Мастер и гадалка с самогонщицей
Любые совпадения с реальными событиями или личностями случайны.
Пройдя два-три квартала от шумного центра Краснодара, вы словно оказываетесь в другом мире, где течёт неспешная жизнь. Тянутся вдоль дороги заборчики, выкрашенные зелёной или синей краской. За одним из них находится одноэтажный домик на трёх хозяев – с деревянными ставнями-жалюзи, клумбами с цветущими астрами. Во дворе развесистый орех, в тени его установлен столик с лавочками по обеим сторонам.
Ранним утром распахивается калитка, и первым появляется крепкий старик ниже среднего роста, плотного телосложения, с короткими ногами. Идёт вразвалку, ступает косолапо, и кажется, что ноги не сгибаются в коленях. Его крупная голова с густыми, серого цвета волосами крепко сидит на плечах. Это Егор Степанович отправляется на рынок. Проживает с женой Ниной Андреевной в квартире номер один. Он владелец небольшого ларька, что находится на бойком месте на кооперативном рынке. Мастер занимается ремонтом пришедших в негодность утюгов и электроплиток, вафельниц и плоек. Вся эта бытовая техника получает вторую жизнь и успешно продаётся, или её забирают владельцы. Возвращается старик после обеда и каждый раз приносит продукты. Холодильника у семейной пары нет: не покупают из убеждения, что лучше взять у фермеров свежую зелень с грядки или парнýю тушку курочки, которая ещё прошлого дня бегала по двору. В холодильнике всё вымораживается, поэтому вредно для здоровья.
Следом, после восьми часов утра, выскальзывает Евгения Романовна, хозяйка второй квартиры. Движется она несколько неуверенно: подводит слабое зрение. На худенькие пальцы нанизаны перстни с крупными камнями, тонкие ноги ступают сухо, оставляя след от каблуков на мягком, плывущем уже с утра асфальте. Её морщинистая шейка в любое время года повязана шёлковым шарфиком либо платочком, коих у Евгении Романовны много. Крепдешиновое зелёное платье в мелкий белый цветочек украшает шарфик канареечного цвета. Белая кружевная шляпка дополняет образ интеллигентной дамы, по глубокому убеждению самой модницы. Она ещё раз проверяет, как уложены в плетёной корзинке необходимые вещицы: батистовый носовой платок салатового оттенка, ключи и кошелёк лежат под толстой тетрадью, авторучка с остро заточенным карандашом аккуратно завёрнуты в плотный пакет. Евгения Романовна спешит на курсы психотерапевтов. В Краснодаре появился очередной гуру, открывающий тайны мироздания жаждущим познать истину здесь и сейчас. Одной из первых Евгения приветствовала перестройку, так как именно в это непростое время, по её убеждению, она нашла себя настоящую. Увлеклась чтением эзотерической литературы, стала посещать курсы по духовному развитию, по окончании которых выдавали дипломы с малопонятными для непосвящённых званиями – «эзотерик-психотерапевт», «белый маг третьей степени». Всё это приятно щекотало самолюбие.
Затем во двор выходила Лидия Максимовна из квартиры номер три. Работала ночным сторожем недалеко от дома. Она по-простому ладила с людьми всех сословий, простояв тридцать пять лет за прилавком продуктового магазина.
Глава 2. Обновление двора
Перед первомайскими праздниками администрация города проводила плановый ремонт дорог и тротуаров.
На улице Карасунской появились рабочие. Укладывали асфальт. Потянуло жжёной резиной. Егор Степанович, посоветовавшись с женой и переговорив с бригадиром, побежал порадовать соседок известием, что ребята согласны за небольшую плату выложить во дворе дома дорожку к каждой квартире. Но женщины его не поддержали, объяснив, что «для них это неподъёмная сумма». Они своими силами могут облагородить тропинки, ведущие к их жилищам. Усердный хлопотун, попеняв соседкам, поспешил закрепить договор с главным дорожником, чтоб хотя бы к его ступенькам проложили асфальт, пока рабочие не передумали. Ударили по рукам. И уже к вечеру появился неширокий чёрно-смоляной коврик, на радость жильцам первой квартиры.
Теперь Степаныч зорко наблюдал, особенно в ненастные дни, в какой обуви соседки ходят по его новой дорожке. Чтобы сапоги либо ботинки были чистыми, около калитки выставляли алюминиевый таз с водой, в котором находилась палка с намотанной на ней тряпкой. Нина Андреевна ежедневно меняла воду, находя в этом какое-то удовольствие, так как относилась к своим соседкам с долей снисхождения. Женщины они одинокие, им и помочь-то некому.
Как-то вечером Евгения Романовна уточнила, нужны ли кому-нибудь кирпичи от древнего сарайчика, что завалился в дальнем углу двора. Оказалось, никто не будет в претензии, если эти осколки прошлого ещё послужат.
Весь месяц Евгения перебирала кирпичные завалы. Складывала подходящие, на её взгляд, остатки к своему крылечку под навес. В результате появилась дорожка, выложенная в шахматном порядке красными и белыми кирпичами, – правда, немного вкривь и вкось, зато с настроением. Дорожку Евгения Романовна оформила по краям небольшими булыжниками и выкрасила их в бирюзовый цвет. Довольная труженица прошлась несколько раз по разноцветью и от избытка чувств пропела:
– «Мы в город Изумрудный идём дорогой трудной…»
Помахала рукой наблюдавшей за ней Нине Андреевне из первой квартиры:
– Прошу вас, пройдитесь, погуляем вместе. – И продолжила тонким дрожащим голоском песенку Элли: – «Заветных три желания исполнит мудрый Гудвин…»
Соседка её не поддержала. Заходя в дом, перекрестилась.
Потоптавшись ещё немного, Евгения впорхнула в комнату, всмотрелась в овальное зеркало и ласково сказала своему отражению, как её учили на очередных курсах:
– Я люблю людей, я очень люблю людей. – И с нарастающей силой, приложив руку к сердцу, почти выкрикнула: – Я очень люблю людей и весь мир!
Равнодушное стекло отразило её перекошенное лицо. Она вздохнула и с грустью подвела итог:
– Только они этого не понимают.
Глава 4. Ночная труженица
С пренебрежением смотрела на труды соседей Лидия Максимовна, хозяйка третьей квартиры. Работа ночным сторожем приносила немалую выгоду бывшей работнице торговли, ответственной за распределение дефицита не одно десятилетие.
Окно технического помещения выходило на улицу. Это было очень удобно для ведения «личного бизнеса». Оборотистая сторожиха в домашних условиях гнала самогон. Приобрела небольшой аппарат по производству незаконного варева. Во времена запрета на спиртные продукты это всех устраивало: и покупателей, и продавца.
Ночные клиенты неукоснительно соблюдали её правила. Максимовна могла один раз отпустить в долг, но горе тому, кто пытался повторно разжалобить сторожиху. Его не только отлучали от заветного окошка, но и в районе, среди своих, доверия ему больше не было. Существовала круговая порука, и у выпивох был свой кодекс чести.
