Я годы ставлю на дыбы.
Коней пришпорить? Мне не надо.
И всем излюбленные даты
меня не трогают, увы.
Сквозь немытые стёкла – умытый дождями закат.
Мир вокруг, как дурной. Просыпается, томно и часто.
Позабыв о своём, прошлогоднем нелепом несчастье,
И мудрее, чем был. Не слегка, не чуть-чуть, во сто крат.
А тебе невдомёк! Без упрёка навязчивой тени.
Жду лишь гула твоих торопливых известных шагов.
Пусть грачи, говорят, где-то там, вдалеке, прилетели.
Но весне не до них. Не хватает дыханья, слогов.
Рассыпается в прах измотавшая за душу боль,
Осыпается вниз.
Мхом вчерашним, столь мягким и внятным,
Что в себе не сдержать, шаг становится бледным и ватным,
И плечом отираешь из глаз истекающу соль.
Всё так сложно… Сказалось. Казалось. Бывает ли проще?
Я себе не прощу, из того, что запомню. Позвать,
Докричаться, стерпеть, и момент, что казалось, упущен,
И лицо, о котором, наверное, лучше не знать.
Сквозь немытые стёкла – умытый дождями закат.
Солнце катится прочь, как по мантии чёрного ската.
А случается ли, то что в жизни, действительно, надо?
И бывает ли так, что навечно, лишь стоит соткать
Паутину из чувств. Ткани неба на пяльцах луны
Вышиваем в тоске. В этом мы, как всегда, непрестанны.
Для других всё не так, не по-меньшей ли мере, но странны
Для себя – недосуг, не до саг. Только страхи и сны…
Воды потоки по пологим склонам веток,
Теченье тучи. Млечный путь мельчит…
А дятел строчит, череда его заметок
Даёт грустить. Об этом выпь молчит,
И мышь сдувает так – листом кленовым.
Её измят пергамент тонкий крыл.
Старо? Но мир с утра глядится новым.
Он о плохом, о прошлом по…забыл!
Любви не вижу, лишь влюблённость длинной тенью:
Короче… ярче… Как всегда, тому виной, -
Наивность, очарована плененьем
Зависимости, отреченьем! Мной!!!
Где гроздья слёз и винограда вязки плети,
Оплавленные водами углы…
А был ли ты замеченным на свете?
А был ли, – шагом, окриком из мглы?
А у нас проливной.
Сочный, мощный,
почти что былинный.
Пыль взбивая, как тесто,
для трапезы блинной,
Проходя, он отмыл,
Что лежало.
Так. Жалко.
Поднос горизонта
Ныне чист. Не хватает, пожалуй, зонта>1
Чересчур, сгоряча
И похитив, что было у Понта>2,
Он метался и смог до рассвета по окнам стучать.
И без сил, поутру,
обтирая остылые жала
той травой, что промокла до самых корней.
Он жалел. Не себя.
А того, что так рано сбежала.
Та вода до которой пролистывать дней
не пришлось бы.
Но вряд ли бывало иначе.
И ушёл проливной. А Нерей>3,
озадачен,
Но спокоен до самых холодных глубин.
Приголубил, привлёк, поберёг, как сглупил.
Небо грозовое, ветер волком воет
Прочь уйти неволит, ствол к земле пригнёт
Пробежит по полю, накричится вволю
Или обездолит, иль к груди прижмёт.
Чаянья нарушив, ветер дует в душу.
Так ли погасил он той свечи огонь.
В маяке да ночью, на пороге суши,
Кто не обессилит, взвидев жизни тонь.
Волн прибрежных скаты бьют по брегу лапой.
Он не отступает, супротив воды
Надоумит месяц тучу-то поплакать
Чуточку разжалить. В этом нет беды.
Ветер оступился, ветер отступился.
И сорвал промокший свой пригожий плат
Море стало ровным, словно бы пролился,
Сочивом рассвета дня бесценный клад.
Сгоняя прочь с себя по капле
То наваждение зимы,
Той части часты страхи – так ли,
С земли, что дороги и мы,
Испуги наши и тревоги.
