Над Сахарой и в этот раз сильно качало. Кофе, которым я побаловался в Каире, явно лёг поперёк и теперь мягкими волнами в такт качке норовил из пищевода перетечь в трахею.
– Вить, а Вить?
– Ну, что тебе неймётся?
– Да почему же качает-то? Вон, снаружи ни облачка!
– Это специально.
– Зачем специально?
– Чтобы ты валюту на кофе не тратил.
– Сам же в Бейруте книг накупил!
– Не книг, а пособий по карате… с иллюстрациями.
– Для кого?
– Для кого, для кого… для дяди моего…
Он опять задремал.
Нет, не понравился мне Каир: какой-то он серый весь. То ли дело Бейрут – солнце, море, зелень… уютный город, Одессу напоминает.
– Вить!
– У-ум?
– Ты на каком этаже пособия купил?
– Больше не о чём спросить, что ли?.. На третьем.
– А на четвёртом хозяин лавки детских игрушек мне говорит: «Мистер, красненьких на обмен не найдётся? Даю по двадцать долларов за купюру.»
Виктор моментально пробудился.
– О, хороший курс! Ну и как?
– Как-как – да и кучка… поменял часть заначки, там у меня было восемь десяток, а четвертаки он не берёт.
– Меня найти не мог, да?
– Найдёшь в этом шалмане, там же «Шахерезада».
– Ладно, болтун – находка для шпиона. Запомню… для Лубянки, вот надоешь мне совсем – и продам…
– Ха, ещё не долетели, а уже «надоешь»!
Помолчали. Потом меня стал разбирать смех.
– Ага, рецидив морской болезни.
– Нет, просто Руслана вспомнил.
Тут он и сам заулыбался. Да, Руслан всех потряс с первой встречи. Побывавшие за бугром поймут сразу.
Те из нас, кто благополучно пережил первый «бросок на загранработу», попали в кадры. Магическая стандартная фраза в конце характеристики «рекомендуется к дальнейшей работе за границей», скреплённая подписями посла и партсекретаря, давала возможность твоему личному делу покоиться на полке шкафа в соответствующей комнате управления внешних связей нашего министерства в компании пыльных папок таких же счастливцев.
Как говаривал наш консул, «быть вам, ребята, у резерве, уыпьем уиски по этомоу поудоу».
Дальше каждый сам искал свою соломинку.
К инспектору Стасу меня привёл мой друг Валера с геофака.
– Стас, я слышал, нужны люди, – по-свойски начал он разговор.
– Люди всегда нужны… – неопределённо ответил Стас.
– Вот мой друг, я за него ручаюсь!
– Ручаться можно только за господа бога, – последовал ответ. – А вы в резерве? – это уже благосклонно ко мне.
– А как же, – скромно ответствовал я.
Остальное было делом чиновничьей техники.
– Нужен ещё один мужик, – сказал мне Стас через неделю.
Я привёл Виктора. Состоялся почти такой же, как вышеприведенный, диалог. Остальное опять было делом техники. Через месяц Стас повёл нас с Виктором к завотделом.
Кабинет заведующего находился на начальственном этаже, это мы сразу поняли, ступив на ковровую дорожку коридора и проходя мимо кадок с фикусами. Перед дверью в кабинет маялись несколько колоритных женщин. «Жёны» – определили мы безошибочно. Одна из них, невысокая, полноватая, очень энергичная и подвижная, быстро налетела на нас.
– Извините, пожалуйста, вы не знаете, можно ли туда взять с собой аккордеон?
– Нельзя, – коротко отрезал я.
– А что же можно? – немного обескуражено продолжила она.
– Пулемёт, – мрачно ответил Виктор.
Дама ойкнула, а мы просочились внутрь, потому что Стас был уже там и прикрывал за собой дверь.
Зав восседал, как положено, за столом, а вдоль противоположной стены на стульях расположились в довольно напряжённых позах человек восемь претендентов на поездку. Не будем заниматься их описанием, ибо одни стали вскоре нашими друзьями, а других мы больше никогда не видели.
Началось собеседование. Точнее, монолог зава. Мы узнали, что президент далёкой маленькой страны оказал честь нашей родине, пригласив поработать специалистов в его университете. Мы должны понять, и т.д. и т.п.
– Вопросы есть? – заключил свою речь босс.
Мы уже приготовились натянуть на лица дежурные улыбки, оценивающие юмор шефа, так как ждали цитаты из репертуара популярного киногероя «вопросов нет», но вдруг круглолицый высокий шатен с ясными глазами поднял руку.
– Что у вас? – недовольно осведомился зав.
– А можно взять с собой доллары, у меня остались от прошлой поездки.
Мягкое дуновение общего тихого вздоха заметалось по углам кабинета, закруглилось под стол и за шторы, спряталось там от тяжёлой недоумённой тишины. Кто-то в углу украдкой покрутил пальцем у виска.
Выйдя через минуту из состояния окаменелости, завотделом произнёс ровным поставленным голосом:
– Всем вам известно, что больше двадцати рублей брать с собой нельзя, а ведь при возвращении с грузом необходимо, как правило, такси. Я сам всегда делаю так: в аэропорту имеется сберкасса, перед отлётом я завожу сберкнижку, кладу на счёт пятьдесят рублей, когда пересекаю границу обратно, иду в сберкассу и снимаю эти пятьдесят рублей, за год даже проценты набегут, ха-ха!
– Хе-хе, – поддержал начальнику Стас.
Этот любознательный шатен и был Руслан.
– Я так и не понял, можно ли взять доллары? – заявил он высоким «лекторским» голосом, когда мы толпой вывалились из кабинета в коридор.
– Сколько? – полюбопытствовал Виктор.
– Двенадцать долларов.
– Спрячь в носок.
– Когда?
– Ты где живёшь?
– В Лефортово.
– Вот сейчас и спрячь, по дороге в Лефортово.
– Горе ты моё! – зашумела на Руслана его жена Ирина, оказавшаяся, кстати, той самой дамой, которая налетела на нас получасом раньше и ошарашила вопросом об аккордеоне. – Ну кто тебя за язык тянул?
– Всё, – прокомментировал Виктор. – Больше нам не суждено зреть это семейство.
Однако, тут он ошибся. Но об этом потом.
