Был будний день, вторник, когда зазвонил уличный звонок. Это значило, ко мне пожаловал посторонний, ибо у друзей и родственников имелся свой ключ. Медсестра и массажист звонили условным образом, а то была просто неконтролируемая трель – уши заложило. Кого там черти принесли?! Я нажал кнопку "пуск". Светка вошла, робко озираясь – стало легче, эта девушка не вызывала во мне никаких болезненных ассоциаций.
Строго говоря, вообще ничего.
-Привет, СвЕш, - поздоровалась девчонка, - извини, я без приглашения. Ты удивлен?
-Отнюдь, - я помотал головой. – А надо?
-Почему бы нет? – Светка крутанулась на пятке и присела перед моим креслом в реверансе.
Я увидал ее трогательную белобрысую макушку – с коей скользили к плечам дорожки совершенно прямых соломенных прядей, пушившихся на концах, нежно и шелково, словно шерстка персидской кошки. Фотки этих загадочных зверей, визжа от восторга, сестра Тая пачками выкапывала в интернете. Показательно: Светкины волосы вызвали некую ассоциацию! А, значит, она не пустое место – как правило, у меня не возникало мыслей и образов про никаких людей!
-Я ведь никогда к тебе не приходила, а ты меня в гости не звал…
-Считаешь это упущением? – я философски усмехнулся, теряясь в догадках, что нужно наивному ребенку от калеки.
-СвЕш, прости, Тая говорила, ты все знаешь... Мне нужен совет…
О как! Дожил, Свен Лавров! С тобой, словно со столетним старцем, советуются! Неизвестно почему, досада охватила все мое существо с макушки до пят, но виду я не подал, ожидая продолжения.
-Понимаешь, в моей жизни ничего никогда не происходило, а мне почти семнадцать. У других девчонок свидания, записочки, поцелуйчики, а у меня ничего, никогда и ни с кем…
-И ты считаешь, так будет всегда?
-Точно! Пацаны на меня ноль внимания, фунт презрения, друзей почти нет, Тайка, с которой с детского садика дружим, и та не хочет ввести меня в свой круг общения. У нее есть компания, а я особняком… Что во мне не так, СвЕш?
-Свет, ты сама себе противоречишь! Мы только теоретически знакомы, и то благодаря сестре, откуда мне знать, в чем твои несовершенства, почему люди к тебе не тянутся…
-…глупая девчонка, так? – она интонацией продолжила мою фразу и вдруг совершила пируэт, изящно раскинув руки. Волосы ее, словно существуя сами по себе, повторили круговое движение, романтично обвернув тонкую нежную шейку по спиральной траектории.
-Не так. Твой любимый цвет? – неожиданно спросил я, ощутив потребность изучить эту личность, словно вновь открытую звезду.
-Изумрудный, - ответила она, не задумываясь, словно выдохнула.
-Музыка?
-Рок-баллады…
-Литература?
-Фэнтези…
-Животное?
-Гепард…
-Птица?
-Фламинго…
-Где хотела бы побывать?
-В Индии…
-Какие парни привлекают?
-Умные и добрые…
-Предпочтения - каким?
-Пожалуй, добрым…
-Замечательно! – я задумался.
-Звучит, как приговор!
-Напротив, все прекрасно! У тебя не должно быть никаких проблем.
-Но они есть!
-Значит, я чего-то не понимаю…
-И это все? – Светкино лицо перекосилось недоумением, я молча развел руками. – Вот спасибо!
-А чего ты хотела от паралитика, который почти не выходит из дома?
-Извини, СвЕша, но ты вовсе не ассоциируешься с больным! Во всяком случае, у меня…
-А с кем, если не секрет? – кажется, она первая, кто проявил ко мне интерес, исключая родителей, да и у них он носил несколько однобокий характер: каково мое душевное состояние и встану ли я когда-нибудь на ноги?
Инвалидное кресло давало стойкий иммунитет от посягательств на личную жизнь – полноте, какая там личная жизнь у инвалида!? Обыкновенно людей интересовали мои умозаключения относительно них самих. Мыслительный процесс, запертый в увечном теле, приобретал в глазах собеседников почти мистическую ценность – оракула, мудреца, но никак не двадцатидвухлетнего парня.
-С человеком, понявшим НЕЧТО… - ответила на мой вопрос подруга сестры.
Она замолчала, порхая взором по моему лицу, я вздрогнул – показалось, Светка знает все обо мне, в том числе, и то, что ей знать не должно…
Девушка прокрутилась вокруг своей оси, ножки ее легко топотали по полу, раскинутые руки напоминали крылья бабочки, легкие и нежные, едва трепетавшие от легкого дуновения ветра из форточки.
-Свет, почему ты все время кружишься? – я поймал себя на том, что прищурился и наклонил голову, наблюдая за школьницей. Флиртую? Вот уж пошлость, черт побери!
-Это мое хобби! Никогда не ходила на бальные танцы, или латиноамериканские, даже русские народные! Но дома часто придумываю движения, кружусь или приседаю, потом так приятно взмыть вверх, отпустить собственное тело! СвЕш, а ты ни разу не танцевал на крыше?! – глаза девчонки загорелись, искренне и неподдельно, она схватила меня за руки. – Наверху здорово, к небу ближе! Давай пойдем туда! Тебе понравится, вот увидишь!!!
Не хотелось разочаровывать малышку, но реальность жестока, а парить в облаках безнравственно, если накрепко привязан к земле. Я выдернул руки из ее нежных лапок и проговорил жестче, чем хотелось бы:
-Свет, посмотри на меня! На чердак ведет навесная лестница! Как по ней взобраться инвалиду, чьи ноги парализованы?!
-А я придумаю, СвЕш, обязательно придумаю!
Она чмокнула меня в щеку и вылетела вон прежде, чем я успел что-то сказать! Свете хотелось совета – она его не получила, но ушла воодушевленная. Удача это моя или полный провал – сказать сложно. Несомненно одно: ее невинный поцелуй был единственным, дарованным бедняге Свену не родственным образом. Мама прикладывалась сердечно и щедро, в обе щеки. Тая клевала воздушно и солнечно, чисто по-сестрински. Мужские поцелуи не в счет – их можно и не вспоминать за редкостью и ненадобностью. Света так прикоснулась к моей щеке, что я полночи не мог заснуть: пушисто – нет, мягко – нет, тепло – тоже нет… Так, как целует девушка, с которой хочется залезть на крышу и протанцевать тур вальса.
Я почти не спал, а с утра прошелся по комнате на своей коляске на счет раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три-раз… Совершал пируэты, невольно представляя, как при этом хотя бы одна рука ляжет на ее талию, тонкую, изящную, хрупкую.
Светка выполнила обещание через неделю. Вдруг в мою келью ввалились два дюжих парнищи с мускулами, достойными молотобойцев. Руки и плечи разрабатывал и я, но в сравнении с ними выглядел беспомощным шестиклассником. Следом впорхнула Светка, возбужденно тараторя:
-СвЕша, это братики мои двоюродные, Рома и Тима, они помогут тебя на крышу доставить!
-Спасибо, Свет, но я бы не хотел никого затруднять, и…
-Ладно, парень, не тушуйся! Сеструха все объяснила, мол, человеку за двадцать, а он ни разу на крышу не подымался! – пробасил Рома (или Тима) самым добродушным слогом.
