Солнечное утро в замке Вокулёр на реке Маас, между Лотарингией и Шампанью, весною 1429 года.
Капитан Роберт де Бодрикур – красивый, крепкого сложения военный, но – увы! – совершенно бесхарактерный, скрывает этот свой порок, пробирая своего управителя – забитого и хилого мозгляка, со скудной растительностью, которому можно дать сколько угодно лет – от 18 до 55, ибо эту породу людей, не знавших расцвета, возраст и не сушит.
И сеньор, и слуга находятся в залитом солнцем каменном зальце на первом этаже замка. Капитан де Бодрикур сидит боком у простого, крепко сколоченного дубового стола на дубовом же стуле, в правом углу сцены.
Управитель же стоит перед ним, если, конечно, так можно назвать его униженную позу, по другую сторону стола.
Позади настежь растворено окно с переплетом XIII века. Неподалеку от окна, в углу, башенка с узкой сводчатой дверцей, за которой винтовая лестница опускается во двор. Под стол задвинут приземистый табурет на четырех ножках, а под окном стоит деревянный сундук.
Роберт. Нет яиц? Нет яиц?!! Ах ты, дьявол, как это так, нет яиц?
Управитель. Да разве я виноват? Это же воля Божия!
Роберт. Не богохульствуй! Ты говоришь, что у тебя нет яиц, и смеешь винить в этом твоего Создателя?
Управитель. Но что ж мне делать? Я не умею нести яйца!
Роберт(с издевкой). Ей-богу?
Управитель. Мне самому туго приходится без яиц. Куры-то не несутся!
Роберт. Да ну? (Поднимаясь.) Послушай, ты…
Управитель(униженно). Слушаю…
Роберт. Кто, по-твоему, я такой?
Управитель. Кто вы такой?
Роберт(подходя к нему). Кто я такой? Дворянин – Роберт де Бодрикур, владелец замка Вокулёр, или же какой-нибудь погонщик скота?
Управитель. Господи, будто вы сами не знаете. Вы сильнее самого короля!
Роберт. А ты знаешь, кто ты такой?
Управитель. Нуль, ровным счетом нуль… Если забыть о том, что я имею счастье быть вашим управителем.
Роберт(загоняя его в стенку одним свирепым эпитетом за другим). Ты не только имеешь счастье быть моим управителем, но и несчастье быть самым гнусным, самым никчемным, нудным, паскудным, сопливым, болтливым болваном из всех управителей во Франции. (Делает несколько шагов к столу.)
Управитель(в страхе прижавшись к сундуку). Совершенно верно, сеньор! Такому великому человеку, как вы, я и должен казаться таким, как вы говорите.
Роберт(оборачиваясь). Опять я не прав, а?
Управитель(робко приближаясь к нему). И всегда-то вы самую невинную мысль вывернете наизнанку!
Роберт. Я и твою шкуру выверну наизнанку, если ты посмеешь говорить, будто не умеешь нести яйца…
Управитель(пытаясь возразить). Но, Господи, но, Господи…
Роберт. И слушать не хочу! Три мои берберийские курицы, да и черненькая тоже – лучшие несушки во всей Шампани. А ты говоришь, что у нас нет яиц. Куда они девались? Кто их стащил? Говори, не то я вышвырну тебя из замка, лгун ты такой-этакий! Даешь меня обкрадывать? Да ведь и молока вчера не хватило, ты разве не помнишь?
Управитель(в полном отчаянии). Помню, еще, как помню. И молока нет; и яиц нет; а завтра и вовсе ничего не будет!
Роберт. Не будет? Все хочешь украсть дочиста?
Управитель. Что вы, помилуй Бог. Да разве кто решится у вас воровать? Порчу на вас навели, колдовство…
Роберт. Ты мне зубы не заговаривай. Ступай! Принеси мне пять десятков яиц и две кринки молока еще до полудня, не то не уберечь тебе твоих костей! Я научу, как меня дурачить! (Усаживается на свое место с видом, полным решимости.)
Управитель. Говорю вам: нету у меня яиц! И не будет, хоть вы меня убейте! Покуда Дева стоит у дверей.
Роберт. Дева? Какая-такая дева? Что ты мелешь?
Управитель. Девушка из Лотарингии. Из Домреми.
Роберт(вскакивая от охватившей его ярости). Тридцать тысяч громов и молний! Пятьдесят тысяч чертей! Уж не хочешь ли ты сказать, что та самая девица, которая имела наглость добиваться свидания со мной и которую я приказал тебе отослать назад, к родителям, чтобы ее высекли, – она все еще здесь?
Управитель. Да неужто я ей не говорил, чтобы она убиралась? А она не желает, и все.
Роберт. Я не приказывал тебе ее уговаривать, я приказал тебе ее выгнать! У тебя не меньше пятидесяти стражников и дюжина здоровенных слуг, чтобы выполнить мое приказание. Уж не боишься ли ты ее часом?
Управитель. Она так уверена в своей правоте…
Роберт(хватает его за шиворот). А я вот уверен, что сброшу тебя с лестницы!
Управитель(беспомощно обвиснув у него в руках). Господи, господи! Да разве вы избавитесь от нее, если скинете меня с лестницы? (Роберт отпускает его, он падает и так и стоит на четвереньках, смиренно поглядывая с пола на своего сеньора.) Видите, вы куда увереннее меня. Но и она тоже.
Роберт. Да я просто сильнее тебя, дуралей.
Управитель. Нет, сеньор, дело совсем не в мускулах, сила у вас в характере. Она ведь куда слабее вас обоих – щупленькая девчонка, – а поглядите, мы никак не можем от нее избавиться.
Роберт. Да все вы тут мокрые курицы и просто ее боитесь.
Управитель(опасливо поднимаясь с пола). Нет, сеньор, боимся мы вас, а она, наоборот, вселяет в нас мужество. Она-то ведь ничего не боится. Может, вам удастся ее запугать…
Роберт(с угрозой). Попробую. Где она?
Управитель. На дворе, разговаривает с солдатами. Она всегда разговаривает с солдатами. Когда не молится.
Роберт. Молится! Ха! Болван, думаешь, она молится? Знаем мы этих девиц, которые любят поболтать с солдатами. А ну-ка, пусть она поговорит со мной. (Подходит к окну и сердито орет вниз.) Эй, ты там!
Голос девушки(веселый, сильный, грубоватый). Это вы меня зовете, что ли?
Роберт. Тебя.
Голос девушки. А вы и есть капитан?
Роберт. Да, черт возьми, я и есть капитан. Ступай сюда. (Солдатам внизу.) Вы, покажите ей дорогу. Побыстрее! (Отходит от окна и, вернувшись на место, усаживается с царственным видом.)
Управитель(шепотом). Она сама желает стать солдатом. Хочет, чтобы вы дали ей солдатскую одежду. Латы, понимаете. И меч! Ей-богу! (Пробирается к Роберту за спину.)
В дверях башни появляется Жанна. Это здоровая деревенская девушка, прилично одетая в добротное красное платье. У нее необыкновенное лицо. Глаза широко расставлены и чуть-чуть выпуклы, как это часто бывает у людей с очень богатым воображением; нос скорее длинный, но изящный, с раздувающимися ноздрями; верхняя губа короткая, рот твердый, со слегка припухшими губами; красиво очерченный, воинственный подбородок. Она с волнением подходит к столу, радуясь, что ей наконец удалось пробиться к Бодрикуру, полная надежд на успех. Его нахмуренное лицо не в силах ее ни смутить, ни оттолкнуть. Голос у Жанны обычно веселый, заразительный; в нем слышится такая вера в себя, что ей трудно противостоять.
