– Потри вот здесь, пониже, – попросил Вася, повернувшись на живот, – Позвоночник прихватило. Ноет и ноет, спать не могу.
– Неужели и этой ночью болело? – удивился Михаил, натирая васину спину камфарной мазью.
– Нееет, сегодня я дрых как конь, – сказал Вася, – заболело с утра. А теперь еще пониже, – ехидно добавил он.
– Хорош, а! – возмутился Михаил и вытер руку о васину футболку, закатанную на плечи. – Стараешься, а тут, блин… – и он резко закрутил колпачок флакона. Вася заржал.
Тусклое зимнее утро робко заглядывало в окно, простирая серые солнечные лучи в комнату, к несчастным растениям, чахнущим в глиняных горшках.
В гостиную вошла заспанная Аля, жена Михаила. Увидев картину – Михаил верхом на Васе, она фыркнула и прошла на кухню ставить чайник.
– Небось, в телефоне целыми днями? – поддел Михаил, вставая, – Оттого и спина отваливается?
– А то! – Вася закатил глаза, – Ты б знал, какие крали в Тиндере шарятся. Не успеваю свайпить.
– Тогда палец должен болеть!
– Фигли, – презрительно сказал Вася, – Палец – он простой. Три кости всего, мне врачи все объяснили. А позвоночник – вот это, брат, произведение…
– Слушай, – тихо шепнул Михаил, – Ты поосторожнее здесь с Тиндером, Аля на кухне, сам знаешь, может позвонить Марьяне. Ей это не понравится.
– Упс! – Вася картинно зажал рот ладонью, – Громко вышло. Там чайник кипит, вряд ли слышала. – Он перевернулся на спину, одернул футболку и пожаловался, – Голова как грецкий орех, раскололась надвое…
– Раз ты такой больной, дай подвину, – предложил Михаил и придвинул к дивану стол, накрытый заляпанной скатертью. На нем лежала горка жареных семечек, стояли грязные тарелки, лотки с засохшей закуской и полупустые бокалы.
– В ванную пойдешь? – спросил Михаил, снимая с подлокотника яркое полосатое полотенце.
Вася помотал головой и приподнялся. Михаил вздохнул и положил полотенце обратно. Там же лежала нераспечатанная зубная щетка, которую Аля выдала Васе ночью. Точнее, сегодня в пять утра, когда теплая компания угомонилась и решила ложиться.
