Ещё совсем раннее утро. Летняя ночь только, только начала уступать свои права, и первые, косые лучи солнца, рассеиваясь сквозь деревья и отражаясь от домов заливают двор многоэтажки тусклым светом. Все вокруг ещё спит.
Неожиданным гостем, и таким нежеланным, во двор, из за угла здания движется черная машина. Медленно прокравшись между припаркованным транспортом она остановилась около третьего подъезда. Двери открылись, из машины вышли трое и, переговариваясь и куря, немного нервно стали чего-то ожидать.
Прошло пару минут, дверь третьего подъезда открылась. Из проема вышел мужчина с рюкзаком за спиной. Коротко стриженый, на вид около тридцати пяти лет, одет, видимо удобно, в шорты обрезанные из черных джинс и вчерашнюю футболку. Вид он имел нескладный – человека собирающегося в спешке по причине пропущенного будильника.
Хотя увидев ожидавших его людей он и попытался сделать уверенное выражение – лицо его было растерянным. Не давая себя разоблачить,,проспавший,, напористым шагом двинулся к машине. Этот путь был около десяти метров длиной. Пока шаги отдаляли его от подъезда, дверь, из которой он только что вышел, медленно закрывалась.
Прошла примерно половина пути когда он услышал как магнитный замок с характерным звуком запер подъезд. Этот звук вдруг занял все его сознание. Нарочито бойкий шаг остановился, маска социальной защиты растворилась, на лице теперь были грусть и тревога. Со стороны могло показаться что он, перебирая в голове свои вещи, подумал что какую то из них забыл. Этот эпизод для внешнего наблюдателя был столь незначительным, что никто из ожидающих скорее всего и не заметил его. Эта остановка продлилась каких-то пару секунд, после чего бойкая походка возобновилась, лицо вновь приобрело нелепо непроницаемый вид.
Подойдя к машине он поздоровался со всеми ожидающими его людьми, которых видел впервые, погрузил рюкзак в багажник и занял свое место на переднем сиденье. Водитель ещё около минуты докуривал свою сигарету, после сел за руль, и машина, протиснувшись задним ходом, быстро скрылась из потревоженного ею двора.
Во дворе все стало так как было, словно и не было этого замешкавшегося путника. Для двора он ничего не поменял, но этот двор, этот третий подъезд и эта секундная заминка на пути к машине изменили его, опрокинув его сознание.
Первые моменты, быть может даже десятки минут в пути растворились в каком то защитном опьянении. Опомнившись и осознав себя он увидел что машина уже покинула город, и теперь за окном была прекрасная степная природа – она уже жила полной жизнью, будто ночи и не было; всюду меж степной травы летали мелкие птицы, словно исполняя какую-то сложную хореографию, над ними на большой высоте парили беркуты высматривая добычу, и сама степь, всеми своими травами, тоже будто бы танцевала под динамичными порывами ветра. Его всегда увлекала природа, но сейчас этот вид его не занимал, он думал о той паузе – столь короткой для мира, и столь бесконечной для него. Мысли причиняли боль, появилось чувство что его словно привязали к тому подъезду, посадили в машину, и теперь увозят прочь, растягивая жгут его памяти.
