Весь день во всем доме царил переполох. Тут готовились к свадьбе старшей сестры Марии. К завтрашнему дню. Так что шумные голоса и незнакомые люди, все прибывающие и прибывающие, были в порядке вещей.
Но внезапно все изменилось. Маленькая Мария, уложенная под присмотром няни в своей кроватке с кружевным пологом, не понимала, что происходит. Вроде бы только что добрая старушка пела ей колыбельную песенку, во дворе тихо играла музыка, все взрослые тоже притихли, и вдруг все изменилось. Даже ночь разорвалась от громких звуков.
– Ой, матерь божья! – воскликнула нянька и бросилась к окну. – Что это? Вроде бы стреляют!
– Салют! – обрадовалась Марийка, вспомнив про обещанное папой развлечение.
Малютка не сообразила, что ракеты будут запускать только после того, как сестра и ее жених выйдут из церкви, но никак не раньше. Однако это были не ракеты. Ведь в небе не вспыхнули разноцветные огни и цветы. Нянька подскочила к окну, но к кроватке Марийки вернулась с перекошенным от ужаса лицом.
– Что там? – с любопытством спросила девочка, тоже норовя взглянуть в окно.
– Ничего!
– Как это ничего, если салют!
К окну нянька девочку все-таки не пустила. Но та и сама догадалась, что происходит что-то нехорошее. Никто не торопился радоваться салюту. Не слышалось приветственных криков. То есть люди кричали, но явно не от радости, а от страха. Кроме выстрелов, в доме раздавались чьи-то чужие шаги, громкие голоса и ругань. Вот снова закричала женщина. И Марийка узнала голос своей старшей сестры. Той самой, которая завтра будет выходить замуж.
– Помогите! – кричала сестра.
Марийка хотела выскочить из комнаты, бежать на звук голоса, но нянька ее не пустила.
– Нельзя! – зашептала она сдавленным шепотом, хватая юркую девчонку за подол рубашки. – Не ходи!
– Почему?
– Там буки!
– Буки?
– Да. Взрослых они не тронут. Только запрут в чулане. А маленьких девочек сожрут.
– Ой!
Марийка испугалась страшных бук.
– Пошли! – велела ей нянька. – Тебе надо спрятаться!
Благодаря умной няньке, которая сообразила, что ни в коем случае нельзя пугать ребенка, истошные вопли и выстрелы стали для маленькой девочки чем-то вроде обычной игры в прятки. Она сунула ручонку своей няньке и поспешила за ней прочь из комнаты. Как была, в одной длинной ночной сорочке – одеться более основательно времени не было.
Нянька бежала по дому, волоча за собой девочку. А страшные чужие голоса все приближались! Становились все громче и громче. И наконец стало ясно, что они окружены.
– Сюда!
И нянька запихнула Марийку в тесную комнату, заставленную стеллажами с бельем. Присмотревшись, девочка поняла, что это гладильня. Тут гладили белье, которое доставлялось на маленьком подъемном кране снизу из прачечной. И именно к этому подъемнику и подтащила нянька Марийку.
– Лезь!
Марийка шагнула. Но внезапно замерла.
– А ты?
– Я слишком большая! Я там не помещусь!
– Но я не хочу одна! – запротестовала девочка. – Я боюсь!
Но нянька даже не стала ее слушать.
– Спустишься и сиди тихо! – необычайно строгим звенящим голосом произнесла она.
И внезапно взяв голову девочки в свои руки, она повторила:
– Сиди тихо! И чтобы ни звука! Поняла?
– Они меня съедят? – жалобно спросила девочка.
– Если найдут, разорвут на части, – подтвердила нянька. – Поэтому сиди тихо!
Она нажала кнопку спуска. И Марийка полетела вниз, в мягкие простыни, накопившиеся тут в изрядном количестве со времени последней стирки. Дом у отца был большой. И тут жило много народу. Так что Марийке повезло. Если бы не простыни, она просто разбилась бы о каменный пол.
