«Ежели бы все воевали по своим убеждениям, войны бы не было»
Пьер Безухов
«Война и мир» Л.Н. Толстой
Прохладный августовский ветерок щекотал босые ноги солдат, заночевавших прямо в окопе. На востоке уже виднелось только-что проснувшееся солнце, а небо переливалось синими и светло-розовыми тонами, когда танки пошли в атаку. Мокрая, покрытая росою трава, укрываемая дымкою тумана, пригибалась под гусеницами машин, созданных для причинения боли. Шла война.
Уже который год 128-ой пехотный полк стоял, а если быть точнее, то лежал в окопах по этим полям. Смерть уже давно стала здесь обыденностью, и это было поистине ужасно. Снаряд ли оборвал чью-то жизнь, шальная ли пуля или же пневмония – это уже никого не волновало. Люди гибли как мухи.
Опустят простой солдатский гроб в сырую землю. Дадут залп над свежезасыпанной могилой и разойдутся по своим позициям. И ведь самое печальное, что никто не вспомнит об убитом ещё очень долго. Таковы люди, чья жизнь связана с войной. На этих полях, некогда бывших весьма живописными,теперь находились братские кладбища, причём с обеих сторон конфликта. Уже не хватало дерева на гробы, а потому в полк присылали прорезиненные мешки им взамен. В таких мешках мусор выносят, а тут в них люди лежат. Такова война.
В канавах, ранее бывших окопами, солдаты уже обустроили полноценный быт. Здесь они готовили, здесь же спали на гнилых досках, служивших полом, здесь же и ели. Повсюду сновали вши и крысы, а потому болезни косили людей пачками. Мыться солдаты ходили в близлежащий ручей, несмотря на нещадную пальбу с вражеской стороны. Бежать некуда. Война – грязное, кровавое дело, которое так просто не бросишь. Дезертировать тебе не дадут, даже если ты очень захочешь. А легально вернуться отсюда можно в большинстве случаев только в цинковом ящике, да и то если у тебя есть родственники. Бежать некуда.
Но у Алексея, такого же солдата, как и все, была надежда. Он верил, что рано или поздно война закончится, а значит он, если не погибнет, вернётся домой. Но куда же ему возвращаться. Если он – сирота? Дома у него нет, профессии он получить из-за войны не успел. Так куда же ему возвращаться?
Ответ прост. Там, в Южном городе у Алексея была возлюбленная, сестра его друга, Максима, который погиб на этой войне. И Алексей искренне любил прекрасную сестру своего товарища, красивую девушку с русыми волосами до плеч и голубовато-серыми глазами. Она была для него идеалом женской красоты, идеалом понятным и близким по характеру.
Он, не имея при себе ни одного её изображения, мог бы описать её подробнее и лучше любого художника, поскольку он любил её.
И порой, сидя в окопе, он мысленно рисовал её образ, и грохот орудий уже не казался ему таким страшным, а мрачная атмосфера окопной войны разбавлялась неким светлым огоньком, что зажигался в его душе каждый раз, когда он мысленно проживал все моменты своей жизни, связанные с ней.
Однажды, когда вражеская пехота прорвала оборону, когда взвод, в котором состоял Алексей, оказался в окружении, он, стреляя во вражескую сторону и пригибаясь от каждого звука, вдруг представил, что там, где-то далеко, его ждёт она. И он вдруг понял, что должен выжить.
И он выжил: под беспрерывным огнём, перебегая из окопа в окоп, из-под дерева в кусты, прижимаясь всем телом к грязи, смог-таки выйти из окружения. И тогда, запрокинув к синему небу голову, он смотрел на него, смотрел на поле и груды горелого металла, человеческих тел и воронки от снарядов, чувствуя запах пороха и гари, Алексей впервые по-настоящему радовался жизни.
Он лелеял в своём сердце память о мирной жизни, жизни, в которой была его любовь. Если бы не эта любовь, то кто знает, в какой бы могиле сейчас лежал Алексей.
Небольшая, чуть-чуть округлая голова, округлый, но не вросший в челюсть подбородок, короткие ресницы, розоватые от врождённого недуга щёки и маленький, а потому такой милый, ротик. Когда она говорила, то её губы иногда смешно искривлялись. И это особенно очаровывало Алексея.
Она всегда носила простую, однако оттого весьма красивую одежду: белую, чуть желтоватую блузку в горошек, коричневую юбку, постоянно слегка измятую. Она носила обычную одежду, никогда не одевалась вызывающе и была весьма миловидна. Однако многим парням нравились другие, одетые в широкие штаны военного покроя и носящие вызывающие, растрепанные прически. Они наносили тонны макияжа на свои лица, были дерзки в общении и постоянно что-то жевали.
Но как говорят некоторые люди, на каждый товар найдётся свой покупатель, а потому Алексей встретил её.
Это было до начала войны, когда Алексей ещё был жизнерадостным, веселым и общительным человеком. Тогда они часто гуляли вместе с Максимом по скверу Королевского семейства. Они веселились как могли, благо погода позволяла. Они бесцельно бродили по чистым, подметенным и и свежеубранным улицам, поджигали урны с мусором и со смехам убегали от старушек, кричавших на них из окон. Светлые, покрашенные в желтый и красный дома и дворы, благоустроенные и озеленённые, были для них не беспорядочным лабиринтом, а простым и понятным ареалом их обитания. Здорово тогда жилось Лёхе и Максу, так как они были очень молоды и энергичны. Одно время они ходили в Рыбацкое, где задирали модников, как они говорили – «газовали», а затем с весёлым гоготом убегали. Это была весёлое, беззаботная пора их жизни, и Алексей был весьма счастлив, однако любви в его жизни не было.
Однажды, когда они, как и всегда бродили по скверу Королевского семейства под ярким весенним солнцем. Природа цвела и пела: птицы щебетали, клумбы пестрели от цветов, выметенные дорожки в парке блестели на солнце, свежепокрашенные скамейки прогибались под всеми желающими, яблони цвели и собирали море пчёл и прочих насекомых вокруг себя. Максим и Алексей планировали гулять до утра, однако вдруг Максу неожиданно стало плохо. Пришлось идти к тому домой, так как Лёху ещё не заселили в общежитие.
Там Алексей впервые увидел её. Она открыла им дверь и дала Максиму жаропонижающее, но оно не помогло, а потому пришлось набирать гиперграмму в скорую. Перед тем, как врачи забрали его, Макс успел сообщить Лёхе имя своей сестры.
У Максима оказался грипп. Того положили в больницу на две недели, и таким образом сестра его оставалась совершенно одна в квартире. Казалось бы, чего страшного для девушки шестнадцати лет побыть одной две недельки, но вот только родители Максима, находясь в отъезде, очень переживали по этому поводу. И потому пришлось Максу попросить Алексея присмотреть за квартирой и сестрой.
И надо сказать, что за эти две недели, две недели лучшие в его жизни Алексей сильно поменялся. Если ранее он был весьма импульсивным человеком, то теперь он чувствовал на своих плечах ответственность за другого человека. Человека, которого он полюбил.
