Сергей Носов - Тайная жизнь петербургских памятников. Полная версия

Тайная жизнь петербургских памятников. Полная версия
Название: Тайная жизнь петербургских памятников. Полная версия
Автор:
Жанры: Искусствоведение | Современная русская литература | Популярно об истории
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2015
О чем книга "Тайная жизнь петербургских памятников. Полная версия"

Необычная книга о «тайной жизни» памятников, несомненно, спровоцирует петербургского читателя на дополнительные прогулки по городу, а не петербургского – на посещение Петербурга. Написана она другом и доброжелателем памятников писателем Сергеем Носовым. Сравнить ее можно разве что с увлекательными книгами о животных, в среде которых подолгу живет исследователь.

4-е издание.

Бесплатно читать онлайн Тайная жизнь петербургских памятников. Полная версия


Фотографии автора


www.limbuspress.ru

© Сергей Носов, 2009

© ООО «Издательство К. Тублина», 20014

© А. Веселов, оформление, 2014

Среди нас

Памятники существуют, и существуют весьма оригинально. Не будучи биологическими объектами, они обнаруживают специфическую, хотя и не очевидную на временных промежутках активность – было бы кому наблюдать. Способ их присутствия в нашем жизненном пространстве можно соотнести с жизнью в общечеловеческом понимании этого слова. Они действительно «живут». Хотя и не совсем по-людски.

Сосуществование с ними расширяет наши представления об окружающем мире. По отношению к нам их положение двойственное. Как артефакты они, конечно, принадлежат сферам нашей, то есть человеческой культуры, но, с другой стороны, именно нам, человекам, справедливо рассматривать их внеположно нашим собственным духовным ценностям – как некую данность. И здесь мы могли бы определить место памятникам где-то между царством неживой и царством живой природы. Даже, пожалуй, ближе к царству живой. Необходимо учесть только, что категория одушевленности неприменима к ним. Любой объект обязан быть одушевленным или неодушевленным – любой, но не памятник. Человеческий язык, вообще, мало приспособлен для отображения их бытия.

Наш опыт общения с памятниками довольно груб, примитивен. Побольше бы нам деликатности в этом вопросе, и мы бы, возможно, знали слова, пригодные для описания бытия памятников. За отсутствием должного опыта приходится пользоваться тем, что имеем – простыми, по-человечески апробированными глаголами – живут, чувствуют, понимают, хотят

То же мы говорили бы, наверное, об инопланетянах, если бы реально ощущали их присутствие рядом с собой.

Они, памятники, более всего и напоминают инопланетян.

Такую тихую цивилизацию, существующую параллельно с нашей. Их возрастающее присутствие все более очевидно. И похоже, они готовы пойти на контакт…

Любой памятник рукотворен и до известной степени не самостоятелен. Полноценной жизнью (по своим меркам) он живет только во взаимодействии с людьми. Это взаимодействие, часто весьма драматичное, наполняет существование памятника смыслом, а точнее сказать, смыслами, многие из которых, на иной человеческий взгляд, часто кажутся паразитарными, побочными. Но не в этих ли смысловых девиациях заключена предназначенная для нас информация? Надо лишь знать, как ее раскодировать.

Предназначение памятника, на человеческий взгляд, грубо говоря – «чтобы помнили». Памятник и рад выполнять эту функцию, но люди, в силу обстоятельств, которые они сами часто называют историческими, так или иначе, навязывают памятнику отношения другого рода. Памятнику гораздо сложнее понять людей, чем людям памятник. Ориентированному на вечность трудно понять мельтешащих, тогда как предающемуся метаниям обычно всегда и все ясно.

Нам, например, ясно, кто виноват в наших бедах. Если виновного перед глазами нет, мы обращаем свой взор на памятники… Мы требуем ответственности от них, и в первую очередь ответственности за тех, кому они посвящены. Люди за поступки людей заставляют отвечать памятники!.. Памятники – идеальные объекты для наказаний. Они не просто терпеливы, они умеют претерпевать.

