Название города Сталинграда стало для каждого немца символическим понятием. Сталинградская битва – самая спорная кампания Второй мировой войны. Во многих дискуссиях, касавшихся гибели 6-й армии, в дискуссиях, в которых стороны спорили, движимые скорее высокими или низменными побуждениями, нежели знанием фактов, особое значение по вполне понятной причине отводится поведению моего отца, генерал-фельдмаршала Фридриха Паулюса. Он был командующим 6-й армией. Все прошедшее после войны время не стихает беспощадная критика в его адрес. В связи с этим неоспорима необходимость разобраться в причинах тяжелого поражения, по справедливости оценить его неотвратимость и вину конкретных людей. Этого не было сделано ни в одном из вышедших после войны романов, воспоминаний и «обзоров документов и фактов». Все эти писания породили лишь легенду о Сталинграде, но они совершенно бесполезны в качестве источников исторического исследования.
Несмотря на то что во время летней кампании 1942 года я служил офицером в одном из танковых полков 6-й армии, на основании личных воспоминаний я ничего не могу сообщить о событиях, происходивших в котле, так как незадолго до начала Сталинградской операции был ранен и отправлен в госпиталь. Подобно многим сослуживцам, солдатам и офицерам, оказавшимся в окружении, я пережил крушение 6-й армии, находясь на родине. Но я никогда не забуду тот разительный контраст между ничего не говорящими или вводящими в заблуждение официальными сообщениями и рассказами хорошо информированных высокопоставленных чиновников, а также свидетелей, вырвавшихся из котла. Чем темнее казались мне тогда события, тем больше впоследствии было желание досконально в них разобраться и выяснить истину.
Мне очень хорошо известно о той горечи, какую после освобождения из советского плена пришлось испытать моему отцу из-за легкомыслия и предубежденности, с каковыми часто судили о событиях 1942–1943 годов. Отцом двигала не забота о собственной славе; его мучил вопрос о том, насколько немецкий народ может правильно понять историю Второй мировой войны, если охотно удовлетворяется легендами и сенсационными статейками?
В тех беседах, которые я вел в Дрездене с отцом после его возвращения в 1953 году из плена, он постоянно говорил о своей ответственности за войну против Советского Союза вообще и за Сталинградскую битву в частности, как и о намерении написать об этом. Воплощению этого замысла помешали тяжелая болезнь и ранняя смерть.
Во имя исследования и выяснения исторической правды я полагаю оправданной публикацию заметок, написанных отцом в плену. В 1953 году, после освобождения из плена, он смог привезти эти записки с собой в Дрезден. Часть этих записок он читал мне с 1953 по 1956 год, во время наших встреч и бесед. Остальное я обнаружил лишь после его смерти 1 февраля 1957 года.
Я уверен в том, что эта книга прольет свет на некоторые важные, но неизвестные ранее факты. Никто более, чем я, не заинтересован в подробном критическом разборе книги. В ней вы едва ли найдете окончательные суждения.
Каждый должен сделать из книги свои выводы, опираясь на собственные суждения о действиях представленных в ней персоналий. Здесь вы не найдете оправданий, они были не в духе моего отца. Превыше всего он ставил обоснование исторической правды, считая именно это своим непреложным долгом. Я передаю книгу читателям в знак уважения к памяти солдат и офицеров 6-й армии.
Э.А. Паулюс
Фирзен, Рейн-Вестфалия
Часть первая
Фридрих Паулюс
То, что днесь кажется истиной, завтра окажется ложью,
Вверх по реке ты иди, до истока, бегущего с гор.
В поиске правды страшиться нельзя бездорожья,
Правда становится правдой всегда с неких пор.
Эти старомодные стихотворные строчки мы нашли в коричневой записной книжке, которой в советском плену пользовался генерал-фельдмаршал Фридрих Паулюс. Он записал их своим характерным четким почерком, но не указал источник[1]. Над стихами надпись: «Необходимые утверждения». Ниже приписка «(Автор неизвестен)». Потом следуют две цитаты (из «Вильгельма Мейстера» Гете и Гомера), а потом краткое замечание по поводу Сталинградской битвы[2].
Над этими стихами неизвестного автора можно было бы с полным правом поставить имя самого Фридриха Паулюса. Они выражают суть человека, который всю свою жизнь старался как можно более основательно, тщательно и аккуратно все взвесить, чтобы поступать настолько правильно, насколько это доступно человеческому духу. Естественные наклонности, судьба и обстоятельства сложились так, что этот человек стал солдатом, офицером, генералом и командующим армией. Ирония судьбы: он мог бы стать образцовым председателем земельного верховного суда, образцовым судьей, обладающим той объективностью, которая некогда отличала имперский суд Лейпцига. Это замечание хорошо согласуется с тем фактом, что Фридрих Паулюс когда-то короткое время изучал право в Марбургском университете.
В старой бранденбургской и прусской армии со времен покойного Дерфлингера (1606–1695, фельдмаршал Бранденбурга. – Ред.) постоянно подтверждалась поговорка, согласно которой доблестные и одаренные солдаты, несмотря на свое простое происхождение, «носят в ранцах маршальские жезлы». Можно, вообще, утверждать, что общественный круг, из среды которого пополнялся командный состав прусско-германских вооруженных сил, был во времена Бисмарка и Вильгельма более узким и замкнутым, чем в старые времена, когда великий Фридрих II говаривал, что у каждого солдата есть fortune и дар этот должен получить награду еще при жизни солдата.
Нижняя граница проходила через слой образованного или состоятельного бюргерства. Владелец магазина, будь то кондитерская, мясная или винная лавка, мог стать хозяином крупного и солидного торгового предприятия, которое приносило бы ему больше денег, чем имел какой-нибудь юнкер в Померании или Бранденбурге, – но он не мог стать офицером резерва. Сомнительно, чтобы и его сыновья смогли стать офицерами. Эта ограниченность и замкнутость касты командиров могла, в какой-то степени, находить оправдание в эпоху небольшой сухопутной армии и неограниченной власти высшей аристократии, но время, как известно, не стоит на месте, и социальный порядок пусть медленно, но менялся. В годы, предшествовавшие Первой мировой войне, в дебатах, развернувшихся по поводу поставленной перед Генеральным штабом задачи увеличения численности армии, военный министр генерал фон Хееринген утверждал, что увеличение численности армии «уничтожит» офицерский корпус. Эта полемика знаменовала собой время, когда начиналась офицерская карьера Фридриха Паулюса.
