Перед вами трактат об этике. Мы собираемся обсудить способ достоверно определять «как я должен поступить», то есть сформулировать принцип морального долженствования. Эта задача звучит фундаментально. Она звучит так, как будто сейчас мы собираемся изобрести этику заново. Во многом это действительно так.
Зачем нам потребовалось писать об этом сейчас? Может показаться, что в современности воздержание от моральной оценки чужого образа жизни стало нормой. Разнообразие жизненных моделей, смешение культур, небывалая ранее скорость появления и изменения образов жизни уничтожили опору на моральную традицию. Место бесспорных норм или «традиционных ценностей» заняла практика исследования себя. Грубо говоря, выбирая между целями «нужно упорно трудиться» и «нужно получать удовольствие в моменте», мы не опираемся более на знание о природе человека или целях истории вообще. Вместо этого мы пытаемся понять «что делает лично нас счастливыми», отказываясь таким образом от самой возможности моральной оценки.
В повседневной жизни приличному думающему человеку становится неловко говорить о морали. Как часто вы сами или ваши близкие говорили другому взрослому: «ты поступаешь аморально» или предлагали что-то сделать «потому что это хорошо»? В повседневности мы избегаем моральных суждений. Других принято убеждать сделать что-то исходя из эффективности, выгоды, разумности, но никак не исходя из моральности. Значит ли это, что мораль перестала существовать? Что она осталась только в политической манипуляции, но совершенно покинула нашу повседневную реальность? Как вообще я лично могу определить, что я должен делать? Именно это и есть тот вопрос, на который мы собираемся ответить.
Потребность в морали имеет три дополнительных аспекта: философский, политический и технологический.
Философский аспект определяется кризисом классического философствования, который мы наблюдаем со второй половины XX века. Несколько упрощая, можно сказать, что в классических философских системах ответ на вопрос «как нам следует поступать» следовал из всеобщих принципов устройства мира. Критика и разрушение классического способа философствования в постмодерне, постструктурализме и деконструкции приводит к тому, что такой метод обоснования морали более неприемлем. Признав, что никаких всеобщих законов нет и быть не может, что мир устроен случайным образом, мы теряем этические ориентиры и возможность соотнести свое поведение с его законами. Но значит ли это, что мы никогда не можем знать, как должно поступить? Значит ли это, что этика и мораль невозможны? Контекст философии конца XX – начала XXI века ставит перед нами вопрос о том, возможна ли этика в ситуации после постмодерна. Или, говоря содержательно, возможна ли этика в контексте философии, признающей случайность существования.
Если в философском контексте происходит ослабление позиции морали, то в политическом мы наблюдаем противоположную ситуацию: политика активно наполняется моральными оценками и призывами. В первое десятилетие XXI века мы видим несколько значимых событий этого плана. «Occupy movement» ставит требования не экономической эффективности, а справедливости и участия в управлении. Падение авторитарных режимов в Ливии, Египте, Сирии, Ираке проблематизирует вопросы о возможности участия в нем Западных стран именно с моральной точки зрения. В публичном пространстве никто не рассуждает об участии в войне с точки зрения выгоды, но вопрос всегда стоит о «допустимости тирании» или «гуманитарной катастрофе». Тесно переплетенные темы прав меньшинств и радикального ислама представляют собой следующий повод для моральных высказываний. Тут буквально обнажено противостояние деонтологии и утилитаризма. Где первая заключается в требовании безусловного соблюдения прав, а второй – в утилитарных попытках ограничить влияние чужой культуры. Наконец, как вишенка на торте, победа Трампа в президентских выборах дает практически неисчерпаемый источник для моральных споров. Попытки обсуждать последовательность или экономическую адекватность вновь избранного президента тонут в шуме вокруг неуважения к женщинам или сострадания к мигрантам. Мы могли бы расширить список и за счет внутрироссийских тем патриотизма или традиционных ценностей, но нам кажется достаточно уже приведенных примеров. В каждом из них политическое решение или призыв наделяется смыслом исходя из моральной оценки. Моральное, а не экономическое (или культурно-историческое), выходит на первый план.
Наконец, последний контекст, в котором разговор о морали необходим – развитие искусственного интеллекта. Успех проектов по созданию самообучающихся программ и развитию робототехники предполагает близость той точки, в которой решение, например, о применении насилия или о жертвах будет принимать не человек, а машина. Скоро нам придется определять условия, в которых машина должна или может принять решение об уничтожении человека. В военном плане это не только вопрос применения летального оружия в боевых действиях, но еще и вопрос признания допустимости «сопутствующих потерь» – потерь среди мирного населения, которые вызваны уничтожением противника. В плане гражданском это вопрос определения допустимой доли риска для робота-хирурга или робота-водителя. Потенциальное могущество машинного разума заново обостряет противоречие между утилитаризмом и деонтологией, вскрывая рискованность первого («а что, если полезней будет уничтожить человечество»? ) и негибкость второго («не приведет ли строгое формальное следование закрытому перечню принципов к реальному злу»? ). Этот контекст также приглашает нас к тому, чтобы найти новую форму разговора о морали.
Мы собираемся исследовать возможность построения морали вне традиционных методологических рамок. Это исследование не будет прикладным, мы не собираемся давать множество конкретных ответов на частные вопросы. Мы собираемся работать на уровне философском и судить о природе морали в принципе.
Первым этапом исследования будет разбор причин современного кризиса этики. Мы выясним, какие особенности самой структуры этического рассуждения создают проблемы для существования этики после постмодерна. Исследование структуры традиционного этического рассуждения даст нам возможность сформировать альтернативный подход к этике. Говоря академическим языком, первая часть нашей работы будет посвящена вопросам методологии: мы покажем почему известные подходы к этике пришли к неудовлетворительным результатам и предложим метод рассуждения, избегающий этих проблем. Если вы далеки от философии, вас вряд ли заинтересует отношение предлагаемой этики с альтернативами – вы можете смело пропустить эту часть.