Вероятно, здесь что-то есть от магии: не имея возможности покарать исторических лиц, некогда покинувших сей мир, люди выносят приговор соответствующим монументам. Репертуар воздействий велик – от оскорбления жестом до полного уничтожения. Их могут, например, подвергать принудительной изоляции (иначе выражаясь, «хранению»), как, скажем, поступили с памятником баронету Я. В. Виллие, – в 1948-м, задним числом, организатор врачебного дела в России был объявлен английским шпионом, после чего памятник ему демонтировали и заключили в деревянные ящики на срок, который получил бы настоящий шпион. Конная скульптура Александра III, кажется, испытала на себе все виды отбывания сроков – и под домашним арестом, и в одиночной камере (деревянном футляре), и в символической клетке (на десятую годовщину Великого Октября). Мало того, этот памятник пытались перевоспитать – посредством ритуального перепосвящения с открытием новой надписи на пьедестале. Иногда памятники подвергают изгнанию, очень часто – выселению с законного места. Памятники могут лишить собственности – отдельных деталей (аксессуаров и атрибутов), а иногда и самой недвижимости, под которой в их случае следует понимать постамент. Скажем, величественный постамент все того же Александра III однажды употребили на полезное дело – на пьедесталы для других памятников – Римскому-Корсакову и дважды героям Советского Союза.

Чаще бывает по-другому: не памятник переживает свой постамент, а постамент – памятник. В Петербурге можно встретить пустующие постаменты. Будь ты памятник царю, будь революционеру, твой постамент одинаково может лишиться тебя. Например, постамент памятника Бабушкину незаметно стоит в парке, еще недавно носившем имя этого революционера, так же, как напротив больницы, когда-то названной Александровской в честь царя Александра II, до сих пор стоит часть постамента памятника царю-освободителю. В ином случае отдельный постамент становится как бы сам новым памятником – так произошло с гранитной призмой, служившей до революции пьедесталом для памятника гренадеру Леонтию Коренному, герою войны с Наполеоном. Переместившись с Васильевского острова во двор музея Суворова, постамент, благодаря сохранившейся надписи «РОДНОМУ ПОЛКУ», стал восприниматься как памятник лейб-гвардии Финляндскому полку, что, в общем-то, справедливо: памятник и был в свое время установлен к юбилею полка на парадной лестнице офицерского собрания.

Произнося слово «увековечить», мы даже не задумываемся, насколько смертны памятники. Как бы ни были они «ориентированы на вечность», средняя продолжительность их жизни соизмерима с человеческой. Веками живут не многие, все они хорошо известны в лицо, и всем им когда-то, так или иначе, угрожала опасность. Да и что значит «веками»? Памятник Петру I, старейший в Петербурге, был закончен «всего лишь» к 1755 году, после чего еще сорок пять лет бесхозно пылился на складе, пока его не вызволил на божий свет Павел, чтобы установить перед Михайловским замком. И это, наряду с «Медным всадником» (1782), верхний возрастной предел. А вот памятник великому князю Николаю Николаевичу (Старшему) – другая конная скульптура, в Петербурге по счету пятая – простоял на Манежной площади четыре года (1914–1918). Или Сталина взять. На что казались незыблемыми – всего в городе было их пять, бронзовых, четырех открыли практически одновременно перед ноябрьскими праздниками 1949 года (через месяц после первых расстрелов по «ленинградскому делу»), а пятого еще через год, – простояли соответственно двенадцать и одиннадцать неполных лет, в аккурат до XXII съезда партии, принявшего известную резолюцию.


