М. Хитров - Святой Алексей, человек Божий

Святой Алексей, человек Божий
Название: Святой Алексей, человек Божий
Автор:
Жанры: Христианство | Житийная литература | Православие
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2006
О чем книга "Святой Алексей, человек Божий"

«Единственный из всех святых Церкви Алексий получил великое название человека Божия. Его безграничное самоотречение, его жестокость к себе произвели глубочайшее впечатление на верующий русский народ», – писал русский духовный писатель Е. Поселянин. Жития святых были любимым духовным чтенем русских людей. Дети и взрослые не только находили в житиях пример благочестивой жизни, но и приобретали опыт духовного возрастания, опыт любви, терпения, самопожертвования. Житие святого Алексия, человека Божия, было особенно любимо – святому молились об избавлении от привязанности к благам мира, от сребролюбия, а также молились о родителях, чрезмерно скорбящих об избрании чадом иноческого пути. Память святого празднуется 17/30 марта. Настоящее издание подготовлено на основе сочинения М. Хитрова (М., 1893).

Бесплатно читать онлайн Святой Алексей, человек Божий



По благословению

Архиепископа Брюссельского и Бельгийского СИМОНА


Часть первая

Глава 1

Если бы путешественник по Италии в конце IV века вздумал обозреть виллы наиболее знаменитых обитателей вечного города, он, наверное, разыскал бы в средней Италии на покатостях Аппенин виллу Евфимиана, славившуюся красотой местоположения и образцовым устройством. Первое, что бросалось в глаза при спуске с возвышенностей, это – величественное озеро, с левой стороны которого темнела роща, манившая в знойный день своей прохладой усталого путника. Лес подступал прямо к озеру, и склонившиеся ветви деревьев купались в его волнах, окрашивая воду в зеленый цвет. По другую сторону озера на далекое расстояние расстилались зеленеющие луга, испещренные цветами, пастбища с многочисленными стадами, и кое-где виднелись отдельные хутора, жилища пастухов. Берег оброс кустарником, ветви которого сгибались под проходящей лодкой. При дуновении ветра слегка наклонялся прибрежный тростник, а на волнах озера качались толстые листья болотных растений. За одной излучиной покрытого парком берега открывалась роскошная вилла, окруженная множеством красиво расположенных построек, утопавших в зелени садов, занимавших очень большое пространство. Между постройками крайнее место занимал домик вилликуса (управляющего виллой), снаружи имевший довольно скромный и уютный вид. Далее виднелись уже великолепные водометы, разбрасывавшие искрившуюся на солнце влагу. Здесь можно было увидать целые стада гогочущих гусей и весело плескавшихся уток. Нумидийские и родосские куры, фламинго с густыми перьями, павлин, тучи голубей – все это птичье царство толпилось возле того места, где обыкновенно расставлялся корм. Парк и сады непосредственно примыкали к вилле и окружали ее со всех сторон. Странный вид имели некоторые деревья! Вместо привольно разросшихся ветвей вы увидели бы пред собой вычурные абрисы изображений различных геометрических фигур, животных. Кис и кипарис изрезаны будто змеи, извивающиеся по высокому стволу дерева. Среди деревьев там и сям попадались фонтаны, окруженные высокими апельсиновыми деревьями, среди зелени которых ярко выступали золотистые плоды. Цветники пестрели на небольших лужайках между деревьями. Розы, фиалки, нарцисы, касатики, разноцветные маки – все это ярко пестрело на солнце и ласкало зрение. По всем направлениям разбегались дорожки, окаймленные чащами кипариса, самшита и розмарина. В стороне от дорожек длинные гряды со спаржею, красные стебли которой только что пробивались из земли среди густой зелени латука, за ними – гряды куманской капусты, порея и лука, душистой мяты, темно-зеленой руты, разных пряных растений, мальвы, эндивия, бобов – всего не перечтешь! Гряды с овощами и цветники сменялись фруктовыми садами. Яблони, груши, фиги, черешня, персик, абрикос, гранаты, сливы, каштан, миндаль, орех, душистая айва то и дело встречались целыми группами и в одиночку, в самой разнообразной красивой рассадке. По перегородкам вился виноград, сочные гроздья которого уже созревали. Ближе к вилле находились оранжереи, из которых круглый год доставлялись в город в изобилии розы и левкои, виноград и арбузы. Как красиво выглядывали среди зелени беломраморные статуи, металлические фигуры зверей и маленькие беседки!

Пройдя широкую аллею платанов и оставив в стороне великолепные бани и купальни, видишь фасад здания – обширную галерею из коринфских колонн с прилегавшей к ней террасой, убранной цветами и зеленью. Из портика фасада вступаем в атриум, где пол украшен разноцветной мозаикой, а стены выложены мрамором. Пройдя перистиль, вступаем во двор, среди которого изящный мраморный водоем орошает кустарники, цветы и невысокие деревья. На этот раз мы застаем во внутреннем дворе управляющего в сопровождении небольшой группы его помощников по разным отраслям управления обширным имением.

– В столовой может разместиться и очень удобно достаточное число народа. Остальные могут расположиться на ипподроме, который можно приспособить для этой цели. Как вы думаете?

– Посмотрим, насколько это будет удобно, – заметил кто-то из толпы, окружавшей управляющего.

– Да ведь прежде необходимо было бы сообразить хотя бы приблизительно число гостей.

– Ну, это довольно трудно. Нужно рассчитывать на тысячи. Ты знаешь, как любят хозяина во всей здешней окрестности, особенно в среде бедного люда.

– Что правда, то правда!

