Себастьян Фолкс - Там, где билось мое сердце

Там, где билось мое сердце
Название: Там, где билось мое сердце
Автор:
Жанр: Современная зарубежная литература
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2017
О чем книга "Там, где билось мое сердце"

1980-й год. Лондон. Психиатр Роберт Хендрикс получает письмо-приглашение от незнакомца – француза по имени Александр Перейра, живущего на крохотном средиземноморском острове. Перейра, которому за восемьдесят, пишет, что служил вместе с погибшим на войне отцом Роберта и хранит его письма, фотографии и другие документы.

У Роберта за плечами собственное военное прошлое. Ветеран еще одной мировой войны – Второй – он участвовал в высадке десанта союзнических войск в Италии, где был ранен и встретил свою первую и единственную любовь.

Перейра, как и Хендрикс, – психиатр, много лет посвятивший изучению проблем памяти. Эта же тема занимает и Роберта, и не только с профессиональной точки зрения. Погружаясь в беседах с Перейрой в воспоминания о тяжелом детстве, бурных годах студенчества, первых шагах в медицине, заново переживая кошмар окопных будней, потерю лучших друзей и разлуку с любимой, он впервые заставляет себя взглянуть в лицо своему прошлому, отголоски которого не дают ему покоя в настоящем.

Бесплатно читать онлайн Там, где билось мое сердце


Я снова прохожу по тем местам,

Вдоль мрачных улиц, и ищу прилежно

Тот дом… Какая ныне темень там,

Где билось мое сердце так мятежно![1]

Теннисон. Памяти А.Г.Х.

Sebastian Faulks

WHERE MY HEART USED TO BEAT


Copyright © Sebastian Faulks, 2015

Published in the Russian language by arrangement with

Aitken Alexander Associates Ltd. and The Van Lear Agency


Перевод с английского Марии Макаровой


Иллюстрации на обложке:

© Colin Thomas,

© Maremagnum / Gettyimages.ru

Глава первая

Веронике

La belezza si risveglia Vanima di agire…[2]

В залах аэропортов, где пассажиров бизнес-класса балуют бесплатными орешками, я как дома. Но на этот раз не удалось сполна насладиться аурой избранничества, свойственной подобным местам. Ибо шалили нервы и вообще было мерзко. Очереди в аэропорту Кеннеди до самых дверей терминала; громоздкие тюки мигрантов, толкущихся у стоек регистрации, – не Нью-Йорк, а какой-то Лагос.

Хотелось поскорее убраться из мегаполиса, где я кое-что себе позволил. Йонас Хоффман по старой дружбе пустил меня в свои апартаменты в Верхнем Вестсайде, а я пригласил туда девушку по вызову. Номер нашел в справочнике, в телефонной будке у площади Коламбус-сёркл. В тот момент эта блажь казалась необыкновенно важной, поводом потом над собой же посмеяться, как мы смеемся над выбором других. Захотелось увидеть себя без прикрас, себя и свои помыслы… такая вдруг потребность.

Здесь логично бы добавить, что я одуревал от похоти. Иначе зачем? Но когда позвонили из «офиса», сообщить, что дама уже едет, я вдруг понял, что не рад, а боюсь. И вот звонок в дверь. Глотнув ледяного джина, я пошел открывать. Было одиннадцать часов.

Темно-оливковое пальтишко, незамысловатая сумка с клапаном. Я принял ее за уборщицу Хоффмана. И лишь высокие каблуки и яркая помада подсказали, что передо мной труженица иной специализации. Предложил ей чего-нибудь выпить.

– Спасибо, мистер. Просто воды, если можно.

Гадая, какая она, я рассчитывал на смазливую разбитную шлендру или уличную вамп с платиновыми волосами, вызывающе накрашенную. Ни то, ни другое. Национальность тоже определить сложно, скорее всего, пуэрториканка. Не страшила, но и не хорошенькая. Сошла бы за сестру кого-нибудь из моих коллег, лет тридцати восьми. Или за директрису прачечной самообслуживания, или за диспетчершу в местном турагентстве.

Воды так воды, принес ей стакан и уселся сзади, в одно из кресел в огромной гостиной, обставленной книжными шкафами. Сняла пальтишко, под ним оказалось убогое коктейльное платье. Почему-то захотелось узнать, кто у нее родители, есть ли брат… дети. Положил ладонь на коленку, кожу царапнул дешевый нейлон. Сразу поцеловать? Но мы ведь не знакомы. И все-таки рискнул, она ответила, с усталой покорностью.

Поцелуй вытащил из кладовой памяти шестнадцатилетнюю Полу Вуд, с которой я сто лет назад целовался в одном загородном особняке, еще до того, как познал маету похоти.

