Никогда не хотел связывать своё имя с литературой, несмотря на то, что в нашей стране каждый второй – поэт, каждый третий – прозаик. Но полученная когда-то специальность и разбушевавшаяся не так давно безработица оказали медвежью услугу. В поисках масла на кусок хлеба наткнулся на ничем не примечательное ООО «ГлавЛит©». В вашем городе наверняка есть несколько таких же подозрительных литературных компаний, занимающихся поиском подрядчиков среди других литературных компаний, помельче.
Дежурный редактор сразу дал понять – хорошие кадры на вес золота. Потому и взял меня. С испытательным сроком, разумеется. Оно и понятно – вокруг полно писателей-шабашников, а дипломированных специалистов днём с огнём не сыщешь.
– Михаил Сергеевич Бёнт, – представился он. – Сейчас как раз начался новый проект, который некому вести. Роман постконсервативной направленности с простым рабочим названием «Дружба». Принимай у Марии Николаевны. Оформим тебя литнадзором, но пока посидишь в исполнительно-литературном отделе. Пойдём!
Кто такие литнадзоры и чем занимаются в исполнительно-литературном отделе, я не представлял совершенно, однако смело выскочил в коридор вслед за дежурным редактором. Стратегия дальнейшего поведения разработалась мгновенно: держаться Марии Николаевны. Использование отчества намекало на весьма почтенный возраст, а значит, и на большой опыт работы. Кроме того, женщины охотнее делятся необходимой профессиональной информацией с новичками, нежели мужчины.
Быстрые шаги сменились скрипом открываемой двери. Кабинет встретил ярким солнечным светом. Люди настойчиво галдели вокруг письменных столов, пытаясь отвоевать у них и себе подобных ещё чуть-чуть свободного места.
– Тут бывает немного людно, – улыбнулся дежурный редактор и обратился к немолодой женщине, сидящей слева у стены, – Мария Николаевна, это Женя, наш новый литнадзор по «Дружбе». Введите его в курс дела, передайте проект. Женя, в левом углу – начальник ИЛО Небедин Иван Александрович. Дальше – Ксюша, младший инспектор литнадзора, и Штиль Василий Сергеевич. Остальные – подрядчики. Правый угол – твой. Обживайся.
И убежал. Народ, столпившийся в середине кабинета, на мельтешение начальника не обратил никакого внимания. Общий гвалт усиливался. Описывали сложные фигуры руки, пытаясь что-то доказать оппонентам, ревели глотки, не в силах перекричать друг друга.
– Добро пожаловать в ИЛО – исполнительно-литературный отдел, – поднялась с места Мария Николаевна. Теперь она могла дотянуться до битком набитого толстыми папками шкафа, что и поспешила сделать, – нижняя полка наполовину занята «Дружбой». Теперь это твой проект. До сегодняшнего дня его вёл дежурный редактор, я и куча разных случайных литнадзоров.
«Нижняя полка» находилась на высоте восьмидесяти сантиметров от пола и являлась нижней из занятых бумагами. Самые нижние ломились от всякого офисного хлама, коробок всевозможных сортов чая, банок с остатками сахара и посуды. Непомерно толстых папок с материалами «Дружбы» насчитывалось четыре штуки, что при сравнении с другими проектами характеризовало степень выполнения как «самое начало».
Чуть выше, судя по надписям на корешках, разместился роман «В спальном микрорайоне», повести «Жеребёнок» и «На восход». Верхняя полка приютила два романа: «Новую и жизнь» и многообещающую «Корову».
– Вот твой стол, – продолжала инструктаж новоявленная наставница, указав в ближайший угол на единственное в кабинете рабочее место без компьютера. Зато возле окна с мутными стёклами, через которое возможно различить только время суток. – На подоконнике важные документы, оставшиеся от недавно уволенного работника, касающиеся справочной литературы по общеобразовательным учреждениям. Их бы желательно сохранить. А из стола всё лишнее можно выбросить – его уже освободили от всего нужного.
Кивнул в знак благодарности. С подоконником разобрался быстрее всего – шкаф оказался не против соседства с непонятными документами. Со столом пришлось повозиться. Заначка на чёрный день в виде целой пачки листов формата А4, деревянная линейка, бумажки для заметок, кучка скрепок и огромная гора офисно-канцелярского хлама. Корзины для мусора наличествовали возле каждого стола. Моя тут же наполнилась под завязку.
Кабинет тем временем опустел, остались только штатные лица. Никто, казалось, не обращал на меня никакого внимания, что выглядело странно. Что ж, самое время просмотреть содержимое папок. Возможно, прояснится кое-что из должностных обязанностей литнадзора.
Четыре папки перекочевали на стол. Чёрные, из толстого картона, потрёпанного от многократного использования. Арочный механизм надёжно скреплял непонятные для непосвящённых (вроде меня) бумаги, безжалостно пробитые дыроколом. Несколько литературных заданий, актов печатных знаков, предварительный литературный анализ какого-то эпизода… и везде подписи, подписи, печати – тёмный лес. Ага, вот. График создания произведения. Разноцветные клеточки, на первый взгляд беспорядочно разбросанные по разграфлённому листу формата А3. Это уже кое-что. Трудиться над будущим романом постконсервативной направленности всей команде предстояло долгих полтора года. Впрочем, самые первые графики всегда самые приблизительные. Передо мной лежал именно такой. Значит, года два. Минимум.
– Говорил же я: рано ещё приступать к разбивке сюжета по приоритетным признакам, – непонятно к кому обратился Небедин. Тихий голос едва позволял различать слова.
– Да это ж опять та же песня, – моментально откликнулась Мария Николаевна. – С ЛитоХолдингом всегда так: сначала подкидывают не пойми каких подрядчиков, а нам потом мучайся с ними.
– Да нет. Мы ж ещё анализ не сдали, а литзадание на разбивку подписали. Завтра тендер, а вчера к анализу возникли вопросы.
– Это какие?
– Всё то же – композиция Холдингу не нравится.
– Это в смысле отступление от канонических элементов сюжета?
– Ну, мода на публицистические отступления прошла, а опереться на что-то хочется. Каноника – она везде есть. Не цепляет. Вот Пелец и предлагает философию, в крайнем случае, лирику.
– Надоела эта лирика! Опять над внутренними монологами пыхтеть! – в тоне Марии Николаевны явно сквозили ворчливые нотки.
– А с философией, думаешь, проще будет? – голос начальника ИЛО всего на мгновение достиг небывалой громкости. – Где подрядчиков со спецдопуском искать?
– А эти… «Бобр»?!
– Они уже не «Бобр». Этот… «РосКорЗапись». Да ну их! Надоели! Тянут вечно кота за хвост.
С каждой новой репликой я всё больше и больше мрачнел. Что за литзадание? Причём тут анализы и разбивки? Кто такой Пелец? А «Бобр», который «РосКорЗапись»? Ничего не понятно! Как нас в универе учили? Есть читатель. Он хочет читать. Причём читать не абы что, а современную, отечественную, качественную литературу, отвечающую всем требованиям литературных норм и правил. А есть заказчик (спрос ведь рождает предложение?), который хочет на этом деле подзаработать или в очередной раз продемонстрировать миру свои амбиции. Заказчик находит того, кто сумеет написать что требуется и как требуется. Всё. Классическая схема. Все так работают. Но эти тонкости… Им же никто специально не учит!