Все общество направилось на ипподром. По другую сторону виллы среди группы платановых деревьев и зеленых лужаек, обсаженных миртовым и лавровым кустарником, протекал извилистый искусственный ручей, образуя там и сям по небольшим уступам пенистые каскады, и разливался потом в довольно широкий пруд.

– Рыбы будет довольно, – заметил управляющий, указывая на пруд.

Он остановился возле пруда и стал бросать в воду небольшие кусочки. Множество рыбы разных пород показалось на поверхности пруда, целые стаи кружились и ловили бросаемый корм.

От пруда начиналась аллея платанов, перевитых плющем до самой вершины. Аллея огибала площадь овальной формы, плотно утоптанную и посыпанную песком.

– Здесь мы расставим столы и сиденья, – сказал управляющий и опустился, видимо усталый, на скамью.

Ему хотелось побеседовать с своими помощниками.

– Да, братцы, редко я с таким удовольствием занимаюсь своим делом и вхожу во все эти подробности, как в настоящее время. Не думал дожить до такой радости.

– Да кто же не радуется, спросил бы ты. Вся окрестность ликует. Не только наши, но и чужие приходят и расспрашивают.

– И вполне понятно. Еще бы не радоваться! Скажите, кто отличается такою добротою, как Евфимиан? Кто собирает точно в одну семью вокруг себя своих слуг? Кто так, как он, заботится о своих бедных соседях, о вдовах и сиротах? Кто так гостеприимно принимает странников? Да сердце-то его было печально; его жизнь была лишена лучшего из даров Божиих: у него не было детей… И вот на старости лет, когда уже и надежды оставалось мало, Господь посылает ему сына и наследника…

– Помню я, – вмешался один из группы стоявших, – в последний приезд господина я убирался вот здесь, у самого этого дерева, со своими инструментами… Оборачиваюсь: господин стоит, прислонившись к колонне, и глубоко-глубоко о чем-то размышляет. Иду тихо мимо него, а он подзывает меня к себе. Стая голубей тут кружилась… Указывает на нее и так грустно говорит мне: «Знаешь, о чем я думал? Посмотри: вон птицы имеют свои радости, выводят птенцов, а меня не благословил Господь»… И слеза тихо скатилась у него из глаз.

– Потому-то все так близко и принимают к сердцу радость господина, – хорошо знают, как он кручинился и скучал, не имея детей. Разве сердце бедняка не отзывчиво? Я уверен, весть о том, что Евфимиан приглашает всех не только своих, но и чужих, богатых и бедных обитателей здешней округи, разделить с ним его радость, принята будет всеми с живейшим восторгом, и нам пир удастся на славу…


С этой книгой читают
Книга объединяет шесть тематических сборников молитв: "Любовь Божия" (десять молитв), "Память о Нагорной проповеди Иисуса Христа" (двенадцать авторских молитв и молитва Господня), "Молитвы Святому Духу" (семь молитв), "Зажженные свечи" (восемь молитв), "Молитвы Оптинским старцам" (четырнадцать молитв), "Молитвы в болезни" (пять молитв).
На основе Священного Писания и Предания Церкви автор пытается ответить на сложный вопрос об исполнении заповеди "Не убий" в ситуации военных действий.
Дорогие читатели! Перед вами сборник стихотворений о любви – любви к жизни, Богу, родным и близким людям. Острые душевные переживания автора, чувства и эмоции в разные периоды жизни нашли отражения в стихах, наполненных красотой слова и глубоким смыслом. Читая стихотворения, вы окунетесь в мир волшебного, невидимого глазом пространства, где правит Ее Величество Любовь.В конце книги вы найдете сатирическую поэму, которая вызовет улыбку и погрузит
Со Священным Писанием лучше всего начинать знакомиться с детства, ведь именно в эти годы сердце особенно чутко и восприимчиво, ум пытлив, а память остра. Узнавая о судьбах библейских героев, их нравственном выборе и поступках, ребёнок сроднится с ними, сделает Библию точкой опоры для суждения обо всём, что его окружает. А это особенно необходимо в нежном детском возрасте. Именно в эти годы закладываются нравственные основы будущего гражданина.Свя
Тим О’Брайен – американский писатель, политолог и журналист, лауреат Национальной книжной премии и множества других национальных и международных премий.В 20 лет, прямо со студенческой скамьи, был призван в армию, чтобы отправиться служить во Вьетнам. Он пробыл всего год на этой войне – самый страшный год своей жизни, который, по собственному признанию писателя, оставил незаживающую рану в его сердце.Позже, когда боль пережитого ужаса начала стиха
Пройдя все испытания и одержав победу над врагами, он вернулся в свой мир, но возвращение это оказалось не радостным. Прошло столько лет, и он не застал в живых многих дорогих ему людей. И если в смерти любимых есть чья-то вина, то у него появляется особенное право, которое не могут оспорить даже боги, – Право на месть!
La croix dans différentes versions est utilisée depuis l'Antiquité à des fins utilitaires – allumer un feu. Par la suite, la croix fut divinisée et devint un objet sacré.
In den letzten 20 Jahren haben die Mitglieder des internationalen Zoonomia-Konsortiums Tiergenome aus verschiedenen Familien entschlüsselt und mit einer menschlichen DNA-Sequenz verglichen. Die Wissenschaft hat festgestellt, dass der grundlegende Unterschied zwischen Mensch und Tier vor etwa einer Million Jahren in Südafrika aufgetreten ist. Die Grundlage waren Mutationsprozesse, die dazu führten, dass die Proteinverpackung der DNA in den Bereich