А эта… будто целуешь манекен, черт возьми. Имитация поцелуя, воспоминание о поцелуе. Что угодно, только не поцелуй. Я пошел на кухню и налил еще джина, бросил несколько кубиков льда и два кружка лимона.

– Нам туда, – я махнул рукой на коридор, ведущий к гостевой – моей – комнате, самой дальней. Вообще-то там жила мать Хоффмана, наезжавшая иногда из Чикаго, и когда мы вошли, мне стало немного неловко. Я скинул ботинки и улегся на кровать.

– Тебе бы лучше раздеться.

– А вам бы лучше сначала заплатить.

Протянул ей несколько купюр. Будто через силу – разделась. Подошла и встала рядом. Взяла мою руку и провела ею по животу и по грудям. Живот был слегка округлым, бедра чересчур пухлые; пупок неровный и комковатый, акушерка когда-то схалтурила. Кожа нежная и гладкая, но взгляд отстраненно-сосредоточенный. Ни тени симпатии или любопытства, скорее, старание, как у подростка-новичка, желающего угодить шефу. Навалилась дикая усталость, хотелось закрыть глаза. Но надо было соответствовать – раз уж услугу предоставили, как-то надо соответствовать.

Погладив груди, я пробежался пальцами по плоской грудине, потом по ключицам. Когда гладишь кого-то, хочется привнести толику пылкости, чтобы не походило на лечебную процедуру. А как это ей?

Она воспринимала мои прикосновения не как ласку и даже не как осмотр врача. Кожа трется о кожу, ну и пускай… Я встал, разделся, аккуратно сложил вещи на стул. С Аннализой бывало иначе: быстрее все с себя сорвать, черт с ними с пуговицами. И постоянная тревога, что никогда не смогу ею насытиться. И заранее страх, что она уйдет, даже когда нам все только предстояло. Знал уже: едва за ней захлопнется дверь, снова буду обмирать и терзаться. Навязчивая боязнь разлуки, хотя понятно, что это глупо, что нет причин так паниковать. Однако же я не мог уняться, не буйствовать, не терять пресловутого благоразумия…В гостевой комнате Хоффмана огромное зеркало. В нем отражался немолодой мужчина, совокупляющийся с незнакомкой: физиологический фарс, которого я так жаждал. Белая кожа елозит по смуглой, моя гнусная физиономия налита кровью, голова девушки опущена, а зад поднят. Непристойная, вульгарная картина, я наблюдал такое с участием других, а теперь вот сам тискаю попку, заходясь от наслаждения.

Уговорил еще побыть, выпить чаю или пива (хоть видимость приличий). Она сказала, что живет в Квинсе, работает на полставки в обувном магазине. Я тут же мысленно отметил, что доходы нью-йоркской проститутки надежнее. Да, без карьерного роста и профсоюзных льгот, зато сутенеры обеспечивают полную занятость. Больше она ничего рассказывать не стала, полагаю, из боязни подпортить образ обольстительницы. Не хотела уходить от меня обычной продавщицей, которой сегодня предстоит еще расставлять коробки с кедами.

Беседа получилась краткой, и гостья была разложена на коврике перед камином для повторного акта. Не скажу, что меня очень уж потянуло, но пусть еще заработает. Когда-то в том самом загородном особняке я тоже исключительно из благих побуждений пригласил на танец мать Полы Вуд. То ли из вежливости, то ли по дурости, я тогда не разбирался в женских желаниях. По завершении благотворительного акта было выдано еще двадцать долларов, она их сложила и спрятала в сумочку, с благодарным кивком. Спросила:

– Откуда этот шрам на плече?

– Пуля. Пистолетная.

– Но как это случи…

– Тебе же не интересно.

Я протянул ей пальтишко. Когда она прощалась, возникла заминка. Нужно ли было ее целовать, и если да, то как? Девушка легонько погладила пальцами мою щеку, потом ее губы на секунду прижались к тому месту, которого коснулись пальцы. Пожалуй, этот момент был в нашем свидании самым эротичным.

Снова оставшись один, я рухнул в большое кресло и глянул на Центральный парк. Несколько женщин вышли на пробежку, без компаньонов; наверное, в кармане тренировочных штанов у каждой спрятан газовый баллончик. Ни одной мамаши с коляской, это в середине-то дня. Мужчин было больше, они трусили по дорожкам, нацепив наушники плееров. То ли за кем-то гнались, то ли от кого-то спасались. По виду – точно не фанаты здорового образа жизни. А год-то шел восьмидесятый, Нью-Йорк никому не нравился, хотя плакаты с мэром Эдвардом Кохом пестрели на бамперах многих авто. Да и что там могло нравиться, если швейцар ближайшего бара отговаривал возвращаться пешком: даже всего два квартала не стоит. Лучше он вызовет такси, и шофер притормозит впритык к тротуару, с распахнутой дверцей, чтобы принять клиента и тут же отъехать.


