Человечество становится все ненасытнее, требует все больше, новее, быстрее, но при этом в каких-то вопросах, остававшихся важнейшими на протяжении тысячелетий истории, наоборот довольствуется малым. Я говорю о детях. Два ребенка сегодня – почти верхняя планка нормы, три – уже многодетность (скажите об этом неграмотным африканцам, они же не знают), а один – вовсе даже не горе и Божья кара, а вполне себе «не хуже, чем у других». Причем часто это почти откупной от общества – «ну вот, есть же уже один, значит могу, чего вам еще надо; а теперь дайте мне заняться своим хобби и не приставайте с вашими детьми».
При этом для кого-то бездетность – боль. Поэтому как грибы появляются клиники ЭКО (которые при высокой стоимости услуг результат не гарантируют, о чем написано буквально в самой шапке контракта), выдумывают разные дорогие препараты (без гарантий, естественно), знахари снопами заготавливают волшебные травы и плетут амулеты (помогает, но обещать на сто процентов нельзя). Но люди несут и платят фантастические суммы за полусказочные эти способы, с верой в волшебное исполнение желания. На том стоит этот бизнес – за детей когда их нет, люди готовы отдать большие, даже очень большие деньги, это да… Но вот, чтобы сохранить уже имеющихся, большинство согласны будут отдать еще больше, иногда абсолютно все. Причем без сомнений, без торга, без надежды на воздаяние…
Люди вообще странноватые существа. Чтобы добиться свою потенциальную вторую половину, некоторые мужчины, да и женщины тоже, готовы свернуть горы и преодолеть невероятные препятствия. А вот получив желаемое, и, проведя положенный медовый месяц и утвердившись в устоявшейся семейной рутине, люди начинают лениться и не хотят, порой вполне осознавая, что семейная идиллия и розовая картинка с двумя улыбчивыми и сохранными старичками из истории про «долго и счастливо» стремительно летит в пропасть, все равно не могут заставить себя напрячься, чтобы спасти ситуацию. Что вы говорите? У вас не так? Извините, тогда примите мои поздравления.
Чем же родившиеся чада ценнее тех, кто еще в утробе матери или даже просто только запланирован? И что на каком жизненном этапе важнее для Человека Современного – карьера, дети, гаджеты, семья, надежный партнер, оплата счетов, распродажа, вечеринка, ремонт в доме, совещание с боссом… Что для тебя истинные ценности сегодня, человече? А?
Часть 1
Сказать красавице «нет»
Очередной мальчишник известного деятеля шоу-бизнеса Андрея Т. праздновали в закрытом клубе в еще более закрытом зале, где при свечах под живой джаз собралось человек 30 гостей. Мужчинами, несмотря на формат мероприятия, были, впрочем, не все приглашенные, что объяснимо – бизнес-интересы Т. не зависели от гендерной принадлежности хозяина бизнеса. Рядом с Глебом Вардовым, еще молодым и уже успешным тридцатипятилетним консультантом, ерзала барышня за сорок (скорее, сильно за сорок пять, но не хочется обижать пластическую хирургию и саму даму – они обе старались и хотели как лучше) с чересчур правильным греческим клювиком с модной в прошлом сезоне ахматовской горбинкой и платиновой блондинистостью. Она все старалась (когда не забывала) держать спину прямой, акцентируя тем самым свежеслепленный бюст на твердую четверочку (как заказывала!) и постоянно в течение всего вечера собирая лайки, выставляемые ее формам мужскими взглядами, против их воли соскальзывающих с упитышей-губ на ювелирный шедевр на шее (годовой бюджет любого города в Тверской области) и затем почти без задержки на шедевр пластической хирургии ниже. Дама как-то представилась, но имя было какое-то неоднозначное, Глеб не стал переспрашивать. Дама говорила… Ее прерывали только аплодисменты истинных ценителей джаза, отмечающих яркие пассажи в исполнении.
–
Простите, а это… ну… в конце стола, это правда – Он? – блондинка отважилась на первый вопрос, относящийся к реалиям этого мира и мучивший ее в течение всех салатов и горячего.
–
Он самый. И стрижка та же. И песни у него все те же, что и 15 лет назад, так что да, с уверенностью можно утверждать – абсолютно Он. – подтвердил Глеб, который нередко сталкивался и по работе и после с известными на всю страну персонажами.
«А он сильно постарел. Не знаю, какой он был лет пятнадцать назад, но, учитывая что и сегодня он постоянно себе подливал, наверное, все эти годы вряд ли были составлены из пятилеток здорового питания, утренних пробежек и медитаций на рассвете. И как их, рокерская, печень это выдерживает? Рокерская, потому что, наверное… Хотя сегодня рок «того» поколения кажется мягенькой попсой, время изменилось.»
Вечер длился. Блюда менялись. Основной концерт завершился, на сцене кто-то звучал фоном, обвиваясь платьем с высоченным (почти до талии!) разрезом вокруг стойки микрофона. Общение кроме очереди из тостов собралось по группкам сидящих рядом, потому что в полумраке и при свечах как-то естественно хотелось тихого почти интимного общения. Глебу достался усталый, едва ли пару слов за весь вечер проронивший продюсер слева и упомянутая уже блондинка справа, компенсировавшая с лихвой молчание левого соседа. Прекрасный вечер, нечего добавить к совершенству мира! Что он здесь делает? Он на работе – общение в разных его форматах это и есть его работа. А отказываться от общения по приглашению таких влиятельных, как Андрей Т. в его деле не просто глупо, а немыслимо.
Отраженный свет, при отсутствии возможности прикоснуться (а лучше – совокупиться) со звездой, манит не меньше, а иногда даже больше в силу доступности отражателя. Может поэтому на Луну запустили уже экспедиций 20, а к солнцу всего 3. Но блондинка, искривившая правую (боевую, видимо) бровь и загарпуненная зрелищем того, что Тот Самый Артист, пошатываясь, проходя мимо них остановился, чтобы пожать Глебу руку решила дотянуться до тела Звезды по имени Сцена через тело Глеба По Имени Знакомый Звезды. Горе, горе им обоим, но, к сожалению для обладательницы роскошных форм и пары нефтяных вышек (отступной от бывшего мужа) наш новый знакомый к подобным атакам был привычен. И к тому же он был по-настоящему (редкость в наши дни!) влюблен. Причем настолько искренне, что никакие другие женщины (ну, кроме, разве Эли́забет Ву́лридж Грант, более известной как Ла́на Дель Рей) не вызывали бы у него учащенного сердцебиения. Так что не было шансов у платиновой с пластикой. Он выразил сокрушительные сожаления относительно невозможности продолжения вечера в силу того, что у него назначен поздний ужин с супругой. В любое бы другое время до брака, леты бы пять назад если бы – он бы не раздумывал ни секунды, но сейчас он как пушкинская Татьяна – «увы, другому отдана и буду век ему верна». Бровь с негодованием и даже легким лязгом, как меч в ножны вернулась в прежнее небоевое состояние.