С этой книгой читают
Трудно подобрать в мировой литературе более непохожих героев, чем ветхий слуга Фирс из «Вишнёвого сада» и молодой Фортинбрас, сверхуспешный норвежский принц из «Гамлета». В новом романе Сергея Носова, лауреата премии «Национальный бестселлер», оба имени относятся к одному лицу. Недаром автор – король абсурда. Вряд ли эта книга обманет ожидания знатоков и ценителей творчества писателя: это всё тот же неподражаемый Носов, умеющий удивлять.
Сергей Носов – блестящий стилист и остроумный рассказчик. Герои его четвертого романа – петербургские оригиналы, чудаки, ставшие авантюристами волею обстоятельств. Их сумасбродные приключения, связанные с дерзаниями в области актуального искусства, наводят на нешуточные мысли о (страшно сказать) предназначении человека.
Прозаика и драматурга Сергея Носова не интересуют звоны военной меди, переселения народов и пышущие жаром преисподни трещины, раскалывающие тектонические плиты истории. Носов – писатель тихий. Предметом его интереса были и остаются «мелкие формы жизни» – частный человек со всеми его несуразностями: пустыми обидами, забавными фобиями и чепуховыми предрассудками. Таков и роман «Фигурные скобки», повествующий об учредительном съезде иллюзионистов, и
«Книга о Петербурге»… Опасно так называть свое сочинение после романов Достоевского, «Петербурга» Андрея Белого, художественно-вдохновенных прогулок по постреволюционному Петрограду Николая Анциферова… Имен, названий и прочего сколько угодно много, это же Петербург, город вымышленный, сочиненный гением и волей Петра и воплощенный в жизнь на костях безымянных его строителей. Книга Носова уникальна тем, что главный ее герой – сам город, наша северн
Имя Ираклия Луарсабовича Андроникова (1908–1990), доктора филологических наук, профессора, лауреата Государственной премии, народного артиста СССР, памятно многим. Он – выдающийся деятель отечественного просвещения: увлеченный исследователь литературы, писатель, мастер устного рассказа, пионер телевидения, ценитель и знаток искусств. В сборник, посвященный ему, вошли разнообразные материалы: статьи, доклады на конференциях, художественные очерки,
Учебник предназначен для студентов обучающихся по архитектурно-строительным специальностям высших учебных заведений и может быть рекомендован учащимися художественных школ и лицеев.Учебник содержит анализ стилей восьми основных классических периодов развития культуры и искусства, начиная с Древнего Египта и заканчивая эпохой европейского неоклассицизма XVIII века. В нем рассматриваются причины формирования стилей разных эпох, их взлет и разложени
К искусству во Франции всегда относились серьезно, что неудивительно, ведь территория этого государства уже с первобытных времен была сердцем европейской культуры. Красота, чувства, любовь, романтика, революционные настроения, победа, триумф – французские шедевры наполнены всеми красками жизни и в полной мере отражают многоликую историю страны. Из этого альбома вы узнаете о французском изобразительном искусстве, а также проследите его развитие на
Мои личные представления об искусстве, обывателя не лишенного творческих способностей.
«По словам Петруччио, он, подобно Илье Муромцу, лежнем пролежал тридцать три года, а потом вдруг поднялся, встряхнулся, расправил плечи и отправился совершать подвиги во славу Земли Русской. Правда, абсолютно совпадает его история с былинной только возрастом персонажа, в остальном же различается. И я бы даже не сказал, что нюансами…»
«Если пацаны затеют игру в догоняжки, то его обязательно изваляют в грязи, если в футбол – "нечаянно" пнут так, что он неделю потом будет хромать… Позже мальчишки, надувшись от важности, будут шептаться, договариваясь, где спрятаться от учительницы, чтобы покурить. А Денис не курит… Все это уже было, и было противно…»
Кто она женщина? Кто он мужчина? Каково предназначение каждого из них в мировой истории и в жизни в целом? Отношения и взаимность, уважение и любовь, дарите это друг другу!
Слово – носитель духа. Изреченное человеком слово несет в себе дух его, поврежденный грехопадением праотцев, в Слове же Божием сокрыт Дух Святый, вновь животворящий душу внимательно читающего и следующего Ему. Пр. Симеон Новый Богослов: «Слова человеческие текучи и пусты. Слово же Божие есть живое и действенное. Равным образом и истина Божия есть паче ума и слова человеческого, Бог непреложный, сый и живый».