Сумасшествие
Всё в нас от мизинца до самых пят —
Лёгкое сумасшествие, безрассудство.
Мы выплываем из бездны с лицом безумца,
Которого не волнует, что говорят.
Летом в груди загораются маяки,
В мир принося глубину и другие смыслы…
Запах и цвет отчётливей, даже мысли,
Всю растворяя горечь, стают легки.
Ни тебе боли – ноющего щенка,
Утром за пазухой только одни рассветы,
Медленно переходящие в шумы ветра,
Которые ты осязаешь, наверняка.
Всё настоящее, значимое – в простом,
И происходит, как море, без репетиций,
Словно ещё не утро и просто снится
Жизнь из моментов, вылепленная в ком,
И безрассудство, сокрытое в наших лицах,
Пока мы лежим тут, как рыбы в воде ничком.
/19.06 –25.06.2020/
Тьма
Падаю в звёздную бездну, а там – тьма,
дым отражая
на сетчатке,
плащом укрывает пространство,
проникает внутрь
души и плоти.
Но звёзды сияют весьма
ярко, и даже сильнее, настолько,
что, кажется, солнце вот-вот и меня
проглотит.
/4 марта 2020/
***
Всё это намного проще, чем книги рая
И записи об идеалах и красоте.
Таких, как я же, в принципе, не выбирают.
Такие, как я,
всегда
не те.
Мосты
Сколько вёсен сидит в подреберье, но ни одна
Не цветет, распыляя свежесть и аромат
Роз, лишь сыростью снега подошвы, ручьём вод на
Сети улиц, – как будто город совсем горбат.
Март, спеша, обнажает те плечи домов, дорог,
На которых рассвет оставил вчера печать.
Обнажается стон души, – кто-то спрятать мог
Его глубже ещё, мне же попросту не унять.
И бессмысленны все попытки свести мосты, но
Что ни пройдено, – всё уроки и способ быть
Чуть светлее и лучше. Когда ж я уже остыну
В этой роли упрямой, где рассекают лбы?
Говорят, мол, мы после «прямее
держим
спину».
Ну, хоть раз эту роль проклятую
выдержать бы…
/01 марта 2020/
***
Этой боли нет оправдания, но мы ищем.
Что ни холод во мгле, то руины и пепелище.
Я не буду уже смиреннее, выше, чище,
В этой роли моё безумие победит.
Говорят, мы – частицы света, и высший дар наш,
Что творец – человек; я же просто глупа, бездарна,
И уносит меня в эту пропасть волной ударной,
Оставляя тонуть во мраке гнетущих рек.
В этом городе так же тошно, и ран не лечит
Мой последний рассветный поезд вчерашней встречи.
Я плыву по обломкам не сказанных мне наречий,
А дожди меня гладят влажностью: "Я с тобой".
Подари же мне, небо, умение не калечить
Свою душу. Оставь меня,
просто оставь
пустой.
/Сентябрь, 2019/
Осенний синдром
Я почти перестала писать, разучилась жить.
Время вспорото, словно забытые этажи.
Я – слабак, я – усталый кит. Ухожу под лёд.
Расскажи мне, что так отчаянно в нас поёт!
На восходе моя печаль осыпает дом,
Я пытаюсь быть сильной, несокрушимой, но
Мне мерещится, что того места, где мы вдвоем,
Никогда не случится даже в мечтах/кино.
Понедельники бьют стеклом, а потом горят.
Мы не будем как те, о ком сладостно говорят.
Это осень, не разбавляй ее, так допьём.
Нас ведь нет. Мы – простой осенний хмельной синдром.
/11 ноября 2019/
***
Говорят, гармонию обрети,
будь – поток воды, гладь озера, тишина;
будь как точка отсчёта, пропускающая все горести мимо
и не ведающая боли,
словно мир помещается на ладони, и небо свежестью
покрывает
все поля и выросшие
из ниоткуда
серые города, —
там сухие каменные лабиринты
и вечный хаос, отнимающий время.
