Телефонный звонок оставил ощущение тревоги. Но не за Юльку, а скорее за себя. Объяснить это состояние она не могла. Вероника старалась забыть о прошлом и жить настоящим, но оно постоянно напоминало о себе. Хотя бы сегодняшним звонком. С тех пор как она уехала, вернее даже бежала в Нью-Йорк от прессования, которое ей устроили мстительные люди из массивного здания в центре Москвы, они с Юлькой изредка обменивалась посланиями. Иногда Вероника заходила на ее страницу, которую та открыла на сайте «Вконтакте», чтобы оставить комментарий к очередной серии фотографий счастливой и обеспеченной мамаши двух очаровательных детей и участницы московских тусовок. Нет. Конечно, не тех, куда собирается московский бомонд, а рангом пониже, но все же. Но после ее отъезда в Нью-Йорк ни она, ни Юлька никогда не звонили друг другу. Просто Вероника была включена в список рассыла в Интернете наряду с двумя десятками других адресов. И вот теперь звонок. Причем совсем не в ее стиле. Деловой звонок.
Юлька была болтушкой, которую всегда распирало от желания поделиться со слушателем информацией о последних событиях в столице. А там постоянно что-то происходило. Кто-то с кем-то сходился, кто-то расходился. Тот запил, а того лечат от наркозависимости. Единственной темой, которой она всячески избегала, был муж, которого Вероника никогда не видела. Пару раз о нем упоминалось, что он сказал то-то и то-то. И все. И сейчас, размышляя о причинах звонка, она еще и осознала, что на многочисленных фотографиях на ее странице он нигде не просматривался. Еще знала, что Юлька никогда и ничего не сделает без того, чтобы не получить одобрение мужа. Значит, он в курсе. Что же это за проблема, которую тот не смог решить в Москве, и зачем ей понадобилась Вероника? Да еще срочно.
У нее в Нью-Йорке было полно своих проблем, и она не собиралась ввязываться в чужие на другом конце света. Хватит! Тем более что у нее сложились непростые взаимоотношения с одной из самых влиятельных организаций в России, которая по непонятным ей причинам в недалеком прошлом сделала все, чтобы просто выдавить ее из Москвы.
Вероника решила отключиться от неприятных мыслей и стала собирать Аню в парк, чтобы там она поиграла на детской площадке с другими детьми. Была суббота, и надо было чем-то занять дочку. Кроме того, девочке не хватало общения. Но, как всегда, Вероника уходила из дома с тяжелым чувством. Решила сделать еще одну попытку и заглянула через открытую дверь в комнату няни.
– Елена Архиповна! Мы идем в парк. Пойдемте с нами! Погода великолепная.
Няня оторвала взгляд от открытого окна.
– Нет. Идите сами. Я посижу здесь. А потом буду варить обед.
– Не нужен обед. Возьмем пиццу. Аня давно просит.
– Нет. Пицца – это вредно. Ей нужно есть суп.
И так всегда. В последнее время няня здорово сдала и просто перестала выходить из дома. Только ездила в церковь по воскресеньям, потому что наконец-то запомнила дорогу. Весь день сидела и глядела в окно. И так изо дня в день. Еще постоянно красные глаза. Такое бывает только от слез. А пару раз Веронике показалось, что от нее пахнуло спиртным.
Тому были причины. Аня адаптировалась и окончательно перешла на английский язык, а Елена Архиповна за все время после приезда не выучила ни единого слова. А главное, в Москве девочка жила практически в изоляции. Ее отец, после неудавшейся попытки взорвать его машину, был помешан на безопасности своей семьи. Поэтому так сложилось, что ее настоящая мама и няня были единственными людьми, с которыми она общалась. И они имели для нее непререкаемый авторитет. В Америке все изменилось. Исчезла охрана и страхи перед нападениями и похищениями. Подружилась с американскими детьми и с компьютером. И в какой-то момент оказалось, что няня ей больше не нужна. А та не могла сама этого осознать и во всем винила Веронику и эту проклятую Америку, которую она не понимала. Так в квартире сложилась тягостная атмосфера, и она просто стала опасаться за психическое состояние Елены Архиповны. Подобное неподвижное сидение у окна могло однажды плохо кончиться. В нижней части окон стояли металлические решетки, предписанные законом в квартирах, где есть дети. Но разве они могли быть преградой для взрослого человека?
Вероника решила схитрить.
– Анечка! Пойди и позови ее с нами! Ну, прошу тебя!
– Не хочу. Зачем она там нужна? Будет все время кричать: «Не бегай! Осторожно!» Нет. Не пойду! Не буду!
В действительности, так было на самом деле. Веронику и саму это раздражало. Поэтому им пришлось идти в парк одним, а в мозгу осталась сидеть заноза. А что в это время делает Елена Архиповна?
Сначала наблюдала, как веселится Аня, а потом ее мысли переключились на себя, потому что второй проблемой была она сама. С момента возвращения в Америку пыталась найти себя в этом городе, чтобы занять свое время. Но устроиться на работу было проблематично. Кому нужен ее диплом, полученный почти десять лет назад? Опыта работы – ноль, а с тех пор произошло столько изменений. При нынешней ситуации в экономике специалисты со стажем с трудом находили работу. Нет. Конечно, денег, которые она получала из фонда, созданного отцом Ани, было достаточно, чтобы покрывать текущие расходы. Вернее, почти достаточно, так как все время возникали непредвиденные траты, и приходилось отщипывать из тех средств, которые ей самой удалось скопить в предыдущие годы.
Время проходило в заботах об Ане, но, когда она была в школе, приходилось придумывать для себя какие-то дела в городе, чтобы просто не находиться в одной квартире с Еленой Архиповной. Вроде бы та все время сидела в своей комнате, но тем не менее создавала атмосферу, которая просто давила на психику. Чтобы убить время, посещала выставки, показы. Хотя большинство из них ей были просто не интересны. Пару раз сходила в модные бары, куда после работы заглядывали яппи, но чувствовала себя там чужой и уходила с чувством разочарования.
По своей природе она была человеком не очень открытым. Вдобавок ко всему ее предыдущая «деятельность» наложила определенный отпечаток в подсознании. Быть всегда настороже. И в Нью-Йорке это состояние не отпускало, хотя и не в такой степени, как в Москве. Поэтому Веронику беспокоила ситуация с Еленой Архиповной, и поэтому ее так насторожила странная просьба Юльки.
Сложилась ситуация, когда у нее не стало ни друзей, ни знакомых. Она не была своей в этом городе, в этой культуре. Слишком долго отсутствовала. Не прижилась и не понимала ту культуру, те правила игры в борьбе за существование. Она повисла между двумя континентами и не могла решить для себя, где ей лучше. В спокойной сытости здесь или в постоянном напряжении там, когда приходилось просчитывать каждый шаг. Как было бы хорошо взять понемногу оттуда и отсюда. Но эта мечта несбыточна. И сейчас она будет находиться здесь и не сдвинется с места, так как несет ответственность не только за себя.
