Я крепко сжимала в руке тяжелый пистолет, наведя его ствол прямо в центр лба своего противника. Оружие уже было готово к выстрелу и оставалось лишь до конца нажать на курок. Но я ждала. И он понимал, почему.
– Мне жаль, что так вышло, Капитан. – с грустью в голосе проговорила я, продолжая держать его на прицеле, – Но сегодня все должно закончиться. И ты мне не сможешь помешать.
– Ты сама не знаешь, что делаешь. – он чуть повысил голос, но, как и всегда никакого напряжения в нем не было.
Капитан слишком спокоен и уверен в себе и это жутко раздражало. Внутренний голос подсказывал, что вероятно мужчина прав и мне не выстоять против его аргументов, но отступать было нельзя. Слишком многое произошло, чтобы я сейчас опустила пистолет и смирилась. Он оставался уравновешенным, ни один мускул не дрогнул на его лице. Неужели он не понимал, что это был конец всего? Неужели ему не было страшно, как было сейчас мне?
В том мире, где я росла мы бы, никогда не познакомились и возможно, сейчас с ним было бы все в порядке. Да вот только от прежнего мира осталась лишь пыль, растворившихся во тьме людей и тишина, мгновенно распространившаяся по всей планете. Я жаждала проснуться и понять, что это был лишь страшный сон, кошмар, который выглядел безумно реальным.
Но я ошиблась.
Ведь мира больше не было.
По крайней мере того, который я знала прежде.
И сейчас находясь на обломках привычной жизни, я созерцала новую утопию, что создала природа. Мир без ярких красок и развлечений, словно я попала в старое черно-белое кино. Теперь всё вокруг было охвачено пугающей силой, которая сметала целые страны и континенты.
Мир, поглощенный неизвестной тьмой…
Ты когда-нибудь задумывался о том, что произошло, если бы о тебе забыл весь мир? Что стало бы якорем для твоего выживания? Хотел бы ты жить или просто растворился в бессмысленности дней, которые теперь стали больше похожими на один вечный кошмар. Может ли рассудок здорового человека вынести одиночество и страх неизвестности? Я так хотела узнать об этом раньше, чем это случилось.
Мне было шесть, когда мы в первый раз переехали в другой город. В тот момент я поняла, что в моей жизни будет мало друзей. Тогда не было телефонов и интернет только начинал развиваться, так что поддерживать связь с подружками из других городов у меня просто не было возможности. Но я никогда не жаловалась, ведь рядом со мной был мой отец, который заменял всех друзей на свете.
Мне было десять, когда я в первый раз влюбилась. Это был соседский мальчишка в нашей старой хрущевке. Я смотрела, как он играл в футбол. А сама тайно мечтала, что, когда мы вырастем, я обязательно стану его женой. А он никогда не замечал меня, и лишь корчил рожи, когда я сама с ним здоровалась. Это обижало меня, но я все равно продолжала верить, пока мы не переехали.
Мне было пятнадцать, когда старшеклассник поцеловал меня в углу актового зала на дискотеке, посвященной дню всех влюбленных. Все танцевали и громко пели песни, вокруг мерцала цветомузыка, а я стояла, прижавшись к стене, и пыталась понять, нравится мне это или лучше стоило убежать. Через пару недель не выдержала и все-таки убежала от него.
Мне было двадцать шесть, когда я встретила его и возненавидела всей душой. Он показался мне самым глупым и невыносимым человеком на свете. От одного только его имени меня тошнило и хотелось все вокруг ломать. А спустя год я уже стояла в большом светлом зале, держа его за руку и говоря «согласна». Тот день казался самым радужным и светлым в моей жизни.
В двадцать восемь я в первый раз увидела чудесные волны Байкала. Поистине, мистическое и в то же время чудесное место, которое всегда я мечтала посетить. Это озеро притягивало меня странной магической силой, словно я должна была рано или поздно там оказаться. Оказалась. А еще он был рядом и крепко обнимал меня. И мир казался таким цветным и теплым.
Спустя полгода его не стало в моей жизни. Яркий красочный пейзаж сменился серой тоской обыденности. Тогда мир уже стал холодным и неприглядным для меня. Хотя и оставался тонкий лучик надежды, что все можно было изменить.
Тогда да.
Когда пришла тьма, мне исполнилось двадцать девять. И я застряла в этом возрасте навечно. Дни стали похожи друг на друга, радость и смех ушли, а оставаться на плаву помогал лишь инстинкт выживания, который я никак не могла отключить. И чтобы совсем не сойти с ума, в самые трудные моменты, я вспоминала исцеляющие пейзажи Байкала.
***
Зеркальная гладь Байкала притягивала меня своей красотой и таинственностью. Вода была такой прозрачной, что мне казалось, я могла видеть самое дно озера. И лишь легкие волны разрушали эту иллюзию, периодически прокатываясь по поверхности озера, оставляя пенистые следы на камнях. И чем больше я вглядывалась в этот вполне обыденный природный процесс, тем сильнее он завораживал меня. На мгновение, мне даже подумалось, что эти волны выносят какие-то важные сообщения на берег. Сменив ракурс своего взгляда, я осознала, что теперь гладь озера выглядит точь огромное зеркало. В нем отражался яркий диск солнца на голубом небосводе, местами усыпанным пушистыми облаками. Они так медленно плыли по небу, словно белые корабли отправились в дальнее плавание по бескрайнему океану.
С трудом оторвала взгляд от воды и посмотрела в сторону, чтобы насладиться всеобщей картиной тихого места. Справа от меня расположился небольшой овальный холм с пологим подножием, а из центра этой возвышенности росла одинокая сосна. Вероятно, она единственная смогла пробиться из десятка ростков, раскинувшись во всей своей красе. Дерево было не больше трех метров и имело тонкий ствол, а вершина сосны слегка наклонилась в сторону. Казалось, она держит на своей макушке невидимый груз, который тянет ее к земле. А на другом берегу озера расположились королевские горы. Они величественно возвышались над землей, уходя на тысячи метров ввысь. А их пики были покрыты плотном слоем снега или же это были облака. Я не могла отсюда распознать природу светлого оттенка.
Сладко потянувшись, я вновь осмотрелась вокруг, наблюдая весь пейзаж моего места отдыха. Дыхание перекрыло от удивительной красоты, доступной каждому человеку, который хотел ее созерцать. Но что-то все-таки было таинственно в этом месте, а с другой стороны так прекрасно, словно эта картина, которую только что написал неизвестный художник. Яркие лучи заходящего солнца нежно пригревали моё довольное лицо, и я закрыла глаза от наслаждения и легкой дремоты, что напала на меня от тишины, которая появилась в моем уме.