С этой книгой читают
Американская интеллектуалка и простой парень из Марокко. Ханна и Тарик случайно столкнутся в Париже, подружатся и помогут друг другу понять, какие уроки XX века до сих пор остались невыученными. Жизнь Парижа под властью Третьего рейха, борьба героев Сопротивления и этнические конфликты послевоенного времени – в истории Франции немало темных страниц. Для чего нам знать все это? Чтобы вместе с классиком британской литературы Себастьяном Фолксом еще
«И пели птицы…» – наиболее известный роман Себастьяна Фолкса, ставший классикой современной английской литературы. С момента выхода в 1993 году он не покидает списков самых любимых британцами литературных произведений всех времен. Он включен в курсы литературы и английского языка большинства университетов. Тираж книги в одной только Великобритании составил около двух с половиной миллионов экземпляров.Это история молодого англичанина Стивена Рейсф
Приключения легкомысленного Берти Вустера и его хитроумного «ангела-хранителя», камердинера Дживса, вошли в золотой фонд английской литературы, были множество раз экранизированы, легли в основу легендарного сериала со Стивеном Фраем и Хью Лори в главных ролях.Миллионы фанатов Вудхауса по всему миру мечтали встретиться с любимыми героями еще раз. И Себастьян Фолкс сумел совершить практически невозможное – он написал роман, ничем не уступающий гени
Майк Энглби – человек незаурядный. В самом деле, как бы иначе выходец из «низов» в 1970-е поступил в Кембридж, а затем сделал карьеру журналиста? Его исповедальный рассказ о собственной жизни, перемежаемый тяжелыми воспоминаниями, – это свидетельство из первых рук, доказывающее, что перед нами – человек, терзаемый комплексами и одновременно наделенный парадоксальным аналитическим умом и феноменальной памятью, человек, способный глубоко понимать л
«Ральф Фентрисс нахмурился и повесил трубку.Его жена Эмили, все еще сидевшая за столом, оторвалась от утренней газеты и отставила в сторону кофейную чашку…»
«Секретарша просунула голову в дверь и, обратившись к высившейся на столе баррикаде писем и книг, спросила:– Вы у себя?– Да, и по уши в работе. Что там?– Какой-то маньяк хочет, чтобы мы издали его труды, и утверждает, что он написал или напишет самый длинный роман в истории!..»
«– Эге-гей! Подождите меня!Зов. Эхо. Зов. Эхо. Все тише и тише.Топот босых мальчишеских ног, похожий на стук падающих яблок.Уильям Смит продолжал бежать. Не потому, что он мог бы угнаться за остальными, – просто он не хотел признаваться самому себе, что его маленькие ножки отстают от его желаний…»
«– Ну и что же ты можешь сказать в свое оправдание?Он взглянул на трубку и придвинул ее поближе к уху.– Ты знаешь, который сейчас час?– У тебя что, своих часов нет?– Они остались на тумбочке возле кровати…»
В этой книге рассказывается о профессиональном общении в сфере менеджмента, о его хитростях и уловках.Деловое общение занимает большую часть рабочего времени менеджера. Умение конструктивно общаться составляет важнейшую характеристику профессионализма руководителя.Это сложный многоплановый процесс контактов между людьми в служебной сфере…
Космические пришельцы начали появляться в городе с 1967 года. С этой поры классик отечественной фантастики Кир Булычев (1934–2003) стал вести летопись Великого Гусляра – маленького городка, расположенного где-то «между Архангельском, Устюгом и Вологдой». Великий Гусляр легко ужился с инопланетянами, можно сказать, справился с ними, как легко справляется российская провинция со всякого рода умниками и прогрессорами. Достоверность рассказов Кира Бу
Не все так спокойно в далеких и славных галактиках Альянса. Космос оказывается мирным лишь на первый взгляд, а значит – снова найдется опасное приключение для Хранителей.Но на сей раз Джулии придется отправляться в путь практически в одиночку, найти союзников в логове бандитов, раскрыть секрет опасной секты Черного солнца и найти ответы о своем прошлом и будущем в Междумирье. И без помощи верных друзей на этом пути не обойтись…
Я – скрипачка, которая больше не может играть. Все потому, что вляпалась в плохую историю, меня избили до полусмерти, но благодаря этому мужчине я выжила. Теперь он мой телохранитель. Кто же знал, что нас связывает большее, чем просто контракт найма… Он – моя защита. Но я – его слабость.Содержит нецензурную брань.