Прозвенел школьный звонок, и дети расселись по местам в классе, украшенном под новогоднее настроение. Кругом висели блестящие ленты и гирлянды, а на окнах были наклеены самодельные снежинки.
– Так, это последняя контрольная работа в этом году, – проголосила учительница в блестящем платье. – Так что будьте внимательнее! Приступайте.
После нескольких минут гробовой тишины прозвучал голос ученика с задней парты:
– Марь Ивановна, не получается ничего. Подскажите хоть чё-нибудь!
Все молча переглянулись, хихикая над двоечником.
– Давай, Евтеев, – с иронией откликнулась женщина, – я тебе помогу, но на два бала оценку снижу.
Мальчик, немного подумав, переспросил:
– Эт чё получается… У меня «НОЛЬ!» что ли будет?
В классе младшей группы раздался хохот. Марья Ивановна подавила свой смех, а затем жестом руки успокоила всех остальных.
– Пиши, давай! Тебе сколько раз говорили «учиться надо»! А ты? Вот будешь знать! И родителям скажу, чтоб на новый год никаких тебе подарков, пока за голову не возьмёшься!
– Мне, походу, папа так и так звездюлей подарит…
Все снова засмеялись.
– Так, успокоились! Я ничем не могу тебе помочь, Лёша. Всё полугодие тебе одно и тоже талдычу. Как об стенку горох!.. Посиди хотя бы молча. Потом с тобой решим.
Ещё несколько минут в тишине для Лёши длились вечно. Это была вторая смена, потому за окнами было уже стемнело, а тусклый жёлтый свет ламп над тихим классом наводил скуку. В тетради цифры ничего не означали, потому он оставил попытки и огляделся.
На соседнем ряду за пару парт от него сидела девочка, как положено, в школьной форме. Взгляд остановился на ней.
«Серьёзная, блин, какая, – подумал мальчик, – отличница Сашка! Если хоть четвёрку получит, исте-ерика будет. Бесит! Но она всё равно красивая… И бантики эти красные на её чёрных косичках прикольные. И деловая такая… не посмотрит даже, не улыбнётся. Эх-х, я влюбился! Всё, сердцу не прикажешь, надо завлечь даму!»
Он взял резинку, оттянул, прицелился и отпустил. Резинка врезалась девочке в плечо с громким лязгом.
Саша точно знала куда оборачиваться, и посмотрела на него взглядом дикой кошки. Лёшка в ответ подмигнул и улыбнулся, но…
– МАРЬЯ ИВАНОВНА-А! – взвыла девочка. – Я не могу в таком формате писать контрольную! Этот придурок…
– Евтеев!..
– Да я только…
– Вон из класса!
Лицо от обиды залилось краской. Дама прикол не выкупила, ещё и наябедничала.
Проходя мимо девочки с собранным портфелем в руках, он угрюмо фыркнул:
– Дура!
– Сам дурак! – звериным рыком ответила Саша и пнула туфлей по портфелю.
– Евтеев, бегом! И попробуй только уйди из коридора!
Длинный школьный коридор пустовал. По одной стороне стены стояли двери в другие классы, а на противоположной стене пластиковые окна с видом на ночной ледовой каток, на котором несколько ребят играли в хоккей. Одиноко так стало и грустно.
– Вот бы ещё кого-нибудь выгнали, – буркнул себе под нос Лёшка, наблюдая за игрой хоккеистов.
Но вдруг фонари на катке погасли. Снаружи погасло всё, отчего перед Лёшей осталось лишь его отражение в окне. Как будто бы сама судьба решила сказать «посмотри на себя, разгильдяй». Волосы взъерошены, рубашка впихнута в брюки кое-как, а под глазом зрел синяк от утренних снежков.
Из класса раздался смех, но никто не на кого не ругался. Лёшка почувствовал, что пропустил что-то интересное. Может там и Сашка смеялась. А ему так нравилась её улыбка.
Смотря на отражение в окне, он тяжело вздохнул и заправился. Из портфеля достал новенькую расчёску, которую положила мама, и подошёл ближе к отражению, чтобы причесаться, и пока приводил в порядок ежик на голове что-то рассмотрел за своим отражением. Там в темноте было что-то ещё.
Мальчик пригляделся и понял, что это глаза. Звериные жёлтые глаза смотрели прямо на него. Тут же лампы коридора одна за другой заискрились и выключились, отставив мальчика в темноте. Отражение пропало, а за окном Лёшка точно мог рассмотреть злобно скалящегося зверя.
Двоечник дрогнул от испуга и шлёпнулся на задницу. До того испугался, что сидел и боялся издать хоть звук, чтобы то чудище его не увидело.
Из лестничной площадки в другом конце коридора к нему по полу пополз чёрный дым, а следом за ним явились эти злые жёлтые глаза. Зловещий ровный рык заставил Лёшу замереть.
Тут же зверь рванул с места по коридору мальчику навстречу. Лунный свет блестел серебром на шерсти монстра и когти грубо скребли по кафелю Мальчик в ужасе закричал, но тот схватил его в когтистые лапы и с грохотом выпрыгнул в окно.
Включился свет, как ни в чём не бывало, в коридор из класса выбежала Марья Ивановна и злобно фыркнула:
– Тьфу, блин! Вот что опять натворил, негодник! Урок закончится, родителям позвоню!
И закрыла дверь, чтобы продолжить урок. Знала бы она, что Лёшку к этому времени будет уже не найти…
***
Одна только огромная волосатая ладонь с крупными когтями на пальцах сжимала половину тела до боли. Лёша пытался кричать, но мелкий снег бросался в лицо, а ветви голых кустарников больно били, пока они проносились сквозь берёзовые посадки.
Берёзы закончились. Полуволк выскочил в поле и наперерез стрелой по глубокому сугробу устремился с навстречу глухому лесу, что находился на той стороне. Луна спряталась за мрачные тучи. Тьма. Ничего не видно, кроме взмывающих вверх блестящих снежных вихрей от грубых рывков зверя, а полоса мрачного леса была ещё темней, и она приближалась.
Лёшку давно пугали байками, что в лесу том нечисть обитает, и никто никогда не решался туда ходить. Но вот, эта нечисть его сама туда понесла. Мальчик разрыдался от страха и холода, визжал – слова не разобрать. Он знал, что когда они достигнут первых деревьев этого леса, то ему уже ничто не поможет.
Но тут они резко остановились. Хныкающего мальчика Полуволк поправил поудобнее подмышкой, и начал озираться, будто почуял кого. Лёшка слышал зловещее звериное дыхание, пускающее обильные клубы пара из зубастой пасти над его головой, отчего ему казалось, что чудище вот-вот сожрёт его прямо здесь.
Вдруг снежные пригорки осветились тусклым красным цветом. Мальчик поднял голову и мокрыми глазами увидел яркие блики, исходящие от сигнальной ракеты, которая пролетала прямо над ними. Хлопок! – и ракета разлетелась на несколько источников света упавших вокруг них, освещая поле красным в радиусе метров сорока. Волк злобно завыл.
– Пацана брось, а сам – руки за спину, мордой в пол! – раздался командирский голос неизвестного.
Волк огляделся и остановился на силуэте, который в это время выходил из темноты на свет с наставленным револьвером. Лёшка удивлённо прищурился, рассмотрев в неизвестном крысу человеческих размеров в плаще. Суровая морда, брови и крысиные усы были украшены снегом. Видно давно выжидал. Мальчик обрадовался, а вот зверь злобно оскалился и зарычал.
