Поставила пустую чашку в посудомоечную машину. Чай помог успокоиться, а работа всегда скрашивала мою жизнь. Я забывалась во время готовки, так как любила сам процесс создания блюда. Мясо разморозилось, но было ещё прохладным. Положила под разделочную доску полотенце. Большой кусок разделила на несколько частей. Взялась за свой любимый нож, острый и лёгкий. Он удобно ложился в руку. Мясо резала вдоль волокон, разделяя на прямоугольные кусочки.
Лезвие плавно скользило, а я представляла разговор с мамой. Конечно, она будет ругаться и потребует объяснений. А как признаться, что я надумала себе лишнего и поплатилась за глупость? Ой, как она будет упрекать! И не посмотрит, что мне уже не восемнадцать. Хорошо, что я ещё далеко, а то и полотенцем могла бы получить от неё.
Вдруг мою ладонь накрыла белоснежная мужская. Я испуганно взвизгнула, пытаясь скинуть её. Но со спины ко мне прижался манаукец, обдавая горячим дыханием кожу на шее. Вырваться и сбежать не получалось, он был намного сильнее меня. Паника накрыла с головой, я вырывалась, визжала, зовя на помощь.
– Тихо, тихо, – успокаивающе прошептал этот демон, обнимая за талию.
Я замерла, испуганно прислушиваясь к голосу манаукца. Надо отдать ему должное: голос был приятным, красивым. Но на его сильную руку я смотрела, как на змею. Что ему надо от меня? Я же не хотела с ним видеться. И зачем он за нож хватается!? Только бы не убил!
– Обожаю смотреть, как женщина управляется с холодным оружием. – Голос мужчины ласкал и обволакивал, но страх всё равно не уходил. – Ты была так сосредоточена. Даже не заметила меня. И я смог тебя рассмотреть вблизи. Каждую чёрточку твоего лица. И мне понравилась моя жена.
Вздрогнула от сарказма, которым было пропитано это слово «жена»! И ему я не нужна. Ведь и так понятно, что это просто фикция, не более того.
– Прекрасна и решительна. Настоящая женщина.
Слова, сказанные невероятно вкрадчивым шёпотом, словно крупные капли, падали вниз, куда-то в самую душу, разбегаясь волной по телу, болью отозвались в груди. Зачем он так со мной? Я же ничего ему не сделала, чтобы так издеваться.
– Я не женщина, – ляпнула, прежде чем поняла, что сказала.
Спохватившись, стала исправляться, чувствуя, как жар прилил к щекам:
– Ну, я женщина, да, но я нерешительная, и уберите от меня руки!
Правда, вместо того чтобы послушаться, он рассмеялся, красиво и беззлобно.
– Не женщина? Нерешительная?
– Да, я нерешительная.
Слово «женщина» застревало на языке. Всё же не умела я лгать. Тем более прижатая спиной к огромному мужчине, который играл мной, я чувствовала это. От каждого его вздоха волосинки вставали дыбом на шее. Приятно и щекочуще, но слишком напряжённо.
– Я видел тебя совсем не такую. Ведь ты решилась на замужество с манаукцем, – продолжал измываться надо мной мужчина, вертя в руке разделочный нож. Лезвие вращалось, отражая свет ламп, ослепляя и завораживая. Он точно хочет меня убить. Или ещё чего хуже.
– Я не хотела…
– Да неужели? – наигранно изумился альбинос.
– Да, – твёрдо ответила, наконец смогла оттолкнуть от себя мужчину локтем и развернулась.
Только лучше бы я этого не делала. Не видя его, мне было не так страшно, а вот сейчас, глядя ему в глаза, поняла, что хуже быть не может. Я совершила самую ужасную ошибку в своей жизни, расписавшись в брачном контракте. Такого точно не утаить от мамы. Сглотнув, я решилась честно рассказать ему, как всё было на самом деле, а потом будь что будет.
– Я не хотела за вас выходить замуж, – зачастила так быстро как могла, чтобы не струсить окончательно. – Я думала, что за капитана. А он взял и обманул. И у меня не было выбора.
Алые глаза манаукца предупреждающе сузились, превратившись в щели. Я сглотнула вставший в горле ком.
– Выбор есть всегда, – не согласился со мной собеседник, ловя меня на лжи.
– Да, был выбор, – понуро опустила голову. – Да только лучше расписаться, чем то, что обещал мне капитан. Я жить хочу, – зачем-то добавила. Уж больно зловеще выглядел нож в руках манаукца.
Когда же он поднял моё лицо за подбородок, озадаченно рассматривая меня, совсем не по себе стало.
– Я не понял. Он угрожал вам смертью?
Я мотнула головой, до сих пор не зная, что лучше: смерть или манаукец, но уж точно не то, чем угрожал мне господин Рид и капитан.
– Нет, но если бы отказалась, то она была бы слишком милосердным разрешением моих бед, – горестно поведала ему о своих проблемах, надеясь на снисхождение с его стороны.
– Как интересно, – задумчиво протянул альбинос, отпуская мой подбородок, но продолжая играть с ножом.
Зажатая между столом и мужчиной я чувствовала себя очень уязвимо. А ведь мне обещали, что он и близко ко мне не подойдёт, даже видеться не будем, но и здесь обманули!
Видя, что мужчина успокоился, я чуть сместилась в сторону и решила объяснить, что мне от него ничего не надо.
– Вы не беспокойтесь, брак фиктивный.
Глаза манаукца опять превратились в щёлки, а с языка потекла желчь:
– Фиктивный? А через год развод?
– Да, развод, – кивнула, не понимая, что опять не так. – Мы даже видеться не будем.
– Да, да, мне об этом сообщили, – остановил мои объяснения манаукец, шагнув ко мне, отчего я испуганно подалась назад.
– Да только это меня не устраивает, – прошипел мужчина.
– Почему? – удивлённо пискнула в ответ.
Я вообще уже не понимала, что ему надо. Ведь логичнее предположить, что он так же недоволен навязанными узами брака. Не проще ли нам с ним соблюдать установленные договорённости и не видеться?
– Есть причины, – резко успокоился альбинос и отошёл назад, позволяя вдохнуть полной грудью. – Точнее, одна причина, – заговорил он, чуть помедлив, я даже затаила дыхание, ожидая продолжения. – У манаукцев нет разводов.
– Как так? – чуть не задохнулась от удивления.
– А вот так, моя жёнушка, – с горечью ответил мне муж. – Повязаны мы с тобой до самой смерти, но есть другой, безболезненный вариант нашего расставания.
– Какой? – спросила, а сама уже не надеялась на лучшее. Ведь понятно, что ничего для меня хорошего не светит.
Манаукец опять оказался слишком близко от меня, заполняя собой всё пространство.
– Ты объявишь меня покровителем, – ласково чертя кончиками пальцев линию от виска до подбородка, зашептал, пробуждая во мне дрожь, – станешь моей фавориткой и только в этом случае сможешь отказаться от меня.
– Кем? – вскричала, с возмущением глядя на ухмыляющегося манаукца.
– Фавориткой, – спокойно повторил мужчина.
Глядя на эту усмешку, поняла, что так низко я не опущусь. Ах вот какого он обо мне мнения? Мало мне унижений, он решил добавить! Не бывать этому!
– Уж лучше я буду фиктивная жена, чем любовница! – От гнева появилась храбрость, и страх словно улетучился, поэтому оттолкнула от себя наглеца, продолжая ругаться. – У меня есть гордость! Так что забудьте! Я никогда не стану вашей любовницей!
