Владислав Бахревский - Сполошный колокол

Сполошный колокол
Название: Сполошный колокол
Автор:
Жанр: Историческая литература
Серия: Великая судьба России
ISBN: Нет данных
Год: 2007
О чем книга "Сполошный колокол"

В книгу известного современного писателя-историка В. Бахревского вошел роман, повествующий о временах правления российского царя Алексея Михайловича.

«Сполошный колокол» посвящен одному из наиболее значительных событий XVII века – Псковскому восстанию 1650 года.

Бесплатно читать онлайн Сполошный колокол


© Бахревский В. А., 1984

© ООО «Издательство Астрель», 2007


Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.


Часть первая

Гиль

На меже

Люди спорили с небом. Небо осени, черное, как погреб, звезд не пожалело, высыпало все, что было в закромах. Так щедрый хозяин кормит в последний раз любимого коня.

Звезд было много, да не им развеивать земную тьму. И люди запалили веселые свои костры. Костры горели цепочкой, будто бы над рекою. Цепочка вилась, петляла. Костры помахивали гривами – видно, разудалый народ подкидывал в огонь дровишки. Искры сыпались огненной метелью, словно на Ивана Купалу папоротник цвел. Только Иван Купала давно уже миновал, пламя костра озаряло ржавую бороду великолепной дубравы, вдоль которой и вилась огненная река. Настоящей же речки поблизости не было. Горели костры по меже. А та межа разделяла народ от народа и царство от царства.

Костры горели у шведов. У русских темно было. Пару костерков жгли, но жгли степенно, без шалости: стрельцы варево варили.

Назавтра, по солнышку, начинался первый свободный день из двух свободных недель. В эти недели все желающие выйти из-под шведской короны могли открыто перейти в русские земли. И кому на Руси не жилось – скатертью дорога.

По Столбовскому миру, заключенному со шведами батюшкой нынешнего царя Алексея государем Михаилом Федоровичем в 1617 году, за единый Великий Новгород, повоеванный шведами, за возвращение славного того города под руку православного царя смиренно отданы были шведской короне многие русские земли с городами: Ям, Копорье, Орешек, Ивангород и все Карелы.

Осталась Россия без моря. Без моря жить – тужить. Жили все-таки. А те русские, что под шведа отошли, с морем и не расставались. Только русскому без родины – головой о стену, чтоб дух вон: тоска поедом ест. Никаким огнем тоску эту не спалишь, никаким питьем не остудишь.

И, поживши чужой жизнью, побежали русские через заставы. Не принять – сердца не хватает, а за прием шведы войной грозят. Повоевали бы, чего там, за православных-то, да беда: до того повыдохлась матушка-Россия – с разбоями управиться не могла. Где уж там царю на царя?

И поехали из Москвы дьяк Алмаз Иванов с боярином Борисом Ивановичем Пушкиным уговариваться со шведами о перебежчиках. Уговорились отворить границу на две недели. И собралось на меже десять тысяч человек. А всего за тридцать один год перебежало из Швеции в Россию больше пятидесяти тысяч.

Против стрелецких уютных костерков палил кострище во всю свою радость купец из города Юрьева Донат Емельянов. У костра, возле груженых телег (пять возов добра вывозил Донат), сидело семейство: жена, пять дочек и сын Доната – Донат. Донат-младший, восемнадцати лет от роду, черноголовый, голубоглазый, высокий, легкий, взглядывал туда, где омутом стояла русская ночь, взглядывал – и голову в колени, а колени руками в обхват, будто обручем…

Выживешь нынче – и наступит завтра. Уснуть бы! Открыл глаза, а ночь позади. И будь здрава во веки веков, родная Русь! А уж коли уснуть нельзя, надобно затаиться.

Выдюжи нынче, вытерпи, и завтра жизнь потечет по-старому вновь. В новь! В такую же неведомую новь, как неведома вековечная старина.

На отца Донат-младший и не глядел, не по нраву показной разгул. Так веселиться – судьбу пытать. Без оглядки верует в звезду свою отец: емельяновская порода.

Донат Емельянов-старший был родным братом псковского купца Федора Емельянова. Купца судят по мошне, а мошна у псковича была столь тяжела, что с ним знался сам государь всея Руси. И в заграницах, в Ревеле, в Юрьеве, Орешке и других торговых городах, высокомерные иноземные купцы признавали Емельянова ровней.

Русским товаром – ярой рожью да пушниной ласковой – кто же побрезгует? А гости высокомерные не брезговали и самим Федором. Да он-то к ним не больно льнул. Не льнул, но себя почитать позволял. Попробуй не почти!

