Его зовут Теофраст. И его история начинается с того самого момента, когда он появился на свет в тёмной и влажной гортани своего хозяина Игната Захаровича. Между ними огромная разница в размерах. Теофраст из мира, где жители вырастают до таких габаритов, что их невозможно увидеть человеку невооружённым глазом. Он бактерия.
С самого раннего детства у Тео тяга к сладкому. Он испытывает симпатию к гастрономическому выбору своего хозяина. Игнат Захарович тоже обожает всё, что содержит сахар. К тому же он не прочь покурить и выпить. От никотина и спирта Теофраста спасает его внешняя защитная оболочка, которая досталась ему от далёких предков. Когда хозяин употребляет водку, Тео предпочитает предаваться сну и просыпаться тогда, когда Игнат Захарович уже приступает к ужину. Во время вечерней трапезы он обычно ест яичницу и запивает своим любимым сладким чаем. Тео получает огромное удовольствие, когда оказывается в долгожданной сладко-чайной реке. В эти радостные минуты он старается сильнее цепляться за стенки гортани, встречая бурный чайный поток.
Происходили, конечно, и другие не столь приятные ему вещи с его хозяином. Тео не любил, когда он орал во всё горло, что он – богема. Это случалось после приёма внутрь алкогольных напитков. Как только Тео чувствовал запах спиртного в своей обители, он сразу старался заснуть. Сон помогал ему избавиться от токсического воздействия спирта, а также от пьяных громких речей Игната Захаровича. И всякий раз хозяин не забывал вставлять своё непременное бинарное высказывание: «Я – богема».
Он актёр, но с подпорченной репутацией: совершил какой-то гнусный поступок в пьяном виде. Ему помогли избежать уголовного преследования друзья по ремеслу. Об этом Тео узнал, когда его хозяин пригласил их к себе. Обычно Игнат Захарович редко принимает гостей. Но когда кто-то всё-таки заявляется к нему по какому-то делу, то Тео двигается из глотки в носовую часть хозяина и смотрит из ноздрей, кто на этот раз пожаловал.
Ему иногда бывает интересно слушать речи людей из богемы. Некоторые их высказывания он использует, когда общается со своими многочисленными сородичами. Его друг Темос со смеху катается, когда слышит от Тео очередное богемное высказывание.
Тео с Темосом – неразлучные друзья. Они уже не раз вместе гуляли по телу хозяина-артиста. А родители их ругают, когда они уходят за пределы носоглотки.
– Ты должен держаться поближе к дому, – утверждает каждый раз мама Тео. – Если ты покинешь носоглотку, то можешь оказаться во враждебной обстановке. Тебя могут преследовать наши извечные враги – бактериофаги.
– Мама, а кто они такие? – спросил её как-то Тео.
– Это вирусы, которые способны обманным путём проникать в наши тела и плодиться там. А потом они разрывают наше тело, чтобы оттуда вышло их многочисленное потомство. И мы погибаем.
– Неужели все они такие страшные?
– Они очень коварные. Твоя задача – держаться от них подальше. Помни: не заводи с ними разговор. Они могут ослабить твою бдительность и проникнуть в тело. И тогда тебе никто уже не поможет.
Мать Тео обладает удивительным свойством убеждать. Её доводы всегда сопровождаются конкретными жизненными примерами. Она очень практичная. Тео, как послушный сын, обычно слушает свою маму. Но иногда они с Темосом все-таки забредают в запретные места, ведомые детским любопытством. Их манят опасные путешествия. Лучшим местом для наблюдений является глотка. Они часто тайно приходят сюда и затевают свои акустические игры возле этого бездонного колодца. Стоя у края чёрной дыры, они выкрикивают обычно что-то такое: «Мы не боимся вас, хитрые бактериофаги!», «Поймайте нас, если сможете!», «Сейчас на вас хозяин нальёт сорокоградусную водку!». Кричат и убегают.
Потом они направляются в сторону ноздрей. На стенках они видят многочисленные однотипные объявления, которые гласят о том, что сегодня тут намечается концерт классической музыки. Руководит оркестром дирижёр Унисон Аристарх Юрьевич. В носоглотке все знают, что Аристарх Юрьевич не может жить без своей музыки. Ему очень нравится акустика этого места. Он не устает повторять: «Радуйтесь, мои братья! Нам несказанно повезло жить в таком замечательном месте. Носоглотка даёт нам всё: питание, уют и возможность насладиться таким прекрасным звучанием!»
Его музыканты с белковыми инструментами души не чают в своём руководителе. Они ему безропотно подчиняются, ибо знают, что лучшего дирижёра не может быть. Аристарх Юрьевич лично следит за тем, чтобы в носоглотке никогда не возникали воспалительные процессы, которые могли повлиять на общую акустику этого места. В те нерадостные дни, когда воспалялись стенки носоглотки, или происходили другие нежелательные для его культурной деятельности процессы, музыкальный корифей не находил себе места.
В такие минуты он орал: «Неужели, вы не могли наесться в другом месте?! Мало того, что обжираете нашего дорогого хозяина, так вы ещё в благодарность выпускаете в его организм ваши ядовитые вещества!» Он махал своими дирижёрскими жгутиками и кричал: «Вам нужно две вещи: жрать и плодиться. Музыка не для вас. Я бы давно от вас ушёл, но меня держат стены этой прекрасной носоглотки». Все окружающие его музыканты сочувствующе махали своими жгутиками.
Воспаление делало невозможным выступление народных любимцев. В эти дни Аристарх Юрьевич прикреплялся к стенкам носоглотки и одухотворённо засыпал. Его верные музыканты следовали примеру своего метра. Но не все. Толстый музыкант, который играл на большом барабане, не мог упустить случая вдоволь наесться стенками носоглотки во время воспаления. Тем более что его великий наставник этого не мог видеть. Он спал и не видел, как его барабанщик вместе с челядью жадно поглощает белковые тела своего хозяина. И на этом пиру играла другая музыка. Это была биологическая музыка жизни.
Когда здесь не звучал оркестр великого Аристарха Юрьевича, Тео со своим другом Темосом устраивал пробежки в ноздрях хозяина-артиста. Они спорили друг с другом, кто первый достигнет выхода из ноздрей. Каждый из них бежал в своём носовом проходе. Первый на этот раз пришёл Тео, а Темос прибежал на мгновение позже.
– Тебе никогда меня не победить, – задыхаясь, произнёс Тео.
И они оба уставились на медработников, которые укладывали в постель хозяина.
– У вас, видимо, воспаление носоглотки, – серьёзным тоном начал эскулап. – Откройте рот, пожалуйста.
