Тара
Мне всегда нравилось собирать вещи в поездку.
Но сейчас я стояла перед чемоданом почти с меня ростом и таращилась на пустые компрессионные мешки. Понятия не имела, что меня ждет и сколько дней я пробуду вдали от дома.
– Ты серьезно? – донесся голос Милы из телефона, который я отложила на письменный стол, прямо рядом с календарем, где нежно-голубым маркером было выделено слово «КАНАДА».
– Вроде да, – пробубнила я, в очередной раз пересчитав девять компрессионных мешков, которые обещали помочь сэкономить место в чемодане.
Сомневаюсь, что горы шмоток, возвышающиеся аккуратными стопочками, действительно туда влезут. Я помнила, что их девять, потому что сама распределила одежду по категориям, а потом достала из подвала темно-зеленые мешочки.
– Так и слышу: «Завтра я сажусь в самолет и улетаю в Канаду неизвестно насколько, и мне ни капли не страшно».
По язвительному тону я живо представила, как лучшая подруга качает головой, хотя мы всего лишь болтали по телефону.
– Я уезжаю на вполне определенный срок, – попыталась я убедить саму себя. – И пробуду там максимум до летнего семестра.
Что, кстати, ровно семь месяцев, но вслух я этого не сказала. На первом этаже открылась входная дверь, и сердце заколотилось.
– Ты уже забронировала обратный билет? На конкретную дату и все такое?
– Нет, – покачала я головой и смиренно улеглась на светлый ковер посреди комнаты.
Мила промолчала, не став в очередной раз напоминать, что она была права. Какое-то время срок пребывания в Канаде будет неопределенным.
В дверь постучали, а я все смотрела на пустой чемодан. В любую другую поездку я бы закончила укладывать вещи еще вчера.
– Входи.
– Ты еще не собралась? – выпучил глаза брат.
– Это Мэтти? – спросила Мила как бы невзначай.
– Нет, потрясный друг-красавчик, о котором она тебе не успела рассказать, – ответил брат, ухмыльнувшись.
– Что за чушь. Я знаю о Таре все. Даже то, о чем она сама не догадывается. Например, что трусов ей хватит на две недели, а потом придется искать стиральную машинку среди вершин и медведей.
– Почему у меня такое ощущение, будто я влез в разговор, в котором вообще не хочу участвовать? – засмеялся Мэтти, а я лишь раздраженно закатила глаза.
– Нанаймо – это не такая уж и глушь, как может показаться, – скрестила я руки на груди.
Нанаймо – второй по величине город на острове Ванкувер. И стиральных машин там предостаточно. Разве не так?
– А что за название такое «Центр помощи диким животным»? Там, где есть дикие животные, наверняка творится дичь? – захихикала Мила над своей шуткой, а мне вот смеяться совсем не хотелось.
– Ты чего так хвост поджала? – Брат уселся рядом на ковер. – Ты же буквально выросла в горах, похожих на канадские.
Я улыбнулась и стала вспоминать множество совместных моментов в Альпах. Мы постоянно ездили из Мюнхена в горы на все лето.
– С животными ты уж точно справишься.
Я подняла голову и посмотрела в глаза брату-близнецу, у которого были такие же темно-русые волосы, как и у меня.
– Ты же понимаешь, что подстригать когти кроликам или делать УЗИ домашним кошкам – это не то же самое, что выхаживать раненых рысят и детенышей пумы, оставшихся без мамы?
Мэтти пожал плечами.
– С каких пор тебя пугают новые сложности?
– Тара, твой брат иногда говорит довольно мудрые вещи.
Пусть Милы здесь не было, мне помогало осознание того, что она в курсе происходящего, и ее комментарии меня успокаивали.
– Маттиас? Тара?
С лестничной клетки донесся резкий голос матери.
– Идете ужинать?
Я хмыкнула с неохотой и просто захлопнула пустой чемодан.
– Лучше не заставлять их ждать, – ласково погладил меня по спине Мэтти.
– Да, Маттиас. Не испытывайте терпение родителей, Маттиас.
– Я кладу трубку, Мила, – ответил он раздраженно, но Мила, разразившись громким смехом, кажется, даже не услышала его.
Я поднялась к телефону. Бросив короткое «До завтра, Мила», я попрощалась с лучшей подругой и осталась один на один с братом в неприятной тишине.
– Уверен, все пройдет не так уж плохо.
Вот она, фишка близнецов. Они умеют читать мысли друг друга, даже если крепко уверены в том, что прокачали навыки держать покерфейс.
– Да уж. Сто процентов будем обсуждать прекрасную летнюю погоду, а не мою стажировку за границей. Поговорим о делах в клинике или же о том, как я всех разочаровала из-за отъезда?
– Меня не разочаровала.
От слов брата было больно.
– Извини.
Мне не хотелось его втягивать. Он был на моей стороне, и без него я бы не пережила последние недели, но в битве с родителями я была обречена на поражение еще до ее начала.
– Просто ума не приложу, Мэтти…
Я уже сбилась со счета, сколько раз эта фраза звучала из моих уст на протяжении последних нескольких недель. Почему поездка в Канаду вызывала такие проблемы, хотя все члены семьи провели за границей как минимум семестр во время учебы ветеринарному делу.
– Вы же знаете, я вернусь. Мы оба возьмем на себя клинику, в этом плане ничего не изменилось.
Я всплеснула руками и раздраженно цокнула языком:
– Даже не знаю, что сказать.
Мэтти понимал, как тяжело дались мне последние несколько дней. Он положил руку на мое плечо и посмотрел с сочувствием. Каждодневные ссоры с родителями вселяли неуверенность, но я твердо знала, что хочу в Канаду.
Сочувственный взгляд Мэтти сменила лукавая ухмылка.
– На твоем месте я бы не стал сообщать им, что ты не получила место для стажировки и пока не знаешь, чем заниматься после поездки к Бет в центр помощи.
– Спасибо, Мэтти. Ценный совет.
Я закатила глаза, и так хотелось толкнуть его в плечо, но он был прав. Я огорчилась, получив отказ от известной клиники в Калгари, но мне просто не удалось подобрать подходящий момент между «Ты нас разочаровала» и «Ты лишаешь себя будущего».
– Если так сделать, меня вычеркнут из завещания прямо за столом.
Мы засмеялись, хоть и знали, что это не шутка. В последние недели ожидать можно было чего угодно.