Вторая улица по загруженности после центральных. В обе стороны снуют автомобили, периодически выезжая на встречку, чтобы объехать припаркованные возле тротуаров.
Казалось бы, пешеходы и работники близлежащих магазинов и офисов давно обратили бы внимание на машину с двумя мужиками внутри, которая утром приезжала, а вечером покидала район. Почти всегда на одном и том же месте. В редких случаях отправлялась куда-то, но обязательно возвращалась в течение часа. В салоне неизменно находилось двое мужиков: один, водитель, с бородой, другой без и всегда в кепке. Оба крепкого телосложения. Всегда одеты в свободном стиле, по моде, но без вычурности.
Впрочем, ничего удивительного. У каждого свои дела, проблемы. Никого не трогают, и ладно. На вид приличные люди, посудачить не о чем. Как итог, отношение сродни фонарным столбам или выносным рекламным штендерам.
– Кто он такой и почему мы должны его охранять? – спросил бородатый, с позывным «Первый». Однажды в кабинете начальника ему с напарником было предложено выбрать как себя называть. Бородатый достал монетку, любитель головных уборов пронумеровал орла и решку. Металл повертелся в воздухе, приземлился на стол, быстро улёгся как ему вздумалось. Так и определили, кого как называть.
– Не забивай голову.
– Странно всё.
– Нам не платят за раздумывания. Нам платят за охрану.
– Чтобы лучше выполнять работу, нужно понимать ситуацию.
– Слушай, а не из-за этого ли тебе из УФСКН пришлось уйти? Слишком много вопросов задавал? – покосился с усмешкой собеседник.
– Меня из-за этого пригласили здесь работать.
– Как раз здесь, с тобой, и странно, а не с нашим клиентом. Может, его папочка или мамочка обратились в контору, чтобы сыночка оградить от непонятно чего.
– О чём и речь, – бородатый показал на прохожих, улицу. – Одно дело, если бы он кутил, по районам опасным бродил, дела с бандитами имел. Обычный же парикмахер!
– У богатых свои причуды. Я про его родителей.
– Это и не даёт мне покоя. Денег у них полно. При этом, работает он даже не в барбершопе. Живёт не в хоромах, а в общаге. На зарплату.
– Ну, я слышал, что некоторые богачи так воспитывают морально и финансово перед тем, как передать бизнес.
– Может быть, – сказал бородатый и повернулся ко Второму. – Тем не менее, сам подумай. Тебя в нашу контору тоже пригласили. Ты, я, другие коллеги – профессионалы, все офицеры. Мы кого только не охраняли. В том числе, бывало жарче, чем в горячих точках. А тут, повторю, обычный парикмахер. У нас очень серьёзная организация. Охраняемый объект не укладывается в картину.
– Тебе надо открыть канал на «Ютьюб», – Второй отстранился, насколько позволяло место в машине. – Например, «Агент Смит вещает». Конспирологический.
– Угу, – Первый положил руки на руль и на них голову. – Я пробил его родителей.
– Что? – Второй даже подскочил. – Это категорически запрещено!
– Угу.
– Ты сам сказал, что у нас очень серьёзная контора!
– Да, сказал. Вот и не складывается паззл.
Второй помотал головой, хлопнул себя по лбу и провёл рукой вниз, словно умылся:
– На этот раз я ни при делах, извини. Ничего личного.
– Не парься. Я профессионал. Хочешь узнать, что я откопал?
– Нет.
Первый меланхолично, по-прежнему лёжа на руле, протянул:
– Два факта и будет два агента Смита.
–Удиви меня.
– Это не его родители.
– Бывает.
– Вот тебе самое интересное. Он чист.
– Обычный добропорядочный гражданин.
– Настолько чист, что я копнул дальше.
– Удиви меня.
– Я не знаю, кто это.
Второй пощупал лоб бородатого:
– Температуры нет.
Первый прислонился к спинке сидения, сложил руки на груди:
– Все документы поддельные. Подделывались не задним числом, а с момента рождения. Ему 26 лет. Всё это время его кто-то ведёт. «Шоу Трумана» смотрел? Прошлогодний диплом о Высшем образовании – липа. Юрист, тудыть растудыть! Ты у него стрижку делал. Нормально получилось?
– Тут не отнять, парикмахер он хороший. Очень хороший.
– Согласно документам, три месяца назад стал парикмахером. Согласно поддельным документам.
– Талант? – лицо Второго стало серьёзнее. – Впрочем, я начинаю приподнимать бровь.
– Держи вишенку на торт.
Первый достал фотографию из нагрудного кармана, дал Второму. На ней было изображение человека, проходящего через рамку безопасности и который был точной копией парикмахера. Второй без труда узнал железнодорожный вокзал.
– Он приехал в город месяц назад.
– Но мы охраняем его больше!
– Вот именно.
– Не понял.
– Вот именно. Ещё пунктик: он о нас не знает. Где такое видано, чтобы охраняемый объект не был в курсе?
Они в задумчивости стали смотреть на урбанистический пейзаж. Вроде бы те же лица, дома, автомобили, но что-то неуловимо стало иным. Второй ощущал это более отчётливо в виду новизны поступившей информации. Он встречался с заказами, когда охрана заказывалась тайно, но там всё было очевидно, когда ожидание прямого нападения, и надо было нейтрализовать врагов так, чтобы жертва ничего не узнала, продолжала жить своей жизнью. Бывало, под тайной охраной, как позже выяснялось, скрывалась банальная слежка. Частный детектив больше ограничен в применении средств и действий, чем они. Поэтому Второй лишь пожал плечами, когда им сказали, чтобы охраняли незаметно. И поддельные документы тоже встречались в работе чаще, чем настоящие. Но, воистину, вишенка на торте сделала своё дело, котелок начать варить. Первый ждал, пока у напарника каша зальётся водой и поставится на огонь. Второй довёл блюдо до полной готовки, дал остыть, попробовал на вкус, сказал:
– Этот рожон слишком гигантский, чтобы на него лезть.
– Угу.
– Смит, – протянул руку бородатый. – Агент Смит.
– Два, – сказал Второй, закрепив рукопожатием.
– О, Боже! Это ты! – воскликнула Юля, когда я приблизился к ней. Из-под каштаново-рыжеватых развевающихся от лёгкого ветерка волос на меня выплеснулось зелёное цунами, окатило с ног до головы, проникло внутрь, добралось до сердца. До того пронзительные искренность и восхищение пришли от любимой, что даже моторчик в груди заработал быстрее.
– Я. Или ты ожидала другого?
– Это ты! – не сдавалась девушка. – У кого ты стригся? Теперь только к нему ходи.
– Да, вроде, самая простая. Но, спасибо.
Я поцеловал Юлю, почувствовал жар её губ. Заглянул в глаза. Она смотрела на меня так, словно я совершил самый важный поступок в жизни. Юля щупала меня за руки, грудь, живот, нежно погладила по щеке.
– Это ты.
В памяти всплыл эпизод, когда мы впервые поцеловались. Буря эмоций, чувств. Сейчас случилось то же самое, но в разы сильнее. Я растерялся и сказал:
– Юлечка, родная, конечно, это я.
– Ты не понимаешь, – сказала Юля со взглядом, наполненным тысячелетней мудростью, держа ладони на моей груди.
