Коридор: в авиации – маршрут, обслуживаемый средствами контроля, наблюдения и связи.
В распахнутые створки огромного венецианского окна задувал ветер, полоскал шелковую портьеру, гнул вершины могучих кленов в старинном парке, шумел листвой сильно и ровно. Шум этот, запах влажной земли и молодой зелени поднимал со дна души тревожный осадок, навевал странные небывалые воспоминания: будто это когда-то уже было, в какой-то другой жизни.
Пасмурный день нежил деревья и стриженую траву после жарких погод начала лета.
За спиной звякнуло стекло, круглый перекатывающийся басок пророкотал:
– Давай, Петрович, чего ты там размечтался.
Александр неохотно отвернулся от дивного пейзажа. Начальник Управления дальнего поиска Николай Федорович Кривцов, рослый, широкоплечий, слегка сутулый, в безукоризненном темно-синем мундире и ослепительной сорочке с галстуком, расставлял на закусочном столике рюмки, коньячок, тарелочки с лимоном и семгой.
Плеснул в хрустальные лафитники коньяку:
– Ну, со свиданьицем.
Погрел лафитник в руке, сунул в него внушительный нос, вдохнул. Потом выпил, хорошо крякнул, пососал ломтик лимона.
– Сколько мы не виделись, пару лет?
– Три года.
– Да, брат, время летит.
– За что я тебя люблю, так это за свежесть мысли.
Кривцов хохотнул:
– У людей черти лучше, чем у меня друзья. Три года не виделись, а он в своем репертуаре. Язвит, видите ли.
– То ли еще будет. Не зря же ты меня в дом инвалидов пригласил.
Управление дальнего поиска расположилось в старинном трехэтажном особняке в сердце Липецкой губернии, неподалеку от Ельца. Здесь находилось высшее руководство Управления внешней космической разведки. В глубине некогда помещичьей усадьбы прятались гостиничный и жилой комплексы, посадочные площадки и технические службы.
Все высшее руководство головного и структурных управлений назначалось из строевых разведчиков, поисковиков, десантников и пилотов. Не всегда люди эти блистали административными талантами, но они на себе испытали все «прелести» тяжелой и опасной работы. Посторонних здесь опасались хуже чумы, поскольку печальный опыт был. Ретивым администраторам путь сюда был заказан намертво. Московские клерки из огромной конторы материальной части ядовито окрестили старую дворянскую усадьбу домом инвалидов.
С Кривцовым Александра связывала многолетняя дружба: вместе закончили Московскую академию, вместе мотались на коммерческих рейсах. Потом, коротко посовещавшись, плюнули на приличные заработки, и ушли в разведку. «Ошкуривались» на учебных полигонах ходили в поиск и разведку в такую даль, что сознание просто не воспринимало немыслимые расстояния.
Александр искренне любил солидного, неспешного в обыденной жизни Кривцова, который в нужное время проявлял силу и реакцию пантеры. В отпусках Федорыч был любителем в меру клюкнуть и пошататься по бабам.
Александр подсмеивался над другом:
– Федорыч, сколько знаю Кривцовых, Клевцовых, Клицовых – все на одно лицо: здоровенные, сутулые, носатые. Какой-то твой предок здорово погулял – пол-России своей продукцией завалил.
Николай с достоинством отвечал:
– Мы, Кривцовы, из древнего племени славян-кривичей. В нас огромная мужская сила заключена, поэтому мы все на одно лицо. В наших семьях девки почти и не рождаются, не то, что у некоторых бракоделов. Намешали в себе дурной крови – от французов до монголов, не разберешь, какой вы нации.
Пять лет назад Федорыча по причине пошатнувшегося здоровья списали с летной работы. Он на удивление быстро продвинулся по служебной лестнице и ныне пребывал в должности начальника структурного управления дальнего поиска.
– Ну, зачем вызывал?
Наливая по второй, Кривцов пророкотал:
– Да уж не по пустякам, Петрович, не по пустякам.
Включил джей-плейер. Над письменным столом выросла чудной красоты голограмма – переливающаяся всеми цветами россыпь звезд сияла живоносным огнем, разворачивала спирали и облака галактик.
Кривцов увеличил изображение:
– Вот она, наша роднуля. Здесь, в первом квадранте, в кубике 98-70-20, есть номерная звездочка. Ты верно в тех местах не бывал, это коридор 112, самый захудалый и мало посещаемый.
Звездочка так себе, карлик как карлик. Внутренние процессы в нем какие-то уникальные. Очень ими ядерщики заинтересовались.
Гипотеза о существовании таких звезд давно бытовала. Теперь она подтвердилась, и у ядерщиков прямо родимчик сделался: результаты исследований могут вызвать очередную революцию в науке, а значит, и в развитии технического прогресса, будь он неладен.
Словом, соорудили там, у черта на куличках, станцию на орбите третьей планетки. Станция богатейшая, с перспективой на будущее. Большая часть ее законсервирована. Так вот, ученые пуляют свои зонды в этот карлик, умственно трудятся – все как положено. Смена маленькая, двадцать четыре человека, дежурят по полгода.
И вот, сей карлик, видишь ли, кунштюк выкинул: вроде бы, в результате некоторых термоядерных процессов, произошли резонансные явления в полевых структурах. В результате станция приказала долго жить. Вместе с ней погибли все бедолаги-ученые. За исключением одного: француза Эжена Куртье. Ну, ты о нем слышал. О том, чем он там занимается, я имею самые туманные представления. Да это нам и не нужно.
Француз находится в самой прочной части станции, в одном из барабанов в основании спиц тора. В каком именно, неизвестно, но то, что он в барабане, это абсолютно точно, поскольку в них только внутренние бронекоробки. Больше ему прятаться просто негде.
Он сумел запустить аварийный маяк гиперсвязи. Информационная емкость у этого маячка, сам знаешь какая – десяток слов. Сообщил, что у него достаточно воздуха, воды и продовольствия. То, что кроме него все погибли, абсолютно точно.
Кривцов вздохнул:
– Обратной связи, как ты понимаешь, нет. А он не знает, будет ли ему помощь. В такой ситуации человек долго не протянет даже при наличии воздуха, еды и питья. Насколько мне известно, в этом плане у него никакой подготовки нет.
Положение осложняется тем, что цепь финишных гипермаяков на подходе к станции сильно пострадала. Откровенно говоря, – Федорыч поскреб затылок, – неизвестно вообще, работает ли она. А если работает, то как? Хуже всего, если настройки сбиты. Так что финишный створ для выхода из джампа придется программировать по матрице-шаблону. А эта процедура, сам знаешь, какая.
Начальник управления помолчал.
– Дела у Куртье аховые. Вот его, брат ты мой, и надо вызволить. Кроме тебя туда никто не сбегает, так ты уж постарайся.
Александр рассеянно посмотрел на голограмму:
– Какой ты кубик назвал? 98-70-20? Елки-моталки, это же на пределе досягаемости.
– Да уж, не близко. Придется идти на легком поисковике, только они безукоризненно в джамп-режиме работают. Да и в прямой космогации концы изрядные получаются, и здесь скоростенка лишней не будет.