Царь доверил Емельянову ведать псковские таможенные дела, а у Федора каждый свейский[1] гость – ворог земли Русской. Творил он им обиды обидные и неправые. Да ведь и у царя свейские люди в друзьях не хаживали. Оттого и сходили с рук Емельянову все его домогательства. Он-то поначалу теснил купчишек в сердцах, а потом смекнул: порадеть за родину – дело прибыльное. Стал кричать громко: русский, мол, православный, мол, ненавижу, мол, иноземщину. Были такие, кого от голоса того и воротило, а кому-то и нравилось. Государь нахмурился, узнав о шведских обидах, и, нахмурясь, велел купцу Федору Емельянову собирать во Пскове соляную пошлину. Откуп за это право велик, а прибыль тройная.

Криком кричали псковичи, грамоты слали с доносами. Приезжали из Москвы дьяки, допросы Федору чинили… за его хлебосольным нескудеющим столом.

Донат Емельянов-старший другой был человек.

Говаривал Донат: «Слаще меду не бывает. А мед и царь ест, и крестьянин. Были бы ульи. У царей каждый день праздник. Оттого и не живучи. У работника – праздники по праздникам, потому и весело, потому-то и живет он всласть!»

Вот и пил Донат, и плясал Донат возле своего свирепого костра.

Хорошо дела за границей шли. Да за границей-то себя не видать. Народ за границей скудный: зависти к удаче чужой не имеет. А без завидок русскому купцу никак нельзя! Никакого интересу соболеть и пухнуть от жиру без соседской зависти. Продал Донат лавки, дома, корабль и всего с пятью возами бросился в дедовские болота.

Многому заграница научила Доната, а пил-таки по-старому. Безудержно, не щадя ни денег, ни ближних, ни себя, ни вина самого. Вино же границ не разумеет. В такую Донат радость впал, что притащил к своему костру шведского офицера, наемника из немцев Рихарда Зюсса.

Рихард Зюсс, бывалый солдат, пил много, и всегда на дармовщину.

Пил Зюсс и свинел. Норовил кости глоданые Донату в рот сунуть. А Донат не обижался. Он этого Зюсса в губы целовал. Шапку ему соболью подарил. Обещал дочь старшую, Варю, красавицу синеокую, в жены отдать. Зюсс был согласен. Вино пил, еду ел, подарки за пазуху клал и на Варю смотрел немигаючи.

Доната от гульбы вширь несло. Пьет в лесу, а лес не пьян. Гоже ли? Загорелось позвать на пир русских стрельцов.

– Этого никак нельзя! – замотал головой Рихард Зюсс.

– Почему же нельзя-то, дружище ты мой глазастенький? Им небось тоже выпить хотца… Да пойми ты, Зюсс! Они ж братья мне. Они ж свои, родненькие. Пойми ты, Зюсс! Вот земля, – схватил Донат горсть земли, Зюссу под нос тычет, – за межою такая же земля-то. Только у этой – нюхаю, а запаху нет. А за межою, за межою, Зюсс, у земли – дух! Потяни в себя ноздрями – в голове круженье пойдет. Я ту землю, за межой, как хлеб скушаю.


