Открылась дверь, и мама сказала:
– Тима, пора вставать. В школе не будут ждать, пока ты выспишься.
– Хорошо, – проговорил Тимофей.
Он протер глаза, потянулся и погладил спящую рядом собаку. Дюшес – так странно он назвал этого маленького дворового пса, в честь любимого напитка. Дюшес лежал, свернувшись, как кренделек. Тима свесил ноги с кровати и, пошатываясь, направился в ванную. Пес последовал за ним.
– Доброе утро, Тимофей. Добро пожаловать в новый день! – сказал Рубин, устраиваясь удобнее на правом плече мальчика.
– Доброе утро, – ответил ему Тима.
– Ага, – проворчал Атропин. Он облетел всю ванную комнату, высунулся наполовину из двери, посмотрел, чем заняты другие обитатели квартиры, а потом вернулся на свое место – на левое плечо.
Рубин и Атропин всюду сопровождали Тимофея. Рубин – ангел, добрый, хороший. Его советы и наставления всегда важные и правильные. А Атропин, если говорить по совести, – чертенок. Но Тимофею больше нравилось, как Атропин называл себя сам: темный или злой ангел.
А утро и вправду было добрым. Казалось, день будет необычайным. Мягкие солнечные лучи освещали тарелку с теплой, только что приготовленной кашей. Тимофей быстро с ней справился, взял портфель и отправился в школу. Оказавшись на улице, он почувствовал, как солнце защекотало нос. В класс он зашел в хорошем настроении и сел на свое привычное место – за первую парту, прямо перед учительским столом. Ирина Львовна, учительница, разрешала ребятам выбирать места, поэтому на первой парте Тимофей сидел один: других смельчаков не было.
В класс зашла Ирина Львовна, и не одна: с ней рядом стояла девочка с длинными рыжими волосами. Она улыбалась, и Тимофей заметил, что у нее не хватало верхнего зуба, прямо как у него самого.
– Это наша новая ученица, Ева. Ну-ка, четвертый «А», – обратилась она к детям, – поприветствуем ее.
Раздался дружный топот и аплодисменты в честь новой девочки.
– Ева, садись на любое свободное место, которое понравится.
– У-у-у, от Ев обычно одни неприятности, – сказал Рубин.
– Да ну, ерунда! – ответил ему Атропин.
Ева немного постояла в раздумьях. Девчонки звали ее к себе, но она выбрала место на первой парте рядом с Тимофеем.
– Привет, я Тимофей, – он сделал небольшую паузу и добавил: – Королев.
– Привет, – ответила она. – А я – Ева.
– Рад с тобой познакомиться, – неуверенным голосом проговорил он. – У тебя очень необычные волосы. У наших девочек таких нет.
– Волосы и вправду красивые, кудрявые и рыжие, – заметил Рубин, как будто она могла его услышать.
– Спасибо, – ответила Ева Тимофею с улыбкой.
Он тоже улыбнулся. И Рубин, который ее благодарность воспринял и на свой счет.
– О, у нас с тобой одинаковых зубов не хватает! – Ева тоже обратила внимание на эту деталь.
– Ага, – засмеялся Тимофей.
А про себя подумал: «А разве девочки не стесняются, когда у них зубов не хватает? В том году мальчишки над Викой смеялись из-за этого, у нее вообще двух зубов не было, а она все время плакала».
Начался урок, не самый любимый предмет Тимофея – математика, хотя по нему у него были одни пятерки. В десять лет он мог с легкостью делить и умножать числа с тремя знаками. А вот Еве, похоже, этот предмет давался нелегко. Когда Тимофей решил все задания контрольной, девочка делала только третий пример.
– Помочь? – спросил он шепотом.
– Ты что? – Рубин так округлил глаза, что еще чуть-чуть – и они бы выпали Тимофею на стол (такое уже несколько раз случалось). – Пусть сама решает, а то ничему не научится!
– Пока нет, спасибо, – ответила Ева. – Я хочу сама.
– Вот это похвально, – опять сказал Рубин.
– Она тебя не слышит! – прокричал Атропин. – Ей все равно, что ты думаешь, как и всем остальным.
– Тимофею не все равно! – Рубин упер руки в бока.
Но Тимофей старался не слушать их спор, который так и продолжался до конца урока. Иногда у него получалось от них отстраняться. После Евиных слов он опустил глаза в свою контрольную и сделал вид, что еще раз проверяет ответы. Он думал о том, почему девчонки такие самостоятельные.
– Кто закончил, сдаем работы, – прервала его размышления Ирина Львовна.
Тимофей протянул ей готовое задание.
– Ну конечно, самый первый, – послышалась недовольная реплика с последней парты.
– Козявкин, тише, – ответила ему учительница.
– Какой же вредный мальчишка, – добавил Рубин.
Из колонок зазвучала знакомая мелодия звонка с урока. Началась большая перемена, и класс отправился в столовую. Когда Ева и Тимофей уже допивали утренний чай, к ним подошел Денис Козявкин.
– Эй, новенькая, – сказал он, – чего это ты с неудачником сидишь? Давай, пойдем с нами в класс!
Нехорошее предчувствие возникло у Тимофея. Спина невольно ссутулилась, а в голову полезли дурацкие мысли: «Только бы он не начал обзываться, как обычно». Тиме захотелось поскорее убежать оттуда и взять с собой Еву, его новую подругу.
– Не обращай внимания, – прошептал Рубин.
– У тебя один совет на все случаи жизни, – не выдержал Атропин и передразнил Рубина: – «Не обращай внимания, не обращай внимания»… Тьфу. Тошнит уже от тебя!
– А ты тоже не обращай внимания.
– Нет, спасибо, мне и тут неплохо, – ответила Ева Денису. Она повернулась назад к Тимофею и сделала очередной глоток чая. – Так о чем это мы?
Сеня и Миша – лучшие друзья Козявкина – отнесли свои тарелки и подошли послушать разговор.
– Погоди! – Денис схватил спинку стула, на котором сидела Ева. – Что значит, тебе и тут неплохо? С нами-то лучше, скажите, ребята? А?
– То и значит, отстаньте, – ответила Ева и шлепнула его по руке.
– Вот это я понимаю, характер! – вскрикнул Атропин и от воодушевления подлетел до самого потолка, оставив дымчатый след.
– Отстаньте? Ух-ты, какая резкая одноклассница к нам пришла, а? Что скажите, пацаны?
– Да, да, резкая, – хором ответили Сеня и Миша.
Ева отвернулась и перестала обращать на них внимание. Тимофей почувствовал тепло в области щек. Краснеть сейчас просто глупо! Как ему остановить этот предательский порыв человеческой физиологии?! Уже четвертый год он учился вместе с Козявкиным и его приятелями и знал, что когда они цепляются к нему – лучше не отвечать. Совет Рубина всегда работал. «Не от большого ума они так ведут себя», – говорил он. Но теперь они взялись за Еву, его подругу. Тима чувствовал вину из-за того, что мальчики набросились на нее. Но ведь девочек обижать совсем некрасиво, не по-взрослому.
Выход был один: воспользоваться тем, чем не могут другие. Он знал о своих способностях много лет, но почти не применял их. Тимофей считал, что это нечестно. У него оставалось потом неприятное чувство. Всем оно знакомо. Например, однажды Тима плохо выучил стихотворение и не помнил середины, тогда он подглядел в учебник, а Ирина Львовна не заметила и поставила ему пятерку. Но он-то знал, что это было незаслуженно. Только теперь другое дело: ради Евы он был готов на все. Тимофею нужно было полностью сосредоточиться на своих мыслях и отстраниться от всего происходящего вокруг. Он закрыл глаза и начал считать до пяти: один, два… пять.
