…Исследовать непознанное – в природе человека. На протяжении тысячелетий Зерцалия манила чернокнижников, алхимиков и просто отчаянных смельчаков, искателей приключений как источник невероятных знаний, сверхъестественных сил и могущества, обитель невиданных существ, кладезь несметных сокровищ и страшных тайн. Многие пытались найти дорогу в этот загадочный мир, но удавалось это лишь единицам.
В далеком детстве дядька рассказывал мне о своих путешествиях в таинственный Тибет, на горных склонах которого с незапамятных времен стоят странные сооружения из выпуклых и плоских камней, прозванных зеркалами. Возле них с путниками происходят странные вещи: они видят галлюцинации, им являются призраки, и они даже переносятся в незнакомые места. Дядька утверждал, что в древности жители Тибета могли при помощи этих зеркал управлять временем, изменять пространство, переходить в другие миры. Я всегда считал это вымыслом, красивой сказкой до тех пор, пока не увидел воочию чудесную машину Калиостро. Лишь ему одному оказалось под силу воссоздать по старинным чертежам зеркальный механизм, и я счастлив, что ключ к этому фантастическому устройству хранился именно в нашей семье.
Но получить ключ не главное. Зерцалия открывается лишь людям с чистыми помыслами и твердыми духом. Смею надеяться, что я отношусь к их числу. Родные и друзья уверяют меня, что попытки проникнуть в зазеркальный мир могут дорого мне стоить, но я ничего не могу с собой поделать. Ведь этот таинственный мир не отпускает меня даже во сне.
Возможно, это и рискованно… Но ни один исследователь не может избежать риска. Я попаду туда, чего бы мне это ни стоило, и этот день станет счастливейшим в моей жизни!
Из дневника графа Александра Державина
Глава первая
Призма из черного хрусталя
По одной из узких улочек старой части города, аккуратно объезжая ямы и трещины в старом асфальте, скользил роскошный черный лимузин. Тусклый желтый свет редких уличных фонарей отражался в его отполированных до зеркального блеска боках, на которых неизвестный художник довольно искусно изобразил двух красных драконов из восточной мифологии, которые, извиваясь кольцами, скалили острые зубы и изрыгали языки пламени. Такие машины никогда не появлялись в этих кварталах. Немудрено, что стайки местных хулиганов, болтающихся у обшарпанных подъездов, с раскрытыми ртами наблюдали за лимузином.
– Ну и дыра! – презрительно поджав губы, произнес человек, сидящий в глубине машины. – Старая ведьма не могла найти место получше для своего салона?
– Не так уж она и стара, – возразила его спутница.
– Но все равно ведьма! В Клубе Калиостро других никогда не держали!
– Однако она наверняка хотела скрыться от других членов Клуба. И ей это удалось. Никто из тех напыщенных снобов никогда не сунется в такой район. И салон Феофании не привлечет к себе излишнего внимания.
Мужчина промолчал. Его звали Иннокентий Бест, то есть именно это имя писали на его афишах. Лет тридцати, довольно привлекательной наружности, он пользовался славой знаменитого фокусника. У него был собственный развлекательный клуб в центре мегаполиса, где выступали самые известные иллюзионисты современности. Клуб назывался «Красный дракон», и почти каждое его мероприятие становилось громким событием в светской жизни города. На Бесте был дорогой черный смокинг с алой розой на лацкане. Иссиня-черные, зачесанные назад волосы открывали широкий гладкий лоб, колючий взгляд темных глаз, казалось, пронизывал собеседника насквозь. Сидевшая рядом с ним женщина выглядела не менее экстравагантно. Молодая, с яркой восточной внешностью, с густыми длинными черными волосами, она уже несколько лет работала у Иннокентия, исполняя обязанности его ассистентки при выступлениях, личного секретаря и телохранителя в одном лице. Все звали ее Шахиня, а настоящего имени не знал никто из сотрудников Клуба. Было ли это прозвище или титул, доставшийся ей по наследству, – никто особо не интересовался. Расспрашивать ее о прошлом даже не приходило в голову – ассистентка Беста имела репутацию весьма опасной женщины. Волосы Шахиня обычно стягивала в длинный хвост на затылке. В ушах ее сверкали золотые змеи, свернувшиеся кольцами, на груди красовалось массивное ожерелье, затейливо свитое из множества длинных золотых нитей.
Вот уже полчаса они искали нужный дом, вглядываясь в номера серых однообразных строений. Как может выглядеть гадальный салон, недавно открытый в таком районе? И кто является клиентами этого салона? Местные оборванцы, которых могло интересовать лишь одно: когда их арестуют и какой срок дадут? Вскоре Бест заметил небольшую вывеску на обшарпанном фасаде одного из домов. Неоновые огни не горели, часть букв и вовсе отсутствовала, но все же разобрать надпись «Ма ический с лон мадам Фе фании» в свете ближайшего фонаря не составило большого труда.
– Это здесь! – воскликнул Иннокентий.
Водитель молча кивнул, и машина остановилась у обочины. Иннокентий и Шахиня вышли из лимузина.
Салон Феофании занимал весь первый этаж старинного пятиэтажного строения с большими мутными окнами и потрескавшимися стенами. Магический салон был одновременно и небольшим магазинчиком, в котором продавались различные оккультные предметы. По обе стороны от двери тянулись высокие тусклые витрины, забранные стальными решетками. Несмотря на поздний час, на двери висела табличка с надписью: «Открыто».
Они вошли и оказались в сумрачном помещении с низким потолком. Стеллажи и стеклянные шкафы с товарами, расставленные по залу, образовывали настоящий лабиринт с узкими проходами, в котором запросто можно было заблудиться.
Мадам Феофания торговала самыми разнообразными колдовскими атрибутами. Изваяния диковинных монстров, черные свечи, серебряная, фаянсовая и деревянная посуда для различных ритуалов, кристаллы и жемчужины разных оттенков, – полки ломились от разнообразных товаров. Порошки и зелья хранились в отдельных застекленных шкафчиках. С потолка магазина свисали многочисленные пучки сушеных трав и чучела летучих мышей с распростертыми крыльями.
– Любопытное местечко, – оглядевшись, проговорил Иннокентий. – А ты еще говоришь, что она не ведьма!
Вскоре перед Бестом и Шахиней появилась невысокая женщина лет сорока в просторном балахоне до пола. Черные с проседью волосы падали ей на плечи, а в ушах, на груди и на запястьях блестели массивные украшения из золота и серебра. В руке она сжимала длинную черную трость, но не опиралась на нее при ходьбе – скорее, эта палка, напоминающая посох колдуньи из сказки, являлась частью ее образа.
– Что привело вас в мой салон? – сухо спросила она.
– Полагаю, мадам Феофания? – уточнил Бест.