С этой книгой читают
Россия, истерзанная безумным Иваном Грозным, измученная опричниной Испания, выжженная кострами инквизиции – опоры трона Филиппа II Страшное время религиозной истерии и болезненного распутства, бесконечных войн, казней.
Благодаря талантливому и опытному изображению пейзажей хочется остаться с ними как можно дольше! Смысл книги — раскрыть смысл происходящего вокруг нас; это поможет автору глубже погрузиться во все вопросы над которыми стоит задуматься... Загадка лежит на поверхности, а вот ключ к развязке ускользает с появлением все новых и новых деталей. Благодаря динамичному сюжету книга держит читателя в напряжении от начала до конца: читать интересно уже посл
История Александра II – заключительная часть трилогии «Три царя». Последний царь Николай II, первый большевистский царь Иосиф Сталин и, наконец, последний великий русский царь Александр II – ее герои. Отцы и жертвы великой исторической драмы, разыгравшейся в России в конце XIX – первой половине XX века.
М.Д. Каратеев – писатель-эмигрант, один из талантливейших представителей русского зарубежья, автор более десяти книг художественной и документальной прозы. Вершиной творчества писателя по праву считается историческая эпопея «Русь и Орда», работе над которой он посвятил около пятнадцати лет.«Русь и Орда» – масштабное художественное повествование, охватывающее почти вековой период русской истории, начиная с первой половины XIV века Книга, знакомяща
В книгу известного современного писателя-историка В. Бахревского вошел роман, повествующий о временах правления российского царя Алексея Михайловича.«Тишайший» рассказывает о становлении как правителя второго царя из династии Романовых.
Роман «Аввакум» известного русского писателя Владислава Бахревского повествует об одной из знаковых фигур русской истории середины XVII века. Протопоп Аввакум – талантливый оратор и полемист, ревнитель «отеческой веры» и ярый противник никоновских церковных реформ, который чужд всяческих интриг и прямо отстаивает свои убеждения, однако в Москве, при царском дворе, свои порядки – там борются не за убеждения, а за власть. Если проповеди и призывы А
Этот роман рассказывает о патриархе Тихоне, возглавившем Русскую Православную Церковь в один из сложнейших для неё периодов – осенью 1917 года. Упраздненное при императоре Петре I патриаршество было восстановлено, но императорская власть, которая не только подчиняла, но и служила для церкви опорой, перестала существовать. Под угрозой уничтожения оказалась и сама церковная жизнь в России, а новому патриарху следовало не только принимать сложные ре
У героев этой книги необычные друзья: Журавлик, жаба Шлёпа, Старый Пень, кролик Ушки-на-Макушке, смешные домашние волшебники: дядюшка Шорох, шуршавы, Весёлый Пешеход, братец Нечаянные Звоны, бабка Подбериха. Они приходят к ребятам на выручку в трудную минуту, утешают в печали, одаривают своей любовью и заботой.Мальчишки и девчонки в книге Вл. Бахревского верят, что деревья, звери, птицы живут так же, как мы, внимательно всматриваются в окружающий
Поздравляю себя и моих читателей с завершением моего словаря под названием " Цвет Нашей интеллигенции 19 век". Надеюсь, что никого из читателей не обидел.
На протяжении тысячелетий своей истории армянский народ не раз проходил через борьбу и тяжелые испытания. Но благодаря силе духа и высокой культуре армяне противостояли многочисленным нашествиям иноземных захватчиков, засилью восточных деспотий. При султане Абдул-Хамиде II в 90-х годах XIX столетия было положено начало осуществлению политики массового истребления армян. Пришедшая в 1908 г. к власти младотурецкая партия «Единение и прогресс», руко
В своей фотографической практике С. И. Щёкотов-Александров побывал по самым разным обстоятельствам более чем в 30 российских регионах. И во многих из них он фотографировал. Из таких снимков сегодня формируется многолетняя фотоколлекция «С фотоаппаратом – по некоторым регионам России».Одним из разделов этой фотоколлекции являются снимки, связанные с жизнью древнерусских поселений Руси. Сценки повседневности, архитектура гражданских и религиозных з
В летопись героизма советского народа вошел бессмертный подвиг уроженца села Мустафино Шарлыкского района Оренбургской (Чкаловской) области, татарского советского поэта Мусы Джалиля, который тяжело раненый попал к фашистам в плен. Несмотря на зверства фашистов, он сумел организовать подпольную группу. Выданный предателем и приговоренный к смертной казни, он до последнего дыхания остался верен партии, советскому народу, любимой Отчизне.
«... Красная площадь известна миру и населена славой.Здесь, у старых стен, революция нашла новое место старому памятнику Минину и Пожарскому.Вожди народного ополчения стоят у самых ворот Кремля, там, где они принимали парад исправно одетого войска в 1611 году.Народное бедствие кончилось.Кремль был вымыт, убран, возвращен народу.Каменный куст храма цвел за Мининым и Пожарским, а мимо шли одетые в цветное суконное платье нижегородцы – первая в мире
«… Начали они подходить к Гавриилу, прося о написании имен на карточках за здравие и упокой.Гавриил начал усердно содействовать молебствию за добровольную плату. Через несколько часов почувствовал он уже в кармане вес нескольких медных гривен.Это усугубило его ревность и заставило возвысить цену, что, однако, горячих богомольческих сердец не могло отвратить от исполнения их добрых намерений.Богомольцы морщились, но платили; так шло, или скорее –
Агент-нелегал, Василий Шатров, после распада СССР остался за границей и поступил в Иностранный легион. Став гражданином Франции он почти 30 лет не был на Родине. После увольнения из легиона по состоянию здоровья, Василий решил все-таки посетить Россию и приехал в Москву, по индивидуальной турпутевке, но уже под фамилией Отто Шварца, гражданина Франции. Это уже другой человек с давно переформировавшейся психологией и западным менталитетом, а не то
Бывают такие книги, как маяки. Они подсвечивают безопасный путь к желанному берегу. Они не попадают на глаза случайным людям, а только тем, кто готов впустить перемены в свою жизнь.Вдохновляющая история о пути к себе, предназначении и безусловной любви. Заварив чашку согревающей веры в чудеса, Соль непременно поделится важным для вас, недостающим кусочком пазла.