2059ый год.
– В связи с прорывом в сельском хозяйстве, представляем вам новые трактора «буран 55». Они работают, как на солнечных батареях, так и на топливе, что вполне себе практично и экономично. Также благодаря уникальной конструкции «буран 55» способен выполнять любую задачу, при любых условиях. Современные сплавы металлов прошли ряд испытаний, в связи с чем «буран» может стоять в ангаре десятилетиями, а потом просто завестись и поехать. Даже с пустым баком, ведь батареи за годы накопят и сохранят энергию банально от солнечных лучей, – окончил репортаж неизвестный инженер на государственном канале.
– И не краснеет же, – промычал сонным голосом Николай, бездвижно валяясь на раскладном кресле, – за десятилетия трактор сгниёт к херам, а дядя этот будет улыбаться лучам солнца на берегу моря.
Коля лениво провёл пальцем по сенсору телефона, который лежал на мягком подлокотнике кресла рядом с его головой, и канал на широком экране, врезанного в стену напротив, сменился. Там выступал генерал армии:
– …Да, благодаря российским учёным и серии костюмов «разделитель частиц (РЧ)» мы успешно подавили биологический и химический терроризм…
– Тьфу ты! Терроризм! – Николай брезгливо ткнул в телефон, выключив телевизор.
– Вы же, сволочи, его и учудили, чтобы оружие своё создавать, – выругался он, с волей старца поднимаясь с кресла.
Встав с кресла, он зевнул, вытянулся, и, за ночь обвитая вокруг него, простынь скатилась с нагого тела на пыльный ковёр. Почесав ягодицу, он направился к угловому шкафу в конце комнаты, не забывая ребром стопы сметать шелуху от семечек со своего пути.
Как всегда, проходя мимо зеркала выдвижной двери шкафа, он покривлялся, словно он мистер олимпия, не замечая, что за три года отставки мышцы военного слегка утратили былой шарм.
– Не высох ещё, Колян, – кривая улыбка украсила широкие скулы с тёмной щетиной. Массивные грубые ладони шлёпнули по пивному пузу.
– Только брюхо слегка нарастил…
Улыбка спала, когда он посмотрел на отражение лица. От частого употребления пива оно слегка опухло. Вокруг печальных серо–зелёных глаз образовалась краснота от просмотра телевизора, а на голове в наклон густой тёмно–русый сухой ёж.
– Что с тобой, лицо? – огорчённо спросил Коля и отодвинул дверь шкафа в сторону.
За ней плотно и хаотично были наполнены верхние полки различным шмотьём, а в нижнем пространстве на балке для вешалок висели части костюмов хим.защиты «РЧД» и «РЧ–1», которые он прихватил, когда полетел со службы в армии.
– А вот костюмы и правда хороши, – сказал он, проводя ладонью по стеклянному забралу шлема.
В две тысячи тридцать пятом году государство прочно занялось поддержкой сиротских домов, но по истечении двенадцати лет каждый сирота чуть ли не обязан был по выбранному направлению добиться огромных успехов. Позже выпускались инженера, учёные, спортсмены, врачи и прочие исключительно с высшими образованиями. Другого выбора у них не было, благодаря чему огромное количество сирот заняли высокопоставленные места в своих направлениях.
Дурной нрав Николая сам выбрал военное направление. Пять лет в десантном училище, затем ещё десять в полку разведки по борьбе с химическим и биологическим терроризмом. Позже ещё три года, будучи офицером, он был командиром взвода особого назначения.
Но три года назад служба оборвалась. Удачная попытка разукрасить лысую мордашу толстого майора, по приказу которого чуть не погиб весь взвод Николая, обвенчалась трибуналом. Летели головы. Звёзды капитана сдуло с плеча Николая навсегда. Хотели посадить, но детдомовский друг, ныне хороший юрист пригрозил майору, мол, его не совсем честная деятельность по отношению к службе также всплывёт. А там расстрел. Майор притих, дело переиграли, но поднятая шумиха не позволила Николаю продолжить службу.
Поток ностальгии поднял настроение, и Коля закрыл шкаф. В отражении зеркала в глаза бросилась, колыхающаяся от слабого ветерка, шторка с чуть приоткрытого балкона. Захотелось наружу.
Прихватив из холодильника бутылочку холодненького, он предстал перед балконом. Сжимая в ладони горлышко запотевшей бутылки, большими пальцами обеих рук за резинку поправил только что надетые парадные семейки и величественно, словно принц шагнул наружу.
На улице стояла жара. Один глаз зажмурился от резких тёплых лучей полуденного солнца. Лёгкий тёплый ветерок коснулся тела, и сухой ежик на голове зашевелился.
Пшыкнула открывшаяся бутылка и в её горлышке заиграл дымок. С выражением блаженства Николай закрыл оба глаза, поднял голову навстречу солнцу, закинул бутылку и совершил затяжной глоток, осушив половину содержимого.
– Ооооооо, – в блаженстве затянул он, чувствуя, как пивко расслабляет организм.
Его балкон был совмещён с соседским, и ограждала их бетонная метровая перегородка. На той стороне играла медленная музыка. Николай, нащупывая свободной рукой спинку дряхлого стула, кинул взор на соседскую сторону балкона.
Там, опёршись спиной об металлическую решётку, стояла молодая девушка лет двадцати в красивом красном платье с вырезом на бедре, через который выступала стройная загорелая ножка. Золотые оттенки от солнечных лучей играли на её светлых волосах, что ровной прядью через плечо спадали до пояса, закрывая левую сторону декольте. На хрупкой тонкой шейке блестело позолоченное ожерелье с разными узорами. Такие же узоры были и на браслете руки, что держала фужер с вином рубинового цвета и украдкой подносила его к пышным губам в красной помаде. В остальное время девушка мило улыбалась собеседнику – стоявшим напротив, мужчине в строгом костюме.
«Вон как она очаг домашний греет, шлюха!» – подумал Николай, наконец, нащупал спинку, подвинул стул для удобного приземления и язвительно прогрохотал:
– ПРИВЕТ СОСЕДКА!
Девушка поперхнулась вином, обрызгав светлый пиджак собеседника. Николая это позабавило, и сдержаться в продолжение своего выступления он не смог:
– Как твоё здоровье, дорогая? Как жизнь молодая? Как муж, в конце концов?! – смеялся холостяк, глядя, как у солидного мужика мотыляется собранный хвост тёмных волос, когда тот в недоумении метал взгляд то на него, то на неё.
– Что это значит? – с выражением искреннего непонимания спросил мужик у девушки.
Она развернула его за плечо и, игриво улыбаясь, сказала:
– Это недоразумение. Иди, сними пиджак. Я его отстираю.
Мужчина скрылся в двери, ведущую в квартиру, а молодая соседка, словно бульдог оскалилась, положила руки на перегородку и прошипела Николаю:
– Ты невыносимый задрот!
Её нахмуренные строгие брови исказили лицо так, что по телу побежали мурашки.
«Вот уж где беса повстречаешь», – Коля плюхнулся на стул, закинул правую ногу на левую, продемонстрировав дырявый носок, и снова съязвил:
