Часть первая
Обманутые надежды
Россия. Город Н-ск. Через сутки после переноса Андрея
Терпкий сизо-голубой табачный дым, перемешиваясь в своей белесой мути с запахом крепкого кофе, несколькими слоями висел в небольшой комнате. Высокий, с коротким ежиком светлых волос и умными глазами на волевом лице молодой человек вытащил из опустошенной пачки предпоследнюю сигарету. Брызнуло искрами колесико бензиновой зажигалки. Курильщик глубоко затянулся и выпустил в потолок густую порцию дыма. Сизые слои, висевшие многоярусным облаком над полом, пришли в движение, родив своими вихрями странные, причудливые картины из полупрозрачных теней на освещенной настольной лампой стене. Сменившаяся на экране картинка заставила тонкий монитор шумевшего кулерами компьютера исторгнуть из себя бледно-зеленоватое свечение. Лицо человека, облитое пробившейся через дым зеленью, заострилось, приобрело хищные черты.
Человек сделал еще одну затяжку и с силой затушил недокуренную сигарету о край переполненной бычками пепельницы.
– Хорош, надо выпить кофе. – Скрипнули колесики кресла. Человек оттолкнулся ногами от пола, подъехал ко второму столику, на котором гордо возвышалась дорогая кофеварка. От неосторожного движения слетела толстая папка, до этого мирно лежавшая на краю компьютерного стола, из-под слоя бумажных листов, зажатых пластиковой обложкой, на пол брызнули фотографии. – Растяпа…
Ткнув на пахнущем кофейными зернами агрегате кнопку, человек легким текучим движением встал с кресла и собрал с полу разлетевшиеся по комнате прямоугольники цветных фотографий.
– Мать-природа не перестает удивлять своей фантазией, – сказал молодой человек, рассматривая изображенного на фото мужчину. – На морду – вылитый безмозглый качок, а поди ж ты… Весьма-весьма…
– Что весьма? – В проеме бесшумно отворившейся двери показался невысокий пожилой плотный мужчина. Он разительно отличался от находящегося в комнате молодого человека. Темные, тронутые сединой на висках и зачесанные назад длинные волосы, высокий лоб, круглое лицо и брюшко вошедшего, выпирающее под светлой сорочкой и зажатое брючным ремнем, говорили, что он не фанат спорта. Что роднило его с находившимся в комнате – это цепкий, проницательный, умный взгляд и не свойственная простым обывателям выправка и пластика движений. – А-а-а, – темноволосый гость заметил фотографию. – Кончай смолить! Ты тут что, заплывы топоров собрался устраивать? Угореть ведь можно! – закашлявшись от чада, сказал он и щелкнул клавишей одного из десятка выключателей, установленных на стене у входной двери. Дым качнулся в сторону вентиляционной решетки. – Так-то лучше, пусть проветрится. На чем остановился?
– Да все там же, перечитываю. В голове не укладывается…
– А ты попили на мелкие полешки, чтобы между ушами входило, глядишь, и уложится.
Молодой человек улыбнулся тираде пожилого напарника:
– В свое время я столько перечитал фантастики про параллельные миры, что уму непостижимо! Никогда не думал, что придется столкнуться с ними вплотную.
– Привыкай, в нашей работе без параллельных миров сюрпризов хоть отбавляй. Иногда такое встречается – хоть стой, хоть падай. Хочешь новость?
– Хочу.
– Тебя снимают с наблюдения.
– Как? – удивлению молодого человека не было границ. – Тащ майор! – «Тащ майор», в полной мере насладившись произведенным эффектом, прошел к небольшому дивану в углу комнаты и уселся, закинув ногу на ногу.
– Каком кверху! – Майор оценивающе посмотрел на подчиненного. Цыкнул сквозь зубы, качнул головой, словно бы раздумывая – говорить или нет, но приказы командования не обсуждаются. – Успокойся, ты возглавишь отдельную группу, в твое подчинение переходят люди Осадчука. На приемку дел тебе отводится двое суток. Не подведи меня, старшой.
– Организуют только одну группу?
– Далеко пойдешь, нет, не одну. Осадчук возглавит оперативный центр.
Молодой офицер хмыкнул:
– Командование запускает «Тень»?
Встав с дивана, майор пошел к выходу, у самой двери он остановился и повернулся к собеседнику:
– Командование санкционировало первую фазу операции «Спрут», но в рамках «Тени», готовься к появлению контрразведки. – И, видя непонимание на лице собеседника, добавил: – У контриков больше опыта в выявлении «заклятых друзей» из-за рубежа вкупе с их российскими прихвостнями. Эх, привлечь бы старичков из ОБХСС, раскрутить экономические связи Богородцева…
Россия. Москва. Спустя восемь с половиной месяцев
– Можно еще раз? – Ярослав Копылов, школьный товарищ Керимова, дождавшись разрешающего кивка, протянул руку к диктофону. Повинуясь легкому прикосновению к сенсорной кнопке, прибор ожил, из динамика донесся детский голос, что-то говорящий на незнакомом певучем языке.
Ярослав Копылов, как и его друг, по окончании школы пошел в науку, подвязавшись на ниве лингвистики. В школе его и похожего на борца-тяжеловеса Керимова объединял общий интерес к английскому, но в отличие от Ильи, который из всех предметов больше всего любил физику, Ярослав предпочел связать свою жизнь с изучением языков. Никого не удивило, что Копылов уехал в Москву, где перед ним распахнулись двери лингвистического факультета Бауманки, второй грамотей успешно поступил в МГУ, на этом дорожки бывших товарищей разошлись больше чем на два десятка лет.
Как оказалось, знания германиста, романиста и индоевропеиста, в одном флаконе, позволяют зарабатывать не только на хлеб с маслом, но и на икорку сверху. В данном деле главное знать – где и как приложить усилия и по́том заработанные знания нескольких языков. Копылов был далеко не глупым человеком, успешно совмещая коммерческую деятельность с научной. За двадцать лет он объездил почти весь мир по делам научным, производственным и коммерческим. В общем, жизнь удалась. Пусть Ярослав до сих пор был не женат, но вниманием женщин представительный, харизматичный мужчина, ежедневно по два часа истязавший себя в тренажерном зале, обделен не был. Чего греха таить, филологические факультеты всегда отличались большим количеством студенток… Да и по жизни статный, во всех смыслах обеспеченный мужик привлекал дам.
Звонок телефона, прозвучавший поздним вечером в его холостяцкой квартире, был настоящим сюрпризом. На том конце связи оказался человек, которого он совершенно не ожидал услышать. Разговора за жизнь не получилось. Керимов с самого первого слова взял быка за рога. Это он мог – взять за рога или, при нужде, двинуть по сусалам. Школьный «ботаник», с которым не связывались двоечники и хулиганы.
– Есть дело, – прозвучало в трубке после короткого приветствия. – Ярый, – вспомнил школьную кличку Керимов, – требуется твоя консультация.
– Гм, – кашлянул ошарашенный напором Копылов, – в принципе я завтра свободен. Давай подскакивай, посидим, заодно проконсультируемся.
