– Здравствуйте, Первый.
– Здравствуйте, Четвертый.
– Ну что, какие новости?
– Внедрение успешно завершено – бойцы в отрядах Долга, прошли местную акклиматизацию и обучение.
– Как долго они уже в Зоне?
– От шести месяцев до года.
– Хорошо, хорошо… Мы поддерживаем с ними связь? Не проявилась ли у кого-нибудь потеря мотивации за период?
– Связь поддерживаем. Мотивация на очень высоком уровне. Это элита, сэр.
– Знаю что элита, но они в Зоне… Хорошо. Ситуация по военным кругам?
– Теперь я могу заявить, что мы заинтересовали основные военные и правительственные чины в соблюдении и преследовании наших интересов.
– В итоге во сколько это обошлось?
– Несколько островов в Тихом океане и шестьсот пятьдесят миллионов для основных и второстепенных лиц в сумме.
– Ну, не такая уж и большая цена. Хотя для этих болванов это слишком много. Хорошо, Четвертый, как скоро мы начнем операцию?
– Ориентировочно через месяц.
– Еще месяц? Вы знаете, что Зона может родить еще несколько видов артефактов, которые нанесут нам ущерб гораздо больший, чем те суммы, которые мы потратили на подготовку к операции?
– Да, Первый, мы не можем опередить некоторые события или повлиять на них без того, чтобы не привлечь внимание общественности.
В это время на интеркоме загорелась лампочка. Первый прочитал надпись и нажал кнопку.
– Сейчас зайдет Второй.
Четвертый вопросительно взглянул на Первого.
– Мне уйти?
– Нет, останьтесь. Вам не помешает узнать последние события.
Зашел Второй. Одутловатый лысеющий человек средних лет, в костюме и с плоским коричневым портфелем в руке.
– Здравствуйте, Первый, – он пожал руку первому, затем четвертому.
– Ну, какие новости?
– Первый, скоро Вы отрубите мне голову – в последнее время я приношу только плохие новости.
– К сожалению, это не повлияет на ситуацию. Рассказывайте, рассказывайте все. Четвертый должен быть в курсе, о каком масштабе идет речь.
Второй вздохнул.
– Противники оснастили свои луноходы солнечными элементами на основе артефакта «слюда», кроме того, их аккумуляторы работают в паре с артефактом «батарейка». Теперь их луноходы нашли и демонтируют наши стратегические станции на Луне. Мы ничем не можем помешать. Последний наш оборонительный луноход «Криптон-9» двенадцать часов назад выведен из строя.
Первый тяжело вздохнул и налил себе воды. Хрустальный глобус на его столе закачался.
– Как? Их луноходы проходили согласование с нашей комиссией. На них нет и не может быть вооружения. Единственное, что на них есть, – это манипулятор для сбора образцов, – сказал Первый, устало садясь в кресло.
– Мы не знаем, как, похоже, они просто закопали наш «Криптон», – ответил Второй. – С их новой системой энергопитания и распределения они просто перебегали наш оборонительный комплекс. Он растратил весь энергозапас. Единственное, что он смог, – это вывести из строя два их «СПАСа», затем они просто удерживали его на месте, пока другие копали под ним яму. Первый, они закопали его на несколько метров, мы не сможем найти его.
– Вы слышали, Четвертый? – спросил Первый. – Эти чертовы засранцы долбят нас уже на Луне! Вы знаете, что они сделали со своими подлодками? Вы знаете, что они сделали со своими самолетами и танками? Черт побери, да мы действительно скоро станем верить, что наши пакты и соглашения обязаны защитить нас.
Первый постепенно выходил из себя.
– Вы слышали, Четвертый? Сколько человек мы потеряли в Зоне?
– Э-э-э… Сорок четыре, – сжавшись, словно в ожидании удара, ответил Четвертый.
– Вы слышали, Второй? – в гневе спросил Первый. – Сорок четыре элитных бойца! Эта чертова Зона – самая большая заноза в моей заднице за все время! Во сколько раз увеличился технический и научный потенциал противника со времени появления Зоны?
– По нашим подсчетам… Более чем в десять раз, – ответил Второй.
– Сколько компаний выкупают технологии, который противник уже считает устаревшими? – брызгая слюной, наседал Первый.
– Больше семидесяти процентов, семьдесят пять. В том числе и некоторые наши отрасли, – ответил Второй.
– Вы слышали, Четвертый? Черт возьми, наши люди, посланные добраться до Монолита, либо пропадают без вести в этой Зоне, либо сходят с ума, и мы находим их прыгающими в противогазах и жрущими падаль, либо они просто теряют мотивацию и отказываются с нами работать, и мы вынуждены тратить еще бо́льшие деньги, чтобы найти их и устранить на этом чертовом клочке земли! – заорал Первый, ударив кулаком по столу.
Затем с большим усилием заставил себя дышать спокойнее и, выпив воды, продолжил.
– Я понимаю, мы не можем заставить работать всех торговцев на нас, потому что их спецслужбы жестко следят за этим. Я могу понять, что каждый шарящийся там сталкер без знаний и образования находится у них на учете. Наши агенты в спецслужбах противника не зафиксировали ни одного провала из наших агентов, внедренных в среду сталкеров, но… Черт, наши самые лучшие и подготовленные агенты погибают в элементарных перестрелках с местными бандитами или с местными мутантами практически возле периметра! Кто-нибудь может мне объяснить, почему? – бессильно воскликнул Первый.
Его рука начала приглаживать приподнявшиеся волосы на затылке. Воцарилась тишина, в которой было слышно лишь судорожное, гневное дыхание Первого.
– Второй, за сколько продают сталкеры артефакты низшего класса своим торговцам? – усталым голосом спросил Первый.
– В среднем артефакт низшего класса на внутреннем рынке стоит от пятисот до двух тысяч долларов.
– А теперь напомните, за сколько официально мы можем приобрести этот артефакт у России или Украины?
– Где-то за двести тысяч долларов, – ответил Второй.
– И сколько нам продали уже? – спросил Первый.
– Триста тридцать артефактов низшего класса, пятьдесят – среднего и один —высшего, – ответил Второй.
– Во сколько нам обошелся артефакт высшего класса? – спросил Первый, глядя на Четвертого и указывая пальцем правой руки на Второго.
– Артефакт высшего класса «пузырь» обошелся нам в полтора миллиарда долларов.
– Вы слышали, Четвертый? Вы слышали? Сколько мы должны платить за эти побрякушки? А наша агентура не в силах добывать артефакты для нас, в то время как их пьяницы и забулдыги таскают их десятками!
– Второй, сколько артефактов было добыто всего в прошлом году?
– Официально сорок три высшего класса, двести пятьдесят – среднего и тысяча сто – низшего. Неофициально: в три-четыре раза больше, но это все оседает в научных и военных лабораториях и институтах, – ответил Второй.
Он целыми сутками обрабатывал информацию, и такие цифры всегда держались у него в голове.
– Четвертый, – медленно и с чувством сказал Первый, – я прошу, нет, я требую, чтобы вы в максимально сжатые сроки уничтожили Монолит. Я хочу, чтобы этот чертов кусок планеты навсегда перестал приносить свои плоды нашим… нашим… Теперь, черт возьми, я не знаю, как их назвать. Если мы не можем получить эти плоды сами, то срубите это дерево, закатайте, сожгите что угодно и как угодно. С такими темпами, Четвертый, они скоро подомнут под себя весь мир, и мы со всей нашей мощью и подготовкой будем динозаврами. Ясно?
