Измученный и исхудавший от болезни мужчина лежал на больничной койке и смотрел в стену. Прошло несколько минут, но он не сводил глаз с выцветавшего календаря, что висел на обшарпанной стене.
Он был пленником собственного тела, блеклой тенью былого себя. Все, что ему теперь оставалось, так это ждать. Ждать освобождения и гадать, что же будет там, когда его уже не станет. Я подошла ближе и всмотрелась в его глаза. Я знаю его с самого рождения, наблюдала за тем, как он рос, взрослел и постепенно старел. Его черты лица с трудом узнавались, кожа пожухла и стала серого цвета. За время пребывания в больнице он похудел еще больше. Кожа словно обтянула кости, он тяжело дышал, а когда выдыхал, слышались хрипы. Глаза состарились и стали бесцветными, обрамленные темными кругами. Губы потрескались, будто от невыносимой жажды. Я села рядом и коснулась его руки, но он этого не почувствовал. Ждать осталось совсем немного. Близок час твоей свободы, я чувствую это. Как бы мне хотелось сказать ему: «Потерпи, ждать осталось совсем немного и ты обретешь покой», – но, к сожалению, не могу. Я вынуждена лишь наблюдать за происходящим, ведь я всего лишь странник.
Он так сильно изменился, но я приметила кое-что знакомое, давно забытое в его лице. Взгляд был полон надежды, веры и силы, как когда-то в молодости. Именно так он смотрел на мир, будучи еще молодым и здоровым.
Человек смотрел на календарь, я перевела взгляд и увидела песчаное побережье, закат и океан. Место показалось знакомым, последний раз я была там с ним много лет назад, когда он был совсем молод и его родители были еще живы. На какое-то мгновение мне даже показалось, что слышу шум прибоя и крики чаек. Розовый закат таял и погружался в океан, я снова посмотрела на человека. По его щеке скользнула слеза. Жаль, что я не могу так же. Мне так не хватает всего этого человеческого, даже слез, когда на душе тяжело и больше нет сил терпеть.
В коридоре послышались голоса, один из них показался мне знакомым. Я вышла из палаты, вокруг, как обычно, кипела жизнь. Врачи и медсестры суетились, а пациенты и родственники слонялись по коридору. Кто-то плакал в углу, а кто-то радовался, что его близкий идет на поправку. В больнице слишком многолюдно и от этого было полно́ странников. Голоса людей слились в один беспрестанный гул, но я отыскала один знакомый и направилась вслед за ним. Врач и давний приятель моего человека шли по коридору. Человек был одинок, и только один его давний приятель иногда навещал его в больнице.
– Почему вы ничего не делаете?
– А что я могу сделать? Его состояние естественно ухудшается при его диагнозе.
– То есть он умирает, вы это имеете в виду?
– Да. Я могу лишь повысить дозу болеутоляющего.
Приятель поник, наверное, неприятно слышать подобное. Естественное ухудшение. Я остановилась прямо под большими больничными часами, не желая больше слушать эти голоса и прочие, что окружали меня. Теперь я вслушивалась лишь в тиканье часов. Оно замедлилось, часы были такие старые и выцветшие, но свою работу выполняли исправно. Каждый удар стрелки становился громче, кажется, он волной проносился по коридору, эхом отскакивал от стен и проходил сквозь меня. Уже совсем скоро. Я поторопилась обратно в палату, где дожидался своей смерти человек.
Он лежал в той же позе и смотрел на календарь. Я коснулась его плеча. Знаю, он не видит меня, но, возможно, хотя бы чувствует мое присутствие, особенно в такой момент. Еще один вздох, хрип и он закрыл глаза. Яркий свет ослепил палату, время на мгновение остановилось и сквозь меня прошла привычная волна электричества. Теперь он свободен.
Еще один день близится к концу, вот-вот стемнеет и наступит время отложить все важные дела в сторону и отдохнуть. Ведь так живут люди? Работают или учатся днем, а вечер – это пора для отдыха и сна, но у странников нет подобного графика. У нас вообще нет графика, мы не нуждаемся в отдыхе или во сне, нам неведомо чувство усталости. Наш рабочий день не заканчивается с заходом солнца.
У нас вообще нет такого понятия, как время, после смерти оно уже больше ничего не значит. Нет прошлого или будущего, есть только настоящее. Мы с легкостью можем путешествовать во времени, ведь для странников это часть работы.
За хорошую службу на Земле каждый странник имеет право выбора. Когда его служба подходит к концу, он предстает перед выбором: прожить ли жизнь еще раз или вознестись и обрести покой. Если странник решается прожить еще одну жизнь на Земле, ему дается второй шанс. Например, я еще раз могу родиться и прожить человеческую жизнь, разумеется, позабыв о существовании странников. Я буду обычным человеком. Первый вариант непопулярен среди странников, чаще выбор падает на вознесение.
Дело в том, что за долгие годы одиночного и неприметного странствия по Земле странник забывает, каково это – быть человеком. Мало того, что мы ничего не помним о своей человеческой жизни, но и забываем все человеческое, что присуще людям. Даже наблюдая за ними, гуляя среди них, нам все сложнее понимать людей.
Мое время еще не пришло, но я уже озадачилась вопросом выбора. Вознесение – ни один странник не знает, что ждет его на той стороне, рай там или ад, а может, просто пустота. Некоторые полагают, что там покой, а еще ты вспоминаешь свою человеческую жизнь. Я тоже склоняюсь к их мнению, должно быть, там покой и тишина. И конечно же, хотелось бы вспомнить, кем я была, когда была живой. Кем были мои родители? Откуда я? Кого любила и кто любил меня? Столько вопросов без ответа, но никто из странников не знает, есть ли надежда когда-нибудь получить ответы на все вопросы.
Странники – это души людей, погибших внезапно. Несчастные случаи, убийства, катастрофы. Наша верховная объясняла мне, что, когда человек погибает быстро, он сам не успевает осознать этого. Душа быстро покидает тело и не может обрести покой, так как не знает, что мертва. Верховные занимаются поисками таких душ, они помогают понять нам новую форму бытия. Дальше выбор – либо ты странник, либо призрак. Призраки обречены вечно скитаться по Земле, не в силах обрести покоя. Я стала странником.
Я практически ничего не знаю о себе. Помню лишь то, как бродила по одной и той же улице в надежде вспомнить хоть что-то о себе. Бродила без цели, но точно помнила, что куда-то торопилась. Верховная нашла меня, и с тех пор я странник.
Так что же мне выбрать, когда придет мое время? Я бы рискнула и выбрала жизнь, но уже не помню, каково это – быть человеком. Для того чтобы решить эту задачу, я решила рискнуть и нарушить правило странников. Нам запрещено без особых причин, ради собственного любопытства принимать человеческий облик и быть видимыми для людей, но мне нужны были ответы. Я приняла человеческий облик и покинула больницу.
