Наталья Беляева - Только не сегодня. Стихи
| Название: | Только не сегодня. Стихи |
| Автор: | Наталья Беляева |
| Жанр: | Стихи и поэзия |
| Серии: | Нет данных |
| ISBN: | Нет данных |
| Год: | Не установлен |
О чем книга "Только не сегодня. Стихи"
«Только не сегодня» – мой второй сборник городской, философской и любовной лирики.Основу издания составили стихи, опубликованные на авторском канале «Яблочное сердце» Яндекс. Дзен. Благодарю Викторию Нальчикову за предоставленные фотоработы и сына Романа за помощь в издании книги.
Бесплатно читать онлайн Только не сегодня. Стихи
© Наталья Беляева, 2020
ISBN 978-5-0051-8493-1
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
"Только не сегодня" – мой второй сборник городской, философской и любовной лирики.
Основу издания составили стихи, опубликованные на авторском канале "Яблочное сердце" Яндекс-Дзен. Благодарю Викторию Нальчикову за предоставленные фотоработы и сына Романа за помощь в издании книги.
Только не сегодня
Палый ранет забродил за хатой,
Тянет вином и коричным пряником,
День уползает, как виноватый,
В хмурые заросли палисадника.
Астры грешат в тишине пьяной,
Нежно венками клонясь ближе.
Астры, как люди, ничьи – вянут,
Разве одной на Земле выжить?
Знаю, когда-то тому – статься,
Будет душа навсегда свободна
От обязательств и гравитаций,
Только, пожалуйста, не сегодня!
Гуще чернила, дома глазастей,
Клятвы навечной любви розданы
И в животе холодеет от счастья, —
Небо в любимых бросает звёздами…
Я летаю
Я летаю, но крайне редко,
В полнолуние, только ночью.
Я бы днём открывала клетку,
Только дети смеются очень.
Я лечу вдоль домов и улиц.
Ночью город прекрасней вдвое,
Спят граффити, дворы уснули,
Здравствуй, небо моё седьмое!
Ночью город похож на кофе, —
Смесь из страха, любви и мрака.
Я в кофейных делах не профи,
Но попробуй хоть раз, однако!
Желтоглазых окон зеваки,
Смыв остатки дневного грима,
Снова строят свои догадки,
А я просто ищу, любимый…
Я ищу столько лет и вёсен,
Столько зим бесконечно снежных,
Что их скоро не станет вовсе,
Время – прочь, а за ним – надежда.
От лукавого, Бог, избави…
Знаю, тема в золу избита,
Но летит без дорог и правил,
Ищет Мастера Маргарита.
Сердце
Оно билось, как сто курантов
На районе из Спасских башен,
Оно было семижды клятым,
Но сам чёрт ему был не страшен.
Оно пело, срывая голос,
Как афиши с заборов ветер,
Ликовало, тряслось, боролось,
И плевало на всё на свете.
Оно так высоко летало,
Что встречало орлов и стерхов,
Если падало с пьедестала,
Оно брызгало кровью сверху.
О, мой Бог, как оно любило!
Сумасбродно, открыто, смело,
И с такой же безумной силой
Ненавидеть оно умело.
Всё спешило, бока шпоря.
Но однажды… куда деться,
Раздавило его горе.
Это было моё сердце.
Надышаться бы
Город белым покрыт платком,
И у красок других – ни шанса,
Я вишнёвым дышу дымком.
Надышаться бы, надышаться.
Пара сливочных верениц,
Ряд домов, да седых акаций,
Мне до сонных окон-ресниц
Достучаться бы, достучаться.
Где-то там, под пломбиром крыш,
Занавесив дерюжкой сенцы,
Ты, наверно, старик, не спишь,
И бросаешь в огонь поленца.
Там сердито шипит смола,
Закипая на бывших ветках,
И сгорает в печи дотла
Вместе с ней истопник навеки,
Чтобы здесь, до самúх небес,
Как из старой волшебной трубки,
Поднималась ваниль колец,
Словно крылья его голубки…
Остывала в углу постель,
И у печки старик, сутулясь,
Догорал. А дымок летел
Над улыбками белых улиц.
Красный конь
Вечер. Зарево в пшеницу,
Словно кровушка в ладонь.
То ли мнится, то ли мчится
Красным полем красный конь.
Седоком не тянет спину,
Ни супони, ни шлеи,
Грива алой половиной
Аж до самой до земли…
К речке тянется напиться,
Утомительны бега,
Только жаркая водица
В раскалённых берегах…
Хлещут алые колосья,
Запрягаясь с жеребцом,
А загривок с небом сросся,
Чисто жертва с алтарём.