И на развилке трёх дорог
Мы выбираем чаще многих,
Ту, что пройти никто не смог, -
Ни с середины, не с начала
Ни даже до того конца,
Вершит который все печали,
Скользнув насквозь судьбы кольца:
Вздох, изумление… седины,
Но не заденет середины.
В раздумьи, пальчиком и вот, – земля в горошек
Алкал то дождик, плакал, но не смог.
Опеределить о том, что злей и горше,
Неутолённое иль утомленье. Слог
Шагов иных – испуга побужденье
И, возбуждён горячностью, постиг
Не соль, но смысла жизни, пробужденье
Её в себе. Ужель разбужен? Стих
Не дождь, но ветер. След пощёчин влажных,
И озарений, – мимолётных, важных,
Которых так немного, что не счесть,
Но им нести одну, благую, весть…
Так, день за днём, листочек за… истома,
Тома раздумий, точки, календарь, -
Всё попусту, и здания пустого
Шаги пощёчиной, подножкой, пыли марь:
Никем иным нетронуто пространство,
Пройти вперёд иль в сторону ступить:
То выбор и его непостоянство,
Попытка вспомнить или позабыть.
Всё тщетно. Тщиться тщательно трещотка
Обломанного ясеня в тиши.
Таится гриб, и тихою походкой
Зима в кафтане осени спешит…
Каков он, взгляд из леса? Вне оков,
Рассудка, мнений прочих, что непрочны.
К дыханию и звуку тех шагов,
Что нарушают мир, покой. Порочный
Один лишь взгляд, куда там, мнут пути
И гнут главы цветов, и трав, а ветки
Ломают, опасаясь не найти
Назад дороги. Делают пометки
Чтоб никогда, на выстрел, на просвет…
И леса взгляд прикрыт, в притворной дрёме.
Для них, таких, на свете жизни нет.
Лишь только так, – в холодном, пыльном доме.
Войлок неба. Гуще тучи.
Просто. Так ли? Показалось…
Ты себя утешь, не мучай.
То случайное сказалось
Слово, в ритме звука словно
То, о чём давно забылось,
Но напомнит это снова,
Что сбылось. Отдай на милость
Ветру утреннему травы
И лесов густые косы.
В чём неправедны дубравы?
Там ответы на вопросы?
В тишине, по капле гладкой
Проступают смолы… слёзы?
Смысл сомнителен разгадки.
Жизнь бывает несерьёзной.
Только то, что после важно.
И платок в кармане влажный.
Вороний праздник
>4
Туманом листьев брови хмурит лес.
И патокой глядятся предрассветной
Пруды. Дубовый скрип сухих колес,
Пыль приминая, плачут незаметно.
Но дёгтем ли? Берёз весенним соком?
Да, подглядевший это ненароком,
Будь незаметен. Слёзы сердце ранят,
И нет нужды, – причина кто той ране.
Щепоть сосны туга со сна. Три пальца
В пыльце того, что совершиться вновь.
Принявши посторонний образ, тальца>5,
Не разогнать холодной скукой кровь…
Не разогнаться. Краток тот разбег.
Ты предсказуем, слаб, ты – человек.
И век живёшь как будто бы века.
Ты в этом прав, а если нет – слегка…
Ветер взвыл, провожая метель. Ранил вены,
В горе рвал свой свалявшийся паклей парик.
Мир округ, как вскипевшего амбера пена,
Обронённая ветром волторна. Та – в крик,
И в каприз, и скандал, в слёзы снова и внове>6
Позабытому быть… А последний вагон,
Тот уже, словно пьяный матрос – в полуслове
От штормов, о которых не треплется он,
Скользкой палубы скос, и нахмуреный лоб океана
И, раздавлен орехом тот долбленный чёлн.
Где ли выпитый спирт, на помин, пол стакана
И веселия для – половину ещё.
Но я издавна трезв. Не ищу возлияниям повод.
Он же – словно намёк. Не избитых подставленных щёк
И пощёчин минуя ожоги. Как довод,
Как отключенный милым обратный отсчёт.
Пусть же! Замерло всё. Невесомое – мерьте!
У порога весны, откровенности, сна…
Ненавижу укоры. Подобные смерти.
Но зеркальна поверхность воды. Ото дна
