Пошёл слух, что в «Марселе» откроют портал. Сегодня.
Мы, ведьмы, знаем, что это невозможно. Порталы открываются сами по себе, мы их можем только найти и закрыть, если повезёт. Но с тех пор, как во главе Министерства ведьминского контроля встал маг, нам приходится проверять даже самые абсурдные доносы.
– У-у, центральное отопление! – шипел Вафель у меня на руках. – Держи меня крепче, пока я этих двуногих не поджарил и не съел!
Вафель – крыс, свято верящий в то, что он дракон. Логика у моего фамильяра простая: говорить умею, крылья имею, золото люблю. Усё, точно дракон! А на розовые уши размером чуть поменьше крыльев, огромные чёрные глаза, синий хаер и вот чисто крысиный рост не смотри, а то у нас натура впечатлительная и характер злопамятный. Сказано «дракон» – кивай и соглашайся.
– А может и поджарь? – предложила очень добрая с утра ведьма, удерживая своего упитанного монстрюгу на руках и продираясь сквозь плотную беснующуюся толпу.
Темноту ночного клуба прорезали яркие частые вспышки света, больно бьющего по глазам. Со всех сторон грохотала закладывающая уши музыка. Народ прыгал и скакал, так и нарываясь словить проклятье от неоднократно задетой меня.
Злило оно меня всё.
Сначала Вафель с вечером обломал, и мне пришлось вместо сериальчика любоваться улыбчивой мордой Гэврила – вампира, с которым фамильяр от моего имени договорился о свидании. Заграничный кровосос вовсю хвастался своим замком и нахваливал аромат моей кровушки, гад Вафель без устали травил шутки в духе «У нас товар, а вам капец» и «Она у меня просто клад, так бы и закопал!», я угрюмо качала ногой и силилась никого не убить. Пришлось терпеть, потому что крыс пригрозил: час не отсидишь – скажу Гэврилу наш адрес и дам запасные ключи. Вафля гад и мерзость, с него станется ещё и дом в ночи поджечь, чтобы вампирский граф героически спас обречённую на погибель меня.
Теперь ещё и это! Портал им, видите ли, в ночном клубе откроют. И неважно, что сделать это невозможно. Нельзя. Никак. Даже если очень захотеть и сильно постараться. Законы магии не для того придуманы, чтобы их нарушали все, кому не лень.
– Чтоб ты от зубного не выходит! – ругалась вполголоса себе под нос, расталкивая народ.
Локтями, к сожалению. Магией нельзя, здесь гражданские. Обычные люди, в смысле. Те, кто даже не подозревал о магической составляющей нашего мира. Да и о вселенной Тар-данарии они не слышали ни разу.
При них колдовать нельзя, а то я сначала им память стирай, потом по шее от начальства получай, а у меня и без того день-звездень.
– Мар-р-рин, – Вафель тронул когтистой лапой за руку, – ты коли проклинаешь, то давай, серьёзно к делу подходи. Перед бабкой, светлая память ей в домоуправлении, не позорься.
– А ты бы вспомнил, что девять жизней только у котов бывает, – прошипела в ответ.
И таки добралась до вожделенной винтовой лестницы, ведущей на балкон вдоль всего второго этажа. Вот будь тут магический народ, я бы на метле взлетела... да что там, я бы сразу в микрофон сказала: «кто в портал провалится, того домой не возвращаем» – нелюди бы сами разбежались, расчищая пространство.
Потому что магический народ суть дел знал, и о том, что нет напасти хуже порталов, был осведомлён. Пространственные круги – вообще подстава. Нестабильные, непредсказуемые, появляются когда и где угодно, связывая два мира случайным образом. Некоторые мигнут и погаснут, какие-то раскинутся на долгие годы, половина даже не тоннельные, то есть вернуться по ним обратно нельзя. Вот так выкинет куда-нибудь в нижний мир, и радуйся потом.
– Так, план следующий, – начала рассказывать фамильяру, остановившись у перил и окидывая цепким взглядом толпу внизу, – сканируем пространство, естественно не находим никаких порталов, пишем жалобу на некомпетентное руководство, устраиваем революцию в Министерстве, сажаем на пост главного Бернитскую, а потом домой, есть мороженое и досматривать кино.
Вафель завыл так громко и проникновенно, что на какие-то секунды перекрыл грохот музыки. Тут же подлетел, пользуясь тем, что немаги его не видели, завис напротив моего лица воплощением искреннего негодования и рявкнул:
– Опять Болат?!
Нихрена себе, сказал я себе.
– Альтернативой Сулейман, – развела руками, не разделяя возмущения.
Крыс взвыл повторно, закинул синеволосую морду и изобразил почти правдоподобные рыдания.
Пожалев беднягу, улыбнулась и сказала:
– Ладно, поменяем план. Я домой, а ты в приют для животных.
Спектакль тут же прекратился, Вафель раздосадованно сплюнул, вспомнив, что нельзя давить на совесть тому, у кого этой гадости нет, опустился на перила и уже по делу серьёзно спросил:
– Ты это всё за вечер провернуть собралась?
– Не люблю тратить время, – невозмутимо пожала плечами, снова вглядываясь в толпу.
Мой не огнедышащий, но зажигалконосительный друг решил промолчать в несвойственной ему манере.
Порталы в подпространство, именуемое Ведьминым кругом, открываются сами по себе – это общеизвестный факт. Мы, ведьмы, едва ли не единственные существа на всю вселенную Тар-данарию, способные ощутить колебания магического фона. И повлиять на них. То есть закрыть портал. Но, увы, далеко не каждый.
Абсолютно уверенная в том, что зря трачу время, я встала поудобнее, повела плечами, разминая мышцы, покрутила головой, расслабляя шею, опёрлась ладонями на круглые металлические перила, сделала вдох и...
– Эй, – раздалось властное прямо за спиной.
И на моё плечо легла тяжёлая широкая ладонь, чтобы неаккуратным рывком развернуть на месте.
Взгляд упёрся в чёрный расстёгнутый пиджак, надетый поверх чёрной рубашки. Идеально выглаженный костюм, блестящие туфли, мерцающие чёрные глаза и незаметно переливающиеся на левом виске письмена.
Маг. Да не простой – теневой наёмник, таких похищают в раннем детстве и жестоко воспитывают вдали от всех. Если дети выживают, первое убийство они совершают в пять лет. В семь их продают на Пироге – полностью разбойническом мире. Цены за них бешеные, но эти ребята стоят любых трат. Иммунитет к магии, сумасшедшая скорость и сила, умение убивать голыми руками сотней способов... А чтобы теневые наёмники не убили своего же хозяина, при покупке на них ставится магическое клеймо абсолютной принадлежности.
Страшные они существа. Себе не принадлежат, за господина порвут без раздумий.
Окинув двухметровый шкаф суровой наружности скептическим взглядом, вскинула бровь и раздражённо поторопила:
– Обижают, заюш? Покажи пальцем, тётя ведьма всем морды наскрабирует.
На безэмоциональном лице не дрогнул ни единый мускул. Пропустив все мои слова и интонации мимо ушей, наёмник холодным мрачным голосом велел:
