— Мама? Ты вернулась? — прохрипел болезненный детский голос, стоило мне
только распахнуть дверь покосившейся на один бок развалюхи.
— Да, Джереми вернулась, — пробормотала, часто-часто моргая, настраивая
зрение. После яркого утреннего солнца было сложно разглядеть в этой
темноте, кровать, где на протяжении трёх недель лежал сынишка, — сейчас
выпьем отвар и тебе обязательно станет легче.
— Хорошо, — безжизненным голосом ответил малыш, устав от болезни,
он смирился с ней.
Напоив сына тёплой водой, смочив кусок ткани, быстро обтёрла худенькое
тельце, пышущее жаром, но легче ему не стало. Ребёнка трясло, в сумраке комнаты
его личико, казалось, высечено из камня, острые скулы, ввалившиеся
глаза. Мою грудь разрывала боль от с трудом сдерживаемых рыданий, но я должна
быть сильной. Ради него…
— Потерпи, я обязательно, что-нибудь придумаю, — неистово шептала, срывая
листики с нарванного только что букета.
Потом долго пыталась разжечь пламя в очаге, теоретические знания об
использовании огненного камня, плохо помогали в этой непростой задачи. Но
спустя минут десять, я всё же поставила кастрюлю с водой, чтобы заварить
исцеляющий отвар.
Джереми укрытый рваным пледом совсем недавно
забылся беспокойным сном, время от времени с его
кроватки раздавался надсадный кашель и тут же следом стон. Когда отвар был
готов, я, устроившись рядом с ребёнком принялась ждать его пробуждения.
Осторожно, чтобы не потревожить сменила влажную тряпочку со лба малыша.
Поправила покрывальце и после взглянула на бесполезные артефакты, лежащие на
подоконнике единственного крохотного окна с разбитыми стёклами.
Эти камни, будто с усмешкой взирали на меня, напоминая о моей беспомощности.
Взяв их в руки, я погрузилась в невесёлые думы, мои мысли лихорадочно метались
от множества вопросов, на которые я не находила ответы. Как быстро заработать
денег, чтобы расплатится с магом? Что ещё можно продать и на вырученные деньги
зарядить артефакты, которые помогут малышу? Чем наделил проклятый остров, взяв
за свой дар такую страшную плату?
— Мам? — прозвучал тихий голос сына, прерывая мои тягостные размышления.
— Да, малыш? Давай выпьем отвар и тебе станет легче.
Спустя час сын снова уснул, на этот раз жар немного спал, но я знала, что он
вскоре вернётся, так было и с Жаном. Когда заболел муж, мы потратили все
накопленные средства на мага, но артефакты не помогали, дарили лишь временное
облегчение.
А брал этот крохобор слишком дорого, потом я распродала часть вещей и мебели
соседям. Заработать в нашей деревне непросто, мои вышивки никому не нужны, а
муж медленно умирал. Жан… он так помог мне, любил Джереми, как родного и был
настоящим другом для меня.
Но эта зараза, она никого не жалеет и добралась до маленького Джереми. Малыш
на протяжении недели заходился кашлем, но ни отвары, ни грелки не помогли. К
концу первой недели я продала всё, что можно. Артефакты, наполненные
драгоценной магией, подарили целых два дня здоровья мальчику, но вскоре болезнь
вернулась, словно набравшись сил, она обрушилась на сына ужасной болью.
К концу второй недели мы переехали в эту лачугу, отдав отчий дом Жана
практически за бесценок, но и на этот раз артефакты не вылечили кроху.
И тогда я отправилась туда, откуда ещё никто не возвращался…
— Я не отдам тебя, — упрямо прошептала, глядя на снова покрытого испариной
кроху, — я заставлю мага пополнить артефакты.
Вскочив с табурета, схватила с подоконника три артефакта, которые разом
уместились в моей ладони, я с ненавистью взглянула на них. Перебирая
неприметные голыши, я поражалась, как получилось, что эти серые
камешки наделили бесценным даром исцелять, облегчать невыносимую
боль, но прежде заполнив их силой, которая подвластна лишь магам.
Взглянув ещё раз на сынишку, я тихо отворила дверь и вышла на улицу. Не
знаю, как, но я должна заставить Назэра заполнить их исцеляющей силой.
Идя по улице, грязной после дождя, мимо покосившихся сараюшек, именуемые
домами, я настороженно всматривалась искажённые презрением лица соседей и не
понимала их враз изменившееся отношение. Что произошло? Да мы не дружили,
я не видела сочувствия, но не было таких взглядов, полные злобы и зависти.
Почти бегом я добралась до зажиточной части деревни, здесь и улицы были
мощённые камнем и дома выглядели добротно. Там ближе к площади был и наш дом,
там же по соседству жил старый маг Назэр, склочный характер, жадность и
постоянное недовольство, навеки отпечатались на его лице неприятной гримасой.
— Я расплачусь! — на протяжении получаса я умоляла мага наполнить артефакты
силой, но тот словно не слышал, — мне нужны они сейчас.
— Кэтрин, покинь мой дом и больше без оплаты не приходи! — рыкнул старик,
распахивая дверь, он с силой толкнул меня в спину, — правила для всех!
— Назэр! — неистово закричала я, стоя на улице, колошматила руками в дверь.
И мне было плевать, что люди смотрят на меня с удивлением, мне плевать на их
осуждающие лица, мне плевать на старосту, который сейчас меня вышвырнет из этой
части деревни в трущобы. Я должна спасти сына!
— Кэтрин! — раздался громкий голос Мориса, — Кэтрин! Да уймись ты! Он ничего
не сделает без оплаты.
— Он должен! У меня сын умирает! — всхлипнула, снова ударив кулаком по
двери.
— Кэтрин, если бы я мог…, — горестно прошептал староста, — моя внучка
больна, и я отдаю все деньги на её лечение Назэру. Кэтрин его сила ослабла, и
он стар. Не зря его отправили в такую глухомань, как наша деревня.
Артефакты, наполненные его силой, дают лишь отсрочку… смирись.
— Нет! Нет! — крикнула я, рванув подальше от этих равнодушных людей, — мы
найдём другого мага, сильного! Он поможет!
Возвращаясь к сыну, зло стирая слёзы с глаз, я мысленно прокладывала наш
путь в ближайший город. Нам потребуется телега и лошадь, а ещё запас еды на
первое время.