Запыхáлся, волочится…
След в крови, копыта – вклочь,
Растянулась плащаницей,
Укрывая пятна, ночь.
Бесконечная любовь
Когда-нибудь падёт на землю снег.
Да что «когда-нибудь»… Наверно, скоро.
Посмотрит в небо пристально, с укором,
Последний вьюн на стареньком плетне.
Боясь до первой стужи опоздать,
Он бросит торопливо в землю семя,
Как отпускает собственное бремя
В урочный день измученная мать.
Качнётся напоследок, ослабев,
На досках престарелого забора.
Прекрасно зная, что угаснет скоро,
Он тихо улыбнётся сам себе.
Придёт зима, и будет белой ночь,
Устроят трубы мира перекуры,
Но рано или поздно встанет утро,
Таков закон, его не превозмочь.
Над белыми скульптурами домов
Взойдут, как боги, ласковые солнца,
Одно – звезда небесных чудотворцев,
Другое – бесконечная любовь.
Чугунные сны
Потеряна, сразу и начисто.
Ни капельки, ни лоскутка
Любви высочайшего качества,
Что продана влёт с молотка.
Скребётся, как мышь в потолочине,
Раздумий ночное хламьё,
До слёз и истерик охочее,
Суровое счастье моё.
И лязгают где-то, и клацают,
И бьют в боевой барабан
Чугунные сны-инсталляции,
И всякая прочая дрянь.
Как будто бы вовсе и не было,
Что нежностью принято звать,
Я просто болела и бредила
Так долго, что страшно сказать.
Ладьи благодати причалены,
Морщинами облик изрыт,
И плещутся в море развалины
Убитых до щепок корыт.
Город
Город, поужинав запахом тёплого хлеба
Из перегретых, распахнутых настежь пекарен,
Молча раскинул пустые, уставшие зебры
И раскурил фонарей золотые сигары.
Город ко сну собирается, стелет постели
Ровных ночных площадей, закрывает кофейни.
Нежно качает пушистые, сонные ели
На рукавах опустевших дорожек аллейных.
Город устал, и последние свечи задуты,
Нам до утра не увидеться. Что ж, поскучаю,
Спать остаётся недолго, на булки с кунжутом
Тесто замешено. Будут на завтраке к чаю.
Страшная сказка
Этот день позади. На пушистых и вкрадчивых лапах
Подбирается вечер под окна, спокойный и синий.
Всё настойчивей страх начинает по сердцу царапать.
Я наказана ночью, хотя перед нею невинна.
Она будет сегодня длиной в мезозойскую эру,
С ней появятся сны неминучей больной вереницей.
Ни начала у них, ни конца, и танцуют химеры
На горячих углях до утра, пряча жуткие лица.
Но как только рассвет разобьёт свою первую чашку
И прольётся горячим и крепким, карминовым чаем,
Раскрываю и окна, и двери свои нараспашку,
И серебряных труб голоса узнаю и встречаю.
Затрубят они звонко, прогонят проклятую нежить
И толпу оголтелых чудовищ в уродливых масках.
Я вдыхаю свободу, но только закатом забрезжит,
Они снова придут рассказать свою страшную сказку.
Грачи
Время застыло, уснуло в немыслимых позах.
В белом до самого неба, от края до края,
Ветер, усталый хозяин, присел на берёзу,
Струнами ветки стозвонные перебирает.
Дремлют, клювастые головы спрятав под мышки,
Чёрные угли грачей на высоких качелях.
Я где-то там, между ними. Похожа не слишком,
Просто мы все не вписались в пушистых и белых.
Это пока. В нашем мире не каждый обласкан.
Время оттает, возьмёт цветовую палитру,
И, подбирая единственно верные краски,
Выкрасит белое быстро, легко и нехитро.
Поле – зелёной, а радость – оранжевой кистью,
Розовой – губы, такой же – зарю и тюльпаны.
Мы подождём, только это – не ради корысти,
Наши с тобой перспективы пусты и туманны.
Нам эта яркая краска едва ли сгодится,
Нам не пристало носить разноцветные перья
Мы – непокорные, сильные, чёрные птицы.
Стражи холодного, милого сердцу кочевья.
Тише!
Тише! Тише! Дай услышать,
Как по стенам и по крыше,
На крылечке и на вишнях
С этой книгой читают