Только боль обитает во мне,
как глубокая ночь,
не имеет совсем ни жалости, ни пощады —
океан без края, и бéрега не видать…
Под ногами бездна
холодной тьмой
смотрит.
И самый страшный враг мой,
обливающий одиночеством словно лавой,
только что приготовленной для меня,
подаривший горечь никчёмности, —
та всё ещё колет в горле,
сжимает гортань, заставляя
молчать.
Говорят, гармонию обрети,
стань сама вселенная в рукавах,
только время кончается,
иссыхает, распадаясь на атомы;
остаётся один мой враг,
самый страшный,
безжалостный и жестокий ко мне —
я сама.
/февраль, 2020/
***
Мир затерялся между клавиш.
Сладким ароматом осел
на белом и черном, —
так пряно пахнут орхидеи,
выросшие
в самом
сердце.
/07.02.2020/
***
Сколько падали бы и гибли – проходит боль та,
Что рвала голосами ветра и льдом под кожей.
А такие как мы сумасшедшие – все похожи,
Электрическими разрядами в сто два вольта.
Время скидывает все маски, плащи и шляпы,
Затирая надменность, вычурность белой краской,
Вынимая наружу зверя (дракон двулапый), —
Принимайте меня, мол, как есть, теплотой и лаской.
Знаю, кажется, что не выжили под завалом
Тех обломков чужого мира, что был так тесен.
Только чувство как книга: читаешь её – всё мало,
В ней страницы пропитаны чудом весенних песен.
И когда вместо боли утро в груди зажжётся
Фонарями, не побледневшими от простуды,
Я пойму, что особый опыт – увидеть солнце.
Этим утренним солнцем
дышать я отныне
буду.
/05.02.2020 – 06.02.2020/
***
Бессонница приходит по четвергам,
ещё по субботам, вторникам и в дожди,
кричит «Подожди!» и, разваливаясь по слогам,
вплетается в волосы голосом голых льдин.
Она обнажает чувства, не говоря
ни слова, бросая пудовые якоря
мне в душу, я, задыхаясь при том, тону
в пустом безразличии
выгоревших минут.
Едва уловимый свет, на стене осев,
рябит, ускользая под взором большой луны.
В безмолвии звёзд угасает вся боль и гнев,
и мир обретает дыхание тишины.
Бессонница о тебе прогоняет сны,
хотя все равно о глазах твоих говорит,
не излечивая и касаниями зари.
Бессонница – надоевший
ночной бронхит,
и после него – стихи.
/07.01 – 09.01.2020/
Остров
Если я – остров,
то пуст и необитаем,
чтобы всё скалы, голые берега;
море холодным гулом весь склон питает,
с севера зазывая
снега.
Я бы всё пальмы, пальмы, песок и радость,
чтобы с большой земли не нести обид.
Только немая боль обитает рядом,
тлеет, дымя.
И дым её
ядовит.
Если погода,
то дождь и сплошная сырость,
ветер гудит, пробирающий до нутра.
Каждый прохожий,
кутаясь в шарф, невольно
опасается, что я останусь
до утра.
Но изредка
улыбаясь и мне
всё же.
***
Ты – море.
Холодные волны рябью
меня поглощают,
я быстро иду ко дну.
Я – не герой романов,
поэм,
историй.
Я просто глупец,
решивший в тебе
тонуть.
Не будет ни звёзд,
ни города,
ни свечей.
Луна опрокинет чашу,
всю тьму надев.
Останется образ глаз твоих,
губ,
плечей;
И я под стихами, как рыба
на дне.
/Декабрь, 2019/
***
Вот захлебнешься в ярости, – сразу падать
И со дна безумие соскребать.
Но не бывает хуже на свете ада,
Чем наш разум, запертый под печать.
То, что не выжило, стало самой пустыней,
Птицы там не летают и не поют…
Я прогоняю стаи своих уныний
