В Японии, где каждый цветок имеет свою уникальную символику, изумрудно-фиолетовый ирис является отражением рыцарского духа и неукротимой храбрости и занимает особенное место. Согласно мифам, он расцветает на полях сражений, где великие самураи бились до последнего вздоха. Ирисы ассоциируются со смелостью, напоминают о величии и мужестве. Листья растения, похожие на мечи, стали символом стойкости и отваги.
Женщина, обладающая именем Ирис, в японском варианте Аяме, несет в себе эту благородную символику. Она воплощает твердость и непоколебимость, способные преодолеть любые испытания, словно самураи на поле битвы. Ее душа, подобно цветку ириса, расцветает в крепости и мужестве и приобретает аромат изысканности и красоты.
Имя Ирис напоминает своей обладательнице о необходимости быть смелой и решительной, проявлять стойкость и мудрость перед жизненными трудностями, как цветок ирис раскрывает свою красоту, преодолевая препятствия.
Меня зовут Ирис. История моей семьи тесно переплетена с Японией, Страной восходящего солнца. Мой дед, Хиро Айкаве, в семидесятых годах прошлого столетия прибыл на Дальний Восток в составе дипломатической миссии.
Хиро родился в ортодоксальной японской семье, образование получил в США. Вдохновленный идеями просветительства и демократии, после возвращения на родину он был готов решительно противостоять системе и даже изменить ее. Поездка на Дальний Восток представлялась ему одной из ступеней на пути к своей цели.
Но встреча с моей бабушкой и последовавшая борьба со своей семьей за возможность любить заставили задуматься о смысле его идеалов. Амбиции и стремление к новому разбились о семейные традиции. Из последнего письма Хиро к моей бабушке было понятно, что его бунтарский дух ослаб и он не может сопротивляться семье, которая определяла его жизнь. Он призывал принять свою судьбу.
Я живу в другом мире, поэтому не могу судить его выбор. Чтобы иметь на это право, нужно пройти путь человека в его ботинках. Как говорил великий режиссер Вуди Аллен, «хочешь рассмешить Бога – расскажи ему о своих планах». Любовь не знает границ и правил, она приходит внезапно и непредсказуемо.
Моя бабушка Ханна, начинающая балерина, была поистине очаровательной и талантливой женщиной. Именно в ее лице Хиро Айкаве нашел свою любовь. Их связь была короткой, но яркой, как само солнце. И судьба приготовила для них непростые испытания.
В Японии у Хиро уже была невеста, и семейные традиции и обязанности оказались преградой его чувствам к Ханне. Как старший сын, он должен был следовать долгу и, если требовалось, даже пожертвовать своим счастьем ради семьи.
В мире, где любовь сталкивается с различными препятствиями, Ханна и Хиро оказались в плену предрассудков и стереотипов. А страх возможных последствий заставил их скрывать свои искренние и глубокие чувства от других людей.
Командировка Хиро на Дальний Восток закончилась, и он вернулся домой. С каждым днем надежда Ханны на возвращение возлюбленного угасала. Письма от него приходили все реже. И вот однажды перед ее дверью появился посыльный. Он принес драгоценный дар от Хиро Айкаве – меч тати, созданный известным японским оружейником Горо Нюдо Масамунэ для моего далекого предка – самурая.
И короткое письмо с извинениями за слабость и словами любви. Оно сохранилось до нашего времени. Так трогательно и одновременно грустно.
«Дорогая моя Ханна,
Я пишу эти строки, меня переполняют противоречивые чувства. С одной стороны, моя любовь к тебе, а с другой – чувство долга по отношению к семье.
Мне жаль, что я не могу быть решительнее в этой борьбе. Я готов смириться с судьбой и принять ее.
Понимаю, что мой выбор не позволяет удерживать тебя рядом со мной. Твоя свобода и счастье не принадлежат мне. Я прошу тебя принять от меня этот меч как символ нашей любви, которую мы однажды познали, и об обещании, которое я не могу выполнить. Ты заслуживаешь гораздо большего, чем я могу дать.
Я лишь смею надеяться, что ты однажды сможешь меня простить и обретешь свое истинное счастье в этом мире.
С любовью и сожалением, Хиро»
Как же грустно осознавать, что Хиро так и не узнал о том, что символом их любви был не меч, а сын, которого родила Ханна. Неизвестно, искала ли бабушка после этого встречи с дедом, писала ли ему. Могла ли новость о сыне что-то изменить? Одно можно сказать точно – встреча с Хиро навсегда изменила ее жизнь.
Окруженная осуждением со всех сторон, она столкнулась с враждебностью семьи и стала объектом клеветы. Собрав свои скромные пожитки и сына, она переехала в Москву, стремясь скрыться от интриг и злословия. Понятно, что о карьере артистки балета пришлось забыть.
Из дневника отца, оставшегося после его ухода, стало ясно, как много усилий пришлось приложить бабушке, чтобы в одиночку воспитать и обеспечить образованием своего сына. Она так и не простила деда и не смогла полюбить больше никого, посвятив всю себя единственному ребенку.
Из-за смешения кровей неудивительно, что внешность моего отца мало походила на японскую. Забавно, у него были светлые волосы. Единственное, что напоминало о его корнях, – это его азиатский разрез глаз, высокие острые скулы и древний родовой самурайский меч. Доподлинно мне не известно, как семье моего отца удалось сохранять реликвию такое долгое время. Он-то мне и достался в наследство после смерти моих родителей. Таким образом я стала обладательницей этого древнего артефакта.
Мои родители были большими поклонниками японской культуры. Папа преподавал японский язык в Ташкентском государственном институте востоковедения, готовил будущих специалистов по восточным языкам и литературе, истории, философии, культуре стран Востока и международным отношениям. А мама была востоковедом, глубоко погруженным в изучение культуры и традиций восточных народов. Поэтому неудивительно, что мне было даровано такое необыкновенное, прекрасное имя.
Я была очень подвижной, непоседливой девочкой, в моей компании было больше мальчиков. Мы весело дрались с ними, размахивая в воздухе палками. Я представляла себя настоящим самураем с мечом. Самурайский меч был надежно спрятан от окружающих, подальше от завистливых и алчных глаз, и я часто рассматривала лишь альбом с его фотографиями. Однажды он был выставлен в институте, где работали мои родители, и я имела возможность любоваться им, хотя строго запрещалось приближаться к нему. О, как мне мечталось иметь свой собственный меч!
Папа смеялся над моими фантазиями и часто повторял: «Ты – мой маленький самурай». Он ласково гладил мои волосы, целовал меня в макушку и просил не торопиться вырасти.
– Ирис, твое имя начертано твоей судьбой. В японской литературе у имени Ирис очень глубокий смысл, – говорил он. – Если бы мы жили в Японии, твое имя звучало бы как «Аяме». Правда красиво? Тебе нравится?
