он заперт там, – третий из них, что выглядел лет на сорок и одетый опять-таки в костюм, ткнул пальцем на круг. – Говорят, что демоны, которых призвали и не выпустили из круга, при этом не заключив контракт, слабеют, – он приблизился к кругу. – А потом и вовсе умирают, так ведь, демон? Скажи нам, чего ты хочешь, и мы дадим тебе это.
Ответом мужчине была лишь тишина, но воздух в сфере пришел в легкое движение, покручиваясь.
– Чертово исчадие. Даже показаться нам отказывается. Я никогда еще не видел менее сговорчивого демона, – проскрежетал профессор, кидая в круг скомканный в шарик лист бумаги. Он резко развернулся из зашагал прочь из комнаты, от чего я буквально вжалась в колонну, боясь вдохнуть.
– У тебя есть три дня, Фред. Если мы придем сюда в следующий раз, а демон не захочет заключить контракт, ты – покойник. Ты хоть понимаешь сколько денег это стоило? На что вообще нам пришлось пойти, чтобы найти способ призыва этого демона? – прошипел мужчина в костюме на того, что был самым молодым из этой троицы.
– Я понимаю, но и вы поймите меня! Не так-то просто, как вы умники, думаете, притащить в этот мир демона, да еще удерживать его. Я могу призвать какого-нибудь другого, посговорчивей. Такого, чей вид хотя бы изучен. Вы даже понятия не имеете с чем связываетесь, – так же негромко, но не менее раздосадовано проговорил второй.
– Боссу нужен именно этот. И это не обсуждается. Три дня, Фред. И да поможет тебе… – «Черный костюмчик» покосился на сферу. – Меня не волнует, каким способом ты этого добьешься, но контракт должен быть заключен.
После этих слов мужчины вышли из зала и направились вслед за профессором. Что бы тут ни происходило, мне это определенно не нравится. А еще больше не нравится, что я вообще оказалась впутана во всю эту историю.
