«Предмет, изображенный в произведении, не может быть символом истины. «Истиной» может быть метод, способ, «как».
А. Тарковский «Мартирологи».
Рассчитывающие на опус в духе «как страдал художник при тоталитарном Совке» могут смело оставить чтение данного текста. Без того про страдания гениев и «гениев» немало написано. Не стоит читать эту книгу так же подогреваемым надеждой найти новые жаренные сплетни о семье Тарковского, его друзьях, коллегах, любовницах, недругах-завистниках и принципиальных врагах, прочие подробности мексиканских сериалов.
Упоминания окружавших режиссера людей в тексте «сугубо по делу» касаются исключительно материи кино, даже если они связаны со сложными личными взаимоотношениями с коллегами и родней. Не будет и фрейдистского разбора детских и подростковых комплексов, отношений с отцом-матерью, если этого не делает сам Тарковский.
Почему? Тарковский – гений. Общепризнанный факт. Тарковского можно «любить – не любить», «принимать – не принимать», даже утверждать: «понимаю – не понимаю». Но отвергать факт его гениальности невозможно. Прошло почти четыре десятка лет как его не стало, а комментарии под его фильмами на ютубе насчитывают многие тысячи постов. Значит, актуален как всякий классик. Там же можно найти ролики типа: «Тарковский и фильм „Выживший“ Иньяррито. 17 киноцитат из Тарковского», «Тарковский и Тарантино», «Тарковский и Джармуш», «Тарковский и Гильермо дель Торо, Ларс фон Триер, Вим Вендерс, Ридли Скотт, Кристофер Нолан…» etc.
Отдельной строкой проходят российские «ученики и приемники Тарковского». Это ныне покойные Кайдановский и Дыховичный, «живой классик» Сокуров. Молодая поросль, типа Звягинцева, объявившего себя «последователем Тарковского». Рогожкин с его Зоной в «Третьей планете», снятой за пару лет до сверхпопулярной "Особенности национальной охоты". Балабанов, наряду с культовыми боевиками периодически пытавшийся снимать артхаус, закончил кинокарьеру (и жизнь) своей версией «Сталкера» – «Я тоже хочу».
Дело даже не в том, что Тарковский давно признан гением у нас и во всем мире. Просто его творчество идеально подходит под мое собственное определение гения, хочу я того или нет. Кроме того, он то зеркало, в котором отразились идеи и стремления его эпохи. Потому прекрасный материал для исследования.
Гениям присуще свойство идти в авангарде мысли всех ее вариантах. Или впереди, или «сбоку», «сверху» и т. д. «Видеть намного дальше (глубже) всех иных смертных», «прозревать» … и многая прочая из набора избытых трюизмов, пытающихся описать гениальность. Цель данного исследования найти именно это «нечто» у Тарковского. «Обнаружить глубины», несмотря на модные ныне заявления, что его творчество суть сплошной обман, «симулякр».
«Удивительна и поучительна судьба гения в системе человеческого познания. Эти избранные Богом страдальцы, обреченные разрушать во имя движения и переустройства, находятся в противоречивом состоянии неустойчивого равновесия между стремлением к счастью и уверенностью, что оно как воплотимая реальность или состояние попросту не существует. Ибо счастье – понятие абстрактное, нравственное».
А. Тарковский О. Суркова «Запечатленное время».
Карен Шахназаров утверждает: ежегодно «Мосфильм» получает по 200 000 – 300 000 долларов роялти за зарубежный прокат фильмов Тарковского. Немного, но отчисления «капают» полвека. Включая десятилетия, когда «московский Голливуд» дышал на ладан, считал каждый рубль, не говоря уже о «каждом долларе». Тарковский «выручал с того света» или советские менеджеры, сделавшие из него «экспортного режиссера»?
Уважительное отношение Шахназарова к наследию Тарковского, выразилось в реставрации возглавляемым им концерном «Мосфильм» фильмов великого режиссера, снятых на этой киностудии и вкладывании их в свободный доступ. Что не помешало подвергнуть их цензуре, причем сделанной настолько безыскусно, что «дыры в монтаже» бьют в глаза.
Парадокс. У «пуританских» советских цензоров голые ягодицы скомороха с нарисованных на них глазами отторжения не вызвали, а у современных редакторов, радеющих за «свободу самовыражения художника», пошли под ножницы. Вместе с еще несколькими «срамными» планами. В угоду современному клерикальному ханжеству порезали «самый религиозный фильм советского периода».
«Всякий талант неизъясним». Что тогда говорить о гении? Явлении уникальном, неповторимом, глубоко оригинальном по своей природе. Прилагать к нему общие шаблоны пошло. Как писал Зиновьев совсем про другого, но получилось обо всех гениях.
«Критики Ленина оценивают его по своим меркам. Но люди-то они маленькие и завистливые. Есть два способа сравняться с великими: самому подняться до их уровня или их опустить до своего. Последнее гораздо проще, отсюда и стремление унизить».
Зиновьев А. А.
Не в том дело, страдал ли или нет гений от советской власти. Конечно, страдал. Могло быть иначе? Талант, которому открыты все двери, которому не надо доказывать свою правоту нонсенс. А уж гений…
Ругался, в горечи писал обличительные письма, в которых часто оказывался не прав, как всякий обидевшийся. А Куросава, увидев на Мосфильме декорации к «Солярису», спросил: «Если у вас так снимают опальные режиссеры, как же тогда снимают признанные?» Тарковского бесили бюрократизм, инертность, «тупость» системы.
