Четверг, 18 апреля 2019 года, 16.05.
Мне всегда казалось, что папина кровь должна пахнуть папой – его легким цитрусовым ароматом, знакомым мне с детства. Но сейчас я чувствую лишь горький запах мелких монет. Я смотрю ему в лицо – такое бледное, такое спокойное. Неужели это происходит на самом деле?
– Давай пошли! Сейчас мама вернется!
Рука сжала мое плечо. Я вспоминаю теплый запах мамы. Запах ее духов с нотками персика, а иногда пота, смешанного с шоколадом. Я хочу зарыться лицом ей в плечо и рассказать все, что произошло, в мельчайших подробностях. Как бы мне хотелось, чтобы она ответила: «Все будет хорошо». Она все поймет, она все всегда понимает. Но я не могу сказать ей правду. Да, нам нужно быть сильными.
– Брось нож, – шипит за спиной голос.
Я растерянно смотрю на большой нож, сжатый в моей руке. Господи, я по-прежнему сжимаю его. Этим утром мама резала им грейпфрут. Я вижу его остатки на краю стола. Наверное, они уже начали портиться. Я подчиняюсь, и нож падает на пол – брызги папиной крови разлетаются по стенам. Тем самым стенам, которые он красил весь свой выходной по случаю дня рождения. Горький запах крови снова бьет мне в ноздри, и я сгибаюсь пополам, не в силах сдержаться.
– Что мы натворили? – повторяю я, глядя на папу.
Но кто-то прижимает палец к моим губам:
– Тссс. Сосчитай до пяти.
Там, на улице, пронзительно и встревоженно кричит птица – должно быть, щегол. Мама однажды показала мне щегла – красноголовый, он сидел на дереве Джоела, глядя на меня сверху вниз. Она рассказала мне то, что ей когда-то рассказывала бабушка Куэйл. Так я узнала, что души людей переселяются в животных. Мне подумалось, что это сам Джоел смотрит на нас. Надеюсь, что теперь это был не он. Не хочу, чтобы он видел, что мы натворили. Часы тикают нарочито громко и мы трое стоим рядом с папой и смотрим, как его кровь сворачивается у наших ног. Ждем, когда вернется мама и в замке повернется ключ…
Четверг, 18 апреля 2019 года, 16.07.
Добро пожаловать в «Лесную рощу», волшебную зеленую утопию, мир сильных ветвей и глубоких корней.
Мелисса промчалась мимо таблички на въезде в лес, колеса ее горного велосипеда тряслись, оскальзываясь по листьям и опавшим веткам. Она любила лес после ливня – это хлюпанье мокрых листьев под колесами, запах мха и мокрого дерева. Сквозь листья уже пробивалось солнце, желая взять власть в свои руки после дождя и вновь наполнить лес теплом.
«Прекрасная погода для барбекю», – подумала Мелисса и улыбнулась солнцу.
Провести праздники она намеревалась, валяясь в саду со стаканом домашнего сидра в одной руке и запеченным (как следует запеченным!) кукурузным початком в другой. И к черту диету! Она задумалась о том, не пригласить ли в гости Дафну и Мэдди, а, может быть, даже и родителей Патрика и устроить по-настоящему веселые праздники.
А потом они с Патриком сидели бы в темноте и болтали всю ночь, как это бывало обычно. Патрику так был нужен отдых. Он собирался стать членом местного совета, и предстоящие в мае выборы вместе с управлением маркетинговой компанией, директором которой он был, измотали его сильнее, чем обычно.
Да, несколько стаканов сидра на вечернем солнышке это хорошее средство от стресса!
Может быть, им даже повезет отпраздновать успех дочери Лилли, старшей в семье всего на пять минут. Сама она любила это подчеркивать, не желая ограничиваться констатацией, что появилась на свет раньше брата-близнеца Льюиса. Сегодня она должна была узнать окончательно, достанется ли ей главная роль в ежегодном «Лесном мюзикле». В этом году они выбрали для постановки «Звуки музыки».
Для Лилли эта роль много значила. Ночи напролет она шептала строчки, а по утрам разглядывала в зеркале свое выражение лица, сомневаясь, что из нее получится подходящая Мария фон Трапп для современной интерпретации мюзикла. Вся семья надеялась, что уроки театрального мастерства, которые Патрик согласился оплатить Лилли после того, как в прошлом году от нее ушла главная роль, не пропадут даром. Но вне зависимости от результата Мелисса гордилась дочерью, так много работавшей, чтобы добиться успеха в важном для нее деле.
Мелисса давила на педали велосипеда – ей не терпелось поскорее добраться до дома, где ее ждали семья и сидр. Бриз ласкал обнаженные плечи, и она чувствовала покой и уверенность в будущем. Наконец она могла сказать себе: «Да, здесь в лесу она обрела гармонию, тепло семьи и друзей, связь с которыми была крепкой, как ветви старого дуба».
Она оглянулась, задумавшись о старом дубе в глубине леса и поймав себя на мысли, что трудные времена уже позади.
Лес стал реже, и уже показалась ее улица. Улочка Нью-Пайн-Роуд была ближе всех расположена к лесу. Она огибала его полукругом, а вторую половину этого круга составляла самая старая улица поселка, Олд-Пайн-Роуд. У дороги выстроились дома с четырьмя и пятью спальнями и с одинаковыми треугольными окнами, выходившими на сосновый лес. Дом Мелиссы и Патрика был одним из самых маленьких, но зато их участок был расположен в самом конце дороги, и значит, их дом стоял в самой чаще, и изо всех его окон открывался вид на лес. Ничто не могло сравниться с зимними вечерами, когда так приятно сидеть у камина с Патриком в обнимку и с бокалом ликера «Бейлис» в руке и смотреть на темные колонны сосен за окном. Или летними вечерами, когда вся семья собиралась у огня. Дети болтали и смеялись, а деревья покачивались в лунном свете.
Вид из окна каждый день напоминал Мелиссе, что мечты иногда сбываются. Да, сумма за ипотеку была астрономической, но экономия, регулярное откладывание денег и тяжелая работа позволили ей продолжать жить в этом поселке, что было бесценно для нее, как мечта детства, а теперь стало бесценным и для троих ее детей.
Мелисса лавировала среди деревьев, наслаждаясь шорохом шин по гравийной дорожке и чувством, что она почти дома. Проезжая мимо одного из самых больших домов, она увидала его владелицу. Андреа Купер стояла посреди безупречной лужайки. Она была основательницей «Школы лесных друзей» и одновременно администратором группы этого поселка на фейсбуке. Подруга Мелиссы Дафна прозвала ее «Скандреа», потому что эта женщина обожала устраивать скандалы.
