Глава 1
Булочка с малиновым вареньем источала приятный аромат, даруя истинное блаженство, а ее золотистые пухлые бока вызывали во мне желание поскорее вынуть из небольшого, чуть выгоревшего синего ридикюля старенький кошелек и расплатиться с миссис Карсти, которая бросала на меня взгляды из-за высокого стеклянного прилавка и мило улыбалась. Я была ужасно голодна!
— Вы сегодня чудо как хороши, — не то пытаясь поторопить меня, не то, действительно, решив порадовать комплиментом, прощебетала женщина. — Мисс Лори, вам очень подходит эта зеленая шляпка. Подчеркивает цвет ваших глаз.
— Спасибо, миссис Карсти, — чуть запинаясь, произнесла я, одновременно думая о том, что: либо женщина была прежде невнимательной к моим нарядам, либо попросту позабыла, что вот уже больше года в моем гардеробе было всего две шляпки: та, которая сейчас на мне, травянисто-зеленая, с небольшой, устаревшей вуалью и светло-голубая, отделанная коротким заячьим мехом, которую, к сожалению, нельзя было носить в теплые дни. Потому было очень сложно подбирать одежду, имея такой узкий выбор шляп. Благо из столицы нашей Ланнийской империи — знаменитого города Панто — не так давно и до нашей глубинки добрела мода, согласно которой шляпы и вовсе были не нужны незамужним девушкам. Не знаю, кто стал инициатором подобной моде, поговаривают, новая фаворитка нашего вдовца-императора Зана Второго мисс Де-Лар, но я была безмерно благодарна подобному обстоятельству. Вы даже не представляете, как красивая зеленая шляпка может вульгарно смотреться с лиловым или темно-синим платьем. Я, тем не менее, отлично это представляла, ведь не раз видела себя в зеркале и ловила снисходительные взгляды богатых городских девиц, которые могли себе позволить несколько десятков всевозможных шляп и еще столько же, если не больше, платьев.
Впрочем, даже если миссис Карсти и лукавила, нахваливая мою шляпку, то насчет того, что она самым замечательным образом подчеркивала мои зеленые глаза, не соврала. Глаза у меня были красивые, чуть раскосые, с темными пушистыми ресницами, и я очень гордилась этим своим сокровищем, доставшимся от мамы, редкой красавицы Лилаи Ненаин. От отца, мне правда, достался чуть длинноватый подбородок и тонковатые губы, что немного портило общую картину, но даже и за эти не самые лучшие подарки я была благодарна своему родителю.
— Мисс Лори, — кашлянула миссис Карсти, привлекая мое внимание, так вы будете покупать булочку?
— Да, да, разумеется. И еще стакан молока.
Женщина довольно улыбнулась, поправила белоснежный чепчик и извлекла откуда-то из-за стойки небольшой бумажный пакет, в который десертными щипцами опустила булочку с малиновым вареньем. Пока она доставала стакан под молоко, я наконец-то вынула свой кошелек, стараясь прикрыть поцарапанный, а кое-где и ободранный ладонью. Впрочем, в следующий миг я позабыла о подобной глупости, ведь обнаружила, что в этом злосчастном кошельке не оказалось ни единой монетки!
— Что-то не так, мисс Лори? — заметила мое замешательство миссис Карсти.
Наверное, я покраснела. По крайней мере, щекам стало горячо, так что я порадовалась тому, что вуаль хоть немного, но прикрывает мое лицо. Стараясь контролировать голос, ответила:
— Простите, миссис Карсти, но я забыла взять деньги. Такая невнимательная! — развела я руками и виновато улыбнулась.
Я понимала, что женщина не поверит подобным оправданиям, но надеялась, что она хотя бы сделает вид. Так мне было бы легче выдержать эти неприятные минуты.
Кто не знал в нашем небольшом городке бедную сиротку мисс Анну Лори? Даже маленькие дети часто шептались обо мне, что уж говорить о местных кумушках, которые любили смаковать подобные истории и выдумывать все новые и новые детали. Замечу, что однажды в их сплетнях я оказалась даже внебрачной дочерью императора, которую он спрятал от всего мира, чтобы не расстраивать свою супругу. Но, учитывая то, что императрица Марисса покинула наш мир вот уже как три гора, кумушки никак не могли уразуметь, почему же тогда император Зан Второй не забирает мисс Лори обратно в столицу или хотя бы не обеспечит мнимой дочери достойную жизнь.
На самом деле, история моя мало чем отличалась от истории обычной бедной девушки, у которой не было возможности найти поддержку у своей семьи. Отцом моим был никакой не император, но человек из довольно обеспеченной семьи и даже пусть и косвенно, но относившийся к привилегированному обществу. Звали его Виктором и умер он вот уже как десять лет тому назад, на один год пережив мою хрупкую маму, которая была болезненной с самого рождения. Прежде чем умереть, отец передал меня на попечение своей матери, моей любимой бабушке миссис Лори. К сожалению, состояние отца не могло перейти бабушке, так же как и я, потому нам с ней оставалось уповать на волю кузена моего отца, который на смертном одре последнего обещал, что мы не будем знать ни в чем нужды.
Дядя Матиас солгал, в чем легко признался, когда мой отец уже не мог спросить с него за это. Выделялась нам с бабушкой крошечная сумма раз в несколько месяцев, которая стала еще меньше, когда меня покинула и бабушка.
Чтобы прожить самой и содержать небольшой домик, оставшийся мне после бабушки, я устроилась на городскую почту и вот уже целый год разносила письма и посылки несколько раз в неделю. Но все равно мне с трудом удавалось продержаться до следующего жалованья или подачки от дяди Матиаса, которые еще и в последнее время приходили с задержками на несколько недель, а то и целый месяц. Как объяснял дядя в своих скупых и редких письмах, жизнь в большом городе была дорогой и сложной, потому ему приходилось во многом себя, а теперь и меня, ограничивать. Именно потому последние дни, когда денег вовсе не оставалось, я проживала почти впроголодь и именно потому не могла позволить себе никаких обновок.
— Случается, — солгала миссис Карсти, отрывая меня от воспоминаний. — Берите, после занесете деньги. Я же вас с детских лет знаю. А ваша бабушка, моя дорогая миссис Лори, сколько у нас бывала.
Но я покачала головой, отодвигая стакан и булочку:
— Нет, это неправильно, миссис Карсти. Вы извините, что я отняла ваше время.
Не дожидаясь следующих слов миссис Карсти, я выскочила из кондитерской и дрожащими руками прикрыла за собой тяжелые двери, аляповато украшенные вырезанными из бумаги цветами.
Я не сомневалась в своей честности, но вот не была уверена в том, когда смогу отдать долг, ведь дома в тайнике осталось всего десять серебряных нитов, а те несколько медных вальнов, на которые я рассчитывала, входя в кондитерскую, должно быть, потратила чуть раньше. На дядю надеяться не приходилось, а до жалования оставалось еще чуть больше пятнадцати дней. Начальник почты был строгим человеком, потому на то, что Мистер Тин выдаст мое жалование раньше положенного срока, надежд тоже не было никаких.
