«Взмывая, выше ели,
Не ведая преград,
Крылатые качели
Летят – летят – летят…»
***
«Крылатые качели» композитор Евгений Крылатов, слова Юрия Энтина из советского фильма
«Приключения Электроника». 1979 года
***
– Каникулы! Ур-р-а-а-а!!! – вбежав в квартиру с беззаботным воплем, Тамара бросила на пол пустой школьный портфель, разулась на бегу, разбросав туфли в разные стороны, в приподнятом настроении, принялась напевать гимн: «Вставай, страна огромная…»
Уютная прибранная двухкомнатная квартира, казалось, была пустой. Очень хочется вскипятить чаю, сделать бутерброд с маслом и маминым яблочным вареньем, которое она варила из бабушкиных уральских некрупных яблок. «Так и сделаю, прямо сейчас!» – подумала Тома. – «А потом, с девчонками сходим в пекарню на углу дома, купим пирожных – отметим конец учёбы. Где-то было у меня несколько копеек, должно хватить… Кстати, о сладостях:
– Пирожные! Кому пирожные?!– прокричала она во весь голос. А в ответ? Тишина! Только двуцветный кот Барсик мурлыча, потерся о её ноги.
– Барс! Тебе тоже надо?
Тамара погладила кота, плеснула в стеклянное блюдце коровьего молочка, которое родители привезли вчера вечером от бабушки, включила чайник на плите, вернувшись в коридор, собрала разбросанные ботинки и поставила их на полку для обуви. Надев домашние вязанные тапочки, она направилась в детскую, тихо раскрыла дверь и как запела:
– Вставай, страна огромная!!!
– Чего кричишь? Тооомаааа!… – Вылезая из-под одеяла, простонала сонная Лиля и, тут же спрятавшись под подушку, добавила: – Дай поспать…
– Что даже сладенького не хочешь? Самая главная сладкоежка… «Вставай» пришёл! Меня зовут: Вставай!…
– Не хочу, Вставай. Хочу спать… – отозвалась вторая младшая сестрёнка, потягиваясь в своей постели.
– Эх! Лентяйки, это вы тут спите, в сад не ходите, а я вот уже еще один год школы закончила… – Буркнула Тома и прямиком бросилась к Алле: – «Вставай, страна огромная! Вставай, на летний бой!!»
– Какой бой? Я вообще-то тоже уже во второй класс перешла. Это вы там долго учитесь…
– Да шучу я! Летний вышибальный бой мячом во дворе… Или в городки? Пошли играть с ребятами! А, не пойдёте – пирожные сама съем, раз вы дрыхните! В большой семье ушами не хлопай! Всю жизнь так проспите!
– Я с тобой! – Курносая Аля, выпрыгнув из постели, наскоро надела ситцевый цветочный халатик и, босая, побежала за старшей сестрой на кухню, пока Лиля так и осталась в кровати, но под подушку больше не пряталась, напротив – замерла в задумчивости, наблюдая за раскидистыми кронами высоких тополей, подглядывающими в их окна. Форточка в детскую была приоткрыта, потому слышалось, как шумит листва, окутанная майским теплым ветром. Сочный окрас зеленых листьев, родившихся новому лету, играл переливами то на солнце, то в тени, раскрываясь всей палитрой, отзывчиво перекликаясь с ярко-голубым небом и легкими белыми облаками…
Лето! Ах, лето! Ты так близко! И уже зовешь пьянящими ароматами цветущих трав да лесов. Хочется окунуться в лучи теплого солнца, чтобы позволить разукрасить ему детские курносые носики веснушками.
– «Вставай» пришёл! – Вновь послышались настойчивые голоса старших голосистых сестёр.
– Иду! – Отозвалась Лиля, но тут же, завидев в окне птичку с белой грудкой, черными крыльями и остроконечным, разделенным на двое хвостом, завопила, захлебываясь счастливым восторгом: – Ласточки прилетели! Я их так ждала! Снова! Прилетели!! Глядите, девчонки!!!
В комнату вбежали рыжеволосые сёстры и всей гурьбой, они завалились на широкий подоконник, задрав любопытные носы в небо.
– И правда!…
Тома была старше двух меньших на пять и шесть лет, – обаятельная, золотоволосая, рослая зеленоглазая девочка, обладающая раскосым разрезом глаз с длиннющими ресницами, имеющими красивый нежный изгиб. Её правильные черты лица, точно вода, отражали прямой нос мамы и контурные губы папы, а яркие веснушки придавали невероятный шарм и изюминку. Про таких говорили: если б жила в средневековье, точно сожгли бы на костре за красоту неземную! Создал же Бог! Не тощая – в соку! Уже сейчас дух захватывало, а чего же дальше – то ждать?! Она слыла второй мамой для маленьких сестрёнок и была очень хозяйственной.
Средняя Алла с такими же огненными волосами и каре-зелеными глазами была самой непоседливой, озорной и невероятно красивой девчушкой. Аки Златовласка с пухлыми, словно бутон розы, губами, тонкой шеей и очень длинными, густыми волосами. В восемь лет она умудрилась влюбить в себя одноклассника стершей Томы и сама втрескаться по уши, оглядываясь ему вслед, вздыхала: «Бахарика люблю…»! На что старшенькая сестра гогодатала во всю лучезарную белозубую улыбку.
Самая младшая черноволосая синеглазая Лиля, – считалась капризней остальных, наверное, потому что была меньшой, а потому воспитывать её приходилось всему семейству: «Скажи букву: р-р-р-р!» – не отставала Тома, когда та пошла в ясли. В ответ, распахнув и без того огромные синие глаза Лиля старательно повторяла: «тл—л-л-л…». «Да не «тл-л-л», а «р-р-р-р-р-р!» – говори же уже, когда ты начнешь рыкать!?»
Люди в округе говорили – она не из вашего семейства – две старшие рыжие и конопатые, какие-то космические девочки, словно из сказки сошедшие, а эта – тоже очень красивая, но выделяется. «Почему она темноволосая? Ну и глазища! Ну и огромные, ну и синющие, словно их художник нарисовал! Мама согрешила?» На что отец закатывался шутливым смехом и говорил, зная всё точно о своей семье: «Борода рыжая! Все мои!»
И действительно – стоило только завидеть Александра в кругу семейных вечеров средь двоюродных рыжих братьев, вопросы сразу отпадали – слишком сильный рыжий корень!
Все девочки облокотились о подоконник, пытаясь разглядеть, где на этот раз ласточки вьют гнёзда?
– Ааах-ха, смотрите, девочки, они опять прямо под нашими окнами домики устраивают …. Только не кричите – не пугайте их. Пусть живут с нами… – Прошептала Тома и тут же, спрыгнув с подоконника, скомандовала: – Умываться, чистить зубы, кушать и … – гулять!