Но и так девчушка, пролетев несколько метров, все же ударилась, хотя и не так сильно, но удержалась от крика. Она помнила бук и молча стиснула зубы. Оказавшись в прачечной, она поспешно отползла в сторонку и затихла, накрывшись старым маминым пеньюаром. Он пах мамой. И поэтому казался Марийке надежной защитой.
Напуганная всем происходящим, она сидела тихо, прислушиваясь к топоту над головой и вздрагивая при каждом выстреле. Что происходило в доме ее отца, она не понимала. Почему эти злые буки вдруг напали на их дом, почему стреляют, пугают взрослых, а ее вообще хотят съесть?
Боже, в прачечной скрипнула дверь. И Марийка едва сдержала крик. Буки явились за ней! Превозмогая страх, она все же выглянула из-под пеньюара. Оказалось, что буки выглядят в точности как люди, только небритые. С автоматами в руках, они рыскали по подвалу.
– Никого тут нет! – сказал один из них.
Второй кивнул. И неожиданно дал целую очередь по постельному белью. Марийка ощутила, как острая боль пронзила ей ножку. Но кричать нельзя! Она твердо помнила слова няньки. Найдут и разорвут на части! Нет, она послушная, она промолчит.
Бандиты ушли. А девочка, жалобно всхлипнув, дотронулась до ноги. Она была теплая и влажная. От нее странно пахло. И от этого сладковатого запаха голова у ребенка закружилась. И весь мир стал уплывать куда-то далеко-далеко.
Очнулась Марийка оттого, что чьи-то руки бережно ощупывали ее. Сначала она закричала. Но теплая сухая ладонь легла ей на рот.
– Тихо! – произнес смутно знакомый голос. – Молчи, моя сладкая!
И Мария узнала дядю Мануила. Друга ее папы.
– Молчи, – повторил он ей. – Господи, просто не верится, что ты жива!
– Дядя, а те буки, они ушли?
– Какие буки?
– С автоматами.
– А-а-а. Да, они ушли.
– А мама с папой?
Дядя Мануил помедлил с ответом.
– Буки забрали их с собой, – наконец произнес он.
Мария почувствовала, как задрожали ее губы.
– Я хочу к ним! Я хочу к маме!
– Поедем! – неожиданно горячо воскликнул дядя Мануил. – Обязательно поедем! Ты поправишься. И я отвезу тебя к твоей маме!
Слова дяди Мануила успокоили девочку. Она обвила ручками его шею и затихла.
Мужчина, прислушиваясь к неровному дыханию девочки, только озабоченно покачал головой. У нее явно начинался жар. Да и раненая ножка его беспокоила. Как бы не началось заражение. Для такой крохи это будет равносильно концу. И так просто чудо, что девочка уцелела в этой кошмарной резне. Когда он сегодня на рассвете наткнулся на измордованную женщину, он не сразу узнал в ней няньку детей своего друга.
Лицо у нее так распухло от побоев, что он просто не понял, кто перед ним. Изнасилованную и избитую, бандиты бросили ее у дома, сочтя мертвой.
Но женщина оказалась живучей. Она не умерла, только поминутно теряла сознание. Тем не менее, придя в себя, она заговорила.
– Господа нашего ради, спаси ее! – прошептала она, придя в себя.
– Кого?
– Марийку. Я спрятала ее в прачечной. Спаси ее, во имя памяти твоего друга.
– Но как?
– Иди в дом!
– Но…
– Иди! Или девочка умрет там.
Она снова потеряла сознание. А Мануил вошел в дом своего друга, разгромленный бандитами. Проник в прачечную, где после долгих поисков действительно нашел девочку, находящуюся в беспамятстве. Он перевез ее в лес, где прятался вместе с горсткой беженцев, избежавших этой ночью жестокой резни. Появление девочки и ее няньки, которая быстро оправилась после случившегося, привело всех в восторг и недоумение.