Введение: Состояние души, или Прямо из дома
Томми: C добрым утром, друган!
Член[1]: Как дела? Ну, о себе я не говорю. Я-то уже встал. Я всегда встаю раньше тебя.
Томми: Это точно. Нет чтобы поспать еще чуток… Ну какого ты каждое утро будишь меня в такую рань? Знаешь же – люблю я подрыхнуть.
Член: Я встал, потому что мне захотелось встать. Ты тут ни при чем. Ты просто привязан ко мне, бро. И жизнь, которой ты живешь, – она не твоя, Томми, она моя. От первого похода в сортир утром и до последнего оргазма ночью – все это моя тема. Это я мужик, бро. А ты – второй пилот. Если бы не я, ты бы проспал весь день. И кем бы ты тогда был?
Томми: Я был бы добрым человеком, который хорошо отдохнул.
Член: Без огонька бы ты отдохнул. Слушай, я и так достаточно занят, но знаешь что, Томми? Ты должен назначить меня своим тур-менеджером. Почему? Потому что только я могу разбудить тебя вовремя.
Томми: Дожили! Мой собственный член берет меня за яйца! Чувак, ты не можешь быть моим тур-менеджером, ты же пенис! Правда… Но, наверное, ты прав, многие тур-менеджеры – те еще гон*оны.
Член: Ты что, не понял, о чем я? Чем мы займемся сегодня, когда ты наконец проснулся? Стриптиз-клубы уже открыты? Мне отсюда не видны часы. Может, пора уже навестить старину Хефнера в его особняке Playboy Mansion и поглазеть на красоток, которые лежат у бассейна? Легкие солнечные ванны мне не помешают…
Томми: Прости, приятель, но сегодня – никаких стриптиз-клубов, никаких особняков. Сегодня я пишу книгу.
Член: Да ты что! Значит, ты собираешься во всем признаться, рассказать всю правду, только правду и ничего кроме правды, и «да поможет тебе Бог»?
Томми: Да, ваша честь. Я обещаю вам, что вся эта книга будет правдой, независимо от того, выдержит ли ее мир или нет. Но слушай, приятель, своими разговорами о судебных делах ты навеваешь плохие воспоминания. Ты что, уже не помнишь, что такое тюрьма? Расслабься, я еще даже кофе не попил.
Член: Окей! Но я рад, что ты будешь честен, амиго. Я рад, что ты готов публично признать, что я гораздо более знаменит, чем ты. Мы оба знаем, что это я звезда, а ты мой личный помощник, что это я Бэтмен, а ты – Робин.
Томми: Бро, но это совсем не так.
Член: Ах вот как! Знаешь, у каждого из нас есть свой дар, полученный от Бога, и твой дар – это я. Ты что, действительно думаешь, что люди хотят прочитать в книге о том, что ты обдумываешь каждый день? Увидеть, какие романтические представления есть у тебя о жизни? Ну нет. Все, что им интересно, – это я, только я и еще раз я. Если бы твое тело было рок-группой, то я был бы ее фронтменом. Фронтмен – вот кто всегда раздает интервью. И не нужно мне ничего диктовать! Я сам напишу эту книгу!
Томми: Какого хрена? Ты с ума сошел? Ты большую часть дня проводишь у меня в штанах! А я обращаюсь к широкой публике, мой друг, и люди хотят услышать, что я говорю. Это я здесь делаю ходы, а ты только актер, занятый в фильме. Это у меня была чертовски безумная жизнь, а ты… Да, ты внес в эту жизнь свой определенный вклад. Этого нельзя отрицать, но ты – это далеко не все, что у меня есть. Да, в книге будет много эпизодов, связанных с сексом, и ты можешь писать их вместе со мной. Да что говорить – мне могла бы очень пригодиться твоя помощь для того, чтобы вспомнить некоторые из наших замечательных работ, которыми мы занимались вместе на протяжении многих лет. Но слушай, мужик, я сорок один год в деле, я прожил полноценную жизнь, и мне есть что рассказать – тем более что многое из этого не имеет к тебе никакого отношения. Я капитан этого корабля.
Член: Да хрен там, ты скорее шкипер. Но если это помогает тебе переживать день за днем, то – вперед, держись и дальше своей точки зрения. Только не забудь включить в эту историю немного правды: всей своей жизнью ты обязан мне. Это я сделал все это возможным для тебя.
Томми: Ты спятил?
Член: Нет, это ты спятил. Я крутой и рациональный человек. Я знаю, чего хочу, и знаю, как этого добиться. И, черт возьми, я знаю, чего ты хочешь, и знаю, как этого добиться. Томми, мой дорогой друг, ты уже достаточно взрослый мальчик для того, чтобы узнать: это я стоял за каждым решением, которое ты принимал (начиная со второго класса). Это я дал тебе все и всех, кто у тебя был. Подумай об этом. Хизер Локлир, Памела Андерсон. Да и другие – их слишком много, чтобы всех перечислять. А как ты попал в свою первую рок-группу? Когда ты впервые взял в руки барабанные палочки? Это все случилось благодаря мне, сын мой. Это я посеял эти семена, и посеял в изобилии. А главное – это я знал, как добиться того, чего мы оба хотели. Я совершенно не собирался ждать, пока ты сам во всем разберешься.
Томми: Слушай, чувак! Если ты не заткнешься, я натяну на тебя резинку.
Член: Да ладно тебе… Тоже мне, крутой нашелся! Что бы ты там ни написал в этой своей книге, я обещаю тебе, что люди будут покупать ее по одной простой причине: для того чтобы узнать, какой у меня на самом деле размер.
Томми: Чувак! Очень прошу тебя: заткнись, мне нужно поработать. Мне и так, без твоего тявканья, достаточно сложно вспоминать детали своей жизни. Я не из тех, которые всю жизнь ведут дневники. Слушай, я все напишу о тебе, я даже напишу это вместе с тобой, обещаю. Ты получишь реквизит, ты получишь свое эфирное время… И когда я буду гастролировать с этой книгой, продвигать ее, раздавать автографы, поверь мне, ты будешь вместе со мной, и зрители будут расспрашивать меня о тебе во всех подробностях. И даже не думай предлагать стендап-комику Джею Лено[2] немного посидеть с нами на диване, потому что если ты собираешься это сделать, то я придушу тебя молнией еще в гримерке или в сортире перед выступлением. Но слушай, пока я сам лежу на диване, ты вместе с яйцами потеешь, я обязательно переведу тебя в удобное положение, чтобы камера запечатлела твои лучшие стороны.
Член: Братан, не надо меня унижать. Я всегда был твоим поклонником.
Томми: Да, и я тоже всегда был твоим поклонником. Но давай проясним одну вещь. Я – главный в этом цирке. Это моя жизнь, это моя история. Ты – тоже заметная часть этой жизни, но пойми – в жизни постоянно происходит столько всего… Жизнь каждый день обрушивает на меня новое безумие. Что-то из этого – хорошее, что-то – очень и очень хорошее, а что-то – крайне херовое. Но, знаешь, у меня не было иного пути. На меня пришлись самые высокие взлеты и самые низкие падения, какие только могут быть в человеческой жизни. Я совершил немало великих дел и сделал несколько действительно больших ошибок. И я беру за все это на себя ответственность. Я считаю, что из этой книги люди должны узнать обо мне правду. Они узнают, что когда я что-либо делаю, вообще все что угодно, то я всегда играю по-крупному.
