– Ты ведь сейчас надо мной издеваешься, да?! – Тесс повернулась в сторону сидящего за рулем мужчины, изогнув брови.
– Серьезно! Посмотрим вместе, как только закончим с этим делом.
– Дом? – все еще не веря услышанному, переспросила девушка.
– Да. Он, правда, небольшой, но в пригороде. Место отличное. Тихое.
– Ты ведь не думаешь, что я стану домохозяйкой!? – в притворном ужасе воскликнула Тесс.
– О, скорее, это я осяду, – расхохотался ее собеседник, откинув голову на подголовник. – А что? Заведу друзей, займусь цветами… Там за домом как раз небольшой садик.
– ЛЮТЕР!
Мужчина еще продолжает улыбаться, когда поворачивает голову и смотрит вперед. Резко выкручивает руль, пытаясь избежать столкновения. Тесс успевает выхватить взглядом стоящую на дороге фигуру, а затем удар.
Она смотрит, как кровь капает на асфальт и смешивается с дождевой водой, и, пошатываясь, все равно выбирается из машины.
Лютер? Где Лютер?
Тот стоит на дороге, прямо перед виновником ДТП. Фигура в темном плаще и с таким бледным лицом, которое редко встретишь среди живых. Кровь струится по лицу, мешая видеть, но девушка все равно его узнала.
– Папа?
Мужчины оборачиваются на ее голос.
– Папа, нет…
Лютер смотрит на нее обеспокоенно, но с любовью. Такой искренний.
Тесс делает шаг и, упав на колени, в ужасе кричит, когда тело Лютера вспыхивает словно спичка. Объятый пламенем, он продолжает стоять молча.
Или просто из-за ее голоса не слышно его самого?
Будильник врывается в ее сон, и Тесс не без облегчения открывает глаза. Садится на кровати и смотрит в окно, которое явило ей панораму заснеженного мегаполиса. Непривычная погода для середины ноября.
Девушка встала и направилась в душ. Затем, сжав края раковины, внимательно всмотрелась в свое отражение. Зеркало, как обычно, было к ней благосклонно, показывая гладкую матовую кожу, потрясающего нежно-персикового оттенка; синие глаза, занимающие большую половину лица, в обрамлении густых, изогнутых ресниц, смотрели с обреченной затравленностью; полные, чувственные губы и длинные светлые волосы, такого редкого натурального оттенка скандинавский блонд. Внешность красавицы не портил даже шрам, пересекающий правую бровь.
– Хорошо, – бесцветным голосом прошептала Тесс и принялась чистить зубы.
Час спустя ничто в ее внешнем виде не могло рассказать окружающим о ночных кошмарах и внутренней боли.
– Хантер?
Девушка, изобразив на лице заинтересованность, повернулась на оклик.
– Во что ты там опять вписалась? – требовательно рявкнул полный лысеющий мужчина.
Тесс снисходительно изогнула бровь и уточнила:
– Вписалась?
– Тебя ждет агент ФБР. У нас здесь серьезное учреждение, и я думал, что ты завязала… со всем этим! – на последней фразе мужчина понизил голос, словно произнес нечто непристойное.
– Закон я не нарушала, а что до частных консультаций… так я думала, именно этим мы и занимаемся. А какая разница, кто платит?
– Скройся, – процедил мужчина и, развернувшись на каблуках, зашагал прочь.
– Хорошего дня, Спенсер, – пропела ему вслед Тесс, разгладив подол своего стильного силуэтного платья глубокого синего оттенка.
Это был ее вызов обществу в особо сложные дни. Как сегодня, когда, забыв принять прописанные таблетки, она всю ночь проживала потерю двух любимых людей: смерть одного и предательство второго.
– Тесс, приветики! Тебя там какой-то жутко амбициозный тип в переговорной ждет. Говорит, ФБР.
Хантер посмотрела на выглянувшего из-за стойки ресепшена кудрявого парнишку с очаровательными добрыми глазами. Тесс любила читать душу по глазам. У Шона Бэлла она была чиста и прекрасна.
– Ну, не думаю, что врет, – парню Хантер улыбнулась искренне. – Пойду, разузнаю, чего он хочет. Можно нам кофе?
– Без проблем. Будет в переговорной через пять минут. Выглядишь шикарно и… дерзко, – подмигнул Шон.
– Как думаешь, достаточно, чтобы отпугнуть ФБР?! – лукаво прищурившись, уточнила Тесс.
Бэлл несколько секунд всерьез обдумывал вопрос, а затем сказал:
– Не. Вряд ли.
– Что ж. Жаль, – совершенно неискренне ответила Хантер и направилась в сторону переговорной.
Тот самый агент ФБР сидел в переговорной, постукивая подушечками пальцев по стеклянной поверхности стола. Бросив взгляд на наручные часы, мужчина задумчиво уставился на входную дверь в надежде, что та откроется.
Странно, но это помогло: раздался звук каблуков, а затем в комнату вошла девушка. Он видел ее фото в большом количестве до личной встречи, но, как выяснилось, все равно оказался не готов морально. Поспешно встав со стула, мужчина, забыв все подобающие случаю слова, молча смотрел на вошедшую. Невероятная внешность. Казалось, даже потолочные лампы стали тускнеть в присутствии девушки или это она втянула в себя их свет.
– Доброе утро.
– Здравствуйте, – Хилл, мысленно чертыхнувшись на свою нерасторопность, протянул красавице ладонь. – Специальный агент ФБР, Роберт Хилл.
– Тесс Хантер, – девушка пожала руку и села в кресло напротив, скрестив ноги и расслабленно откинувшись на спинку.
Да, очевидно, что она не собирается облегчать ему задачу.
– Спасибо, что согласились уделить мне свое время, – Хилл тоже сел, положив ладони на стол.
– Да у меня и выбора-то, прямо скажем, не было, – пожала плечами Тесс. – Руководство перед фактом поставило, еще и выразило свое недовольство моим сотрудничеством с Бюро. Чем вы ему так не угодили?
– Извините. Наверное, стоило позвонить заранее.
– Наверное, – со скучающим видом ответила девушка, рассматривая парня пристальнее, чем он привык.
– Вопрос срочный, и я полагал, что при личной встрече получится решить его быстрее.
– Вы ведь в курсе, что я уже давно не работаю на Бюро?
– Да, но быть одним из лучших профайлеров ведь не перестали?
– Ого. Вот так сразу начинаете с откровенной лести? – иронично ухмыльнулась Хантер.
– С констатации факта, скорее.
Тесс нравились его глаза. Карие, темные. Словно горький шоколад. Взгляд умный, пронзительный и… заинтересованный. Но здесь не сексуальная подоплека. Что-то иное. Интересно.
– Ну, допустим, – мягко улыбнулась Тесс. – И чем я могу быть полезной ФБР?
– Если коротко, то у одного из известных серийных убийц появился подражатель. Мы связываем ряд преступлений, произошедших после его заключения, с новыми убийствами, и схожесть почерка очевидна.
Хантер подалась чуть вперед: старые дела бывают даже интереснее новых расследований. Это, кстати, объясняет, почему при себе у Хилла ничего нет – еще слишком рано для выводов или теорий. Пожалуй, стоит принять предложение.
