– Вы уже слыхали от меня, – сказал Джефф Питерс, – что женское коварство никогда не внушало мне слишком большого доверия. Даже в самом невинном жульничестве невозможно полагаться на женщин как на соучастников и компаньонов.
– Комплимент заслуженный, – сказал я. – По-моему, у них есть все права называться честнейшим полом.
– А чего им и не быть честными, – сказал Джефф, – на то и мужчины, чтобы жульничать для них либо работать на них сверхурочно. Лишь до тех пор они годятся для бизнеса, покуда и чувства и волосы у них еще не слишком далеки от натуральных. А потом подавай им дублера – тяжеловоза мужчину с одышкой и рыжими баками, с пятью ребятами, заложенным и перезаложенным домом. Взять, к примеру, хоть эту вдову, которую мы с Энди Таккером попросили оказать нам содействие, чтобы провести небольшую матримониальную затею в городишке Каире.
Когда у вас достаточно денег на рекламу – скажем, пачка толщиной с тонкий конец фургонного дышла, – открывайте брачную контору. У нас было около шести тысяч долларов, и мы рассчитывали удвоить эту сумму в два месяца, – дольше такими делами заниматься нельзя, не имея на то официального разрешения от штата Нью-Джерси.
Мы составили объявление такого примерно сорта:
«Симпатичная вдова, прекрасной наружности, тридцати двух лет, с капиталом в три тысячи долларов, обладающая обширным поместьем, желала бы вторично выйти замуж. Мужа хотела бы иметь не богатого, но нежного сердцем, так как, по ее убеждению, солидные добродетели чаще встречаются среди бедняков. Ничего не имеет против старого или некрасивого мужа, если будет ей верен и сумеет распорядиться ее капиталом.
Желающие вступить в брак благоволят обращаться в брачную контору Питерса и Таккера, Каир, штат Иллинойс, на имя Одинокой».
– До сих пор все идет хорошо, – сказал я, когда мы состряпали это литературное произведение. – А теперь – где же мы возьмем эту женщину?
Энди смотрит на меня с холодным раздражением.
– Джефф, – говорит он, – я и не знал, что ты такой реалист в искусстве. Ну на что тебе женщина? При чем здесь женщина? Когда ты продаешь подмоченные акции на бирже, разве ты хлопочешь о том, чтобы с них и вправду капала вода? Что общего между брачным объявлением и какой-то женщиной?
– Слушай, – говорю я, – и запомни раз навсегда. Во всех моих незаконных отклонениях от легальной буквы закона я всегда держался того правила, чтобы продаваемый товар был налицо, чтобы его можно было видеть и во всякое время предъявить покупателю. Только таким способом, а также путем тщательного изучения городового устава и расписания поездов мне удавалось избежать столкновения с полицией, даже когда бумажки в пять долларов и сигары оказывалось недостаточно. Так вот, чтобы не провалить нашу затею, мы должны обзавестись симпатичной вдовой – или другим эквивалентным товаром для предъявления клиентам – красивой или безобразной, с наличием или без наличия статей, перечисленных в нашем каталоге. Иначе – камера мирового судьи.
Энди задумывается и отменяет свое первоначальное мнение.
– Ладно, – говорит он, – может быть, и в самом деле тут необходима вдова, на случай, если почтовое или судебное ведомство вздумает сделать ревизию нашей конторы. Но где же мы сыщем такую вдову, что согласится тратить время на брачные шашни, которые заведомо не кончатся браком?
Я ответил ему, что у меня есть на примете именно такая вдова. Старый мой приятель Зики Троттер, – который торговал содовой водой и дергал зубы в палатке на ярмарках, около года назад сделал из своей жены вдову, хлебнув какого-то снадобья от несварения желудка вместо того зелья, которым он имел обыкновение наклюкиваться. Я часто бывал у них в доме, и мне казалось, что нам удастся завербовать эту женщину.
Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru
