– Где. Чёртов. Камень?! – Голос, который разносится по всему нашему дому, явно зол. Он в ярости, и мой муж его боится.
Я тоже боюсь. Боюсь, что из-за крика проснётся Мила и заплачет, или выйдет из комнаты, чтобы спросить, что случилось… Тогда этот Голос может ей навредить.
– Я… Я не знаю, – блеет Дима, не в силах скрыть свой ужас. – Мне… сказали, ты продал его!
– Врёшь, сука! – будто услышав мои молитвы, Голос становится тише. Он всё так же зол, но уже не кричит. – У тебя сутки, тварь. Притащишь его мне. И даже не пытайся свалить – из города тебе не выбраться, а я знаю, что камень здесь.
Голос кажется знакомым, мысли путаются и вспомнить его я не могу, но сердце мучительно сжимается, быстрее мозга поняв, кто это.
– Андрей, его забрали две недели назад, как я смогу его найти?.. – Дима говорит что-то ещё, но я уже не слышу.
Шум в ушах нарастает, мне не хватает воздуха и хочется кричать, но я зажимаю рот рукой, чтобы не издать ни звука.
Андрей. Это он… Не удивительно, что я его не узнала сразу: со мной он никогда так не разговаривал, и я не слышала, чтобы он на кого-то так… рычал.
Слабая надежда на то, что это не он ещё остаётся. Потеряв страх, я опускаюсь на пол тихо-тихо и ползком двигаюсь к лестнице, стараясь не издавать даже шороха.
– Мне плевать, как ты будешь его искать. Как забрал у меня, так и вернёшь. Понял, урод?! – когда он заканчивает говорить, я уже подползаю к перилам и могу видеть его и Диму.
И да, это тот самый Андрей, который когда-то давно, в прошлой жизни, был моим. Он изменился так сильно… Но это точно он.
Сердце сжимается, но страх за Милу оказывается сильнее: я даже дышу через раз, чтобы на меня никто не обратил внимания.
Вижу, как Андрей делает тягучий шаг вперёд и одной рукой хватает Диму за ворот, вздёргивая его вверх так легко, будто тот ничего не весит.
– Сутки. И, знаешь… – пугающий мужчина из моего прошлого втягивает воздух в себя, будто бы принюхивается. – Я, пожалуй, заберу кое-что и у тебя! – он резко вскидывает взгляд и смотрит мне прямо в глаза.
Я отшатываюсь, но вовремя понимаю, что лучше мне самой спуститься на первый этаж, чтобы сюда никто не поднялся и не разбудил Милу.
Вскакиваю на ноги и быстро сбегаю по лестнице. Оказавшись возле мужчин, я делаю вид, что ничерта не понимаю, и Андрея не узнала.
– Что вы тут делаете? – я возмущаюсь, но намеренно делаю это не громко. – Я сейчас вызову полицию, с ними и будете разбираться, кто у кого и что забрал! – тянусь к телефону, который находится в кармане, но Андрей успевает перехватить мою руку быстрее.
Буквально отшвырнув Диму, он уже через мгновение крепко сжимал моё запястье.
– На камень она, конечно, не тянет, но вдруг ты быстрее вспомнишь, куда его дел, если эта прелесть поедет со мной?
Я безуспешно пытаюсь выдернуть руку, сверля взглядом грудь Андрея, обтянутую футболкой.
Пять лет назад он почему-то не казался мне таким огромным, хоть и был очень высоким. Сейчас он – целый айсберг. Правда от него пышет жаром, будто он в лихорадке. Впрочем, и не исключено: на нём лёгкая ветровка, а на улице уже заморозки.
Чёрт, о чём я вообще думаю?! Не знаю, что там они с Димой не поделили, но лучше бы он его прибил, чем докапывался до меня… И лишь бы мила не проснулась, только бы она не…
В оглушительной тишине я слышу скрип двери и шлёпанье детских ножек по полу.
– Мамочка-а! – сонный голосок моей дочки будто кувалдой бьёт меня по голове. – Ма-а-ам, я хочу пи-и-ить! – Мила резво топает по лестнице, а мы все молчим, ожидая, когда она окажется внизу.
Моя девочка протирает глаза кулачками, поэтому не сразу видит, что происходит тут.
– Ма-а-ам, а это кто? – её глаза становятся такими круглыми, что кажется, будто в полумраке зажглись две луны.
– Мила, мы тут разговариваем, – я изо всех сил пытаюсь не заикаться и быть спокойной. – Иди в свою комнату, я принесу тебе воды скоро.
– Но мам, я хочу сейчас! – ребёнок не понимает, что, похоже, мы вляпались в крупные неприятности. – Пап, – она поворачивается к Диме, который всё ещё пытается отдышаться и потирает шею. – А есть сок?
В этот момент Андрей, всё ещё держащий мою руку, отмирает, отпускает меня, каким-то смазанным шагом оказывается возле Милы и, сев перед ней на корточки, говорит:
– Сок закончился, за ним надо съездить. Поедешь? – он почему-то охрип, но мне на это совсем наплевать, я умоляюще смотрю на Диму, которому было плевать на меня, но Мила-то ему не совсем безразлична!
Дима делает шаг вперёд, но Андрей останавливает его взглядом, и муж замирает как изваяние.
– Но мама говорит, что ночью надо спать… – лопочет Мила, и я, наплевав на осторожность, сама подбегаю к ней и подхватываю её на руки.
– Конечно, ночью нужно спать, – я улыбаюсь, как умалишённая. – Сейчас ты водички выпьешь и дальше будешь спать.
– Мам, а кто этот дядя? – дочка смотрит на Андрея, как заворожённая. – Я хочу с ним поехать… – она лопочет это тихо, не моргая и глядя чётко на Андрея, который выглядит примерно так же, только молчит.
Это чёртова мистика, но какого хрена?! Эти двое видят друг друга впервые в жизни, но выглядят так, будто скучали. Я не верю в этот бред, но в голове вдруг мелькает мысль, что между ними вполне себе есть связь, и даже не мистическая, а вполне себе обычная: родственная. Но ни Андрей, ни Мила об этом знать не могли, так что, повторюсь, какого хрена?!
– Отстань от ребёнка, – я шиплю на Андрея, отворачивая голову Милы в другую сторону. – Она к вашим разборкам никакого отношения не имеет!
Он, как в замедленной съёмке, поворачивает ко мне голову и говорит:
– Но она имеет отношение к нашим с тобой разборкам, – он будто заставляет себя разозлиться, потому что это происходит так же заторможенно. Его лицо искажает злая гримаса: – Давно не виделись, Юля, я так по тебе скучал, – кривая усмешка и тон выдают сарказм.
В этот момент в дом входят ещё трое огромных мужиков, и Андрей командует им:
– Этого, – он кивает в сторону Димы, – Не трогаем. А девочки поедут с нами, чтобы у папочки было больше мотивации.
Один из мужиков скидывает с себя курточку и впихивает её мне в руки, чтобы я завернула Милу. Второй накидывает мне на плечи свою, и я понимаю, что бежать нам некуда.
Дима не произносит ни слова, когда я, едва переобувшись, с Милой на руках, выхожу из дома в сопровождении четырёх амбалов.
В голове у меня одна мысль: "Только бы не забрали Милу".
5 лет назад
– Эй, просыпайся.
Голос Андрея разносится по комнате, несмотря на то, что говорит он негромко. Мне совсем не хочется открывать глаза. Хочется только лежать так вечно и чувствовать тепло тела Андрея рядом. От него всегда пышет жаром…
Сейчас мы лежим в одной постели. На мне из одежды – резинка для волос, на нём – подвеска в виде чёрного волка, которую он никогда не снимает. Она сделана из камня и часто впивается мне в кожу, но это уже настолько привычно, что я хочу и боль из-за неё чувствовать всегда.
