Денис Рябцев - Трудности понимания

Сложно вспомнить теперь, с какой такой оказией угораздило меня появиться в деканате института, в котором я имел счастье числиться студентом. В плане старательности по части учебы я едва ли мог выступить иконой стиля и иногда даже испытывал некую робость среди мотивированного потока воюющих за знания однопартейцев. Избирательная память утратила многие детали того дня. Впрочем, вполне возможно, что кто-то из однокурсников, объединенных в группе социальной сети, приглашал меня персонально расписаться в каких-нибудь учебных планах. Возможно, это была староста Юлия, которая с самого начала учебы отнеслась к своей общественной нагрузке самым ответственным образом и постоянно бросала нам в мессенджерах ссылки на всевозможные акции по депиляции и объявления о скидках на ногтевой сервис. Впрочем, не суть.

На бегу разглядывая погибающую традесканцию, у которой в бедном горшочном грунте могло быть только засохшее или сгнившее состояния, я резво поднялся на шестой этаж и пробрался между строительным мусором к двери нужного кабинета. Биографии моей к тому моменту еще не хватало для приятельской беседы с секретаршей, и я вынужден был разминать кисти рук в уголке просторного кабинета, ожидая, когда полномочная дама закончит научную полемику по телефону. Здесь, в углу, на еще советской плоскости непритязательной парты, хранившей несколько одноразовых тарелок с остатками чьего-то дня рождения, стояло прислоненное к стене овальное зеркало. По привычке занимая себя от скуки, я пододвинул стекло и заглянул с изнанки, где обнаружил вполне бодрую петельку, на которой данный аксессуар вполне мог висеть на гвозде. Однако, в силу кризисных явлений в системе высшего образования, зеркало было просто поставлено на стол и угрожало рано или поздно спланировать на паркет, когда очередной профессор или студент додумаются водрузить рядом какой-нибудь конспект.

– Да, полгода повесить некому, – громко изрекла секретарша, поймавшая меня на любознательности.

Я потупил взор, как всегда это делаю, когда совершенно нечего добавить и через несколько минут, расписавшись в учебных планах, уже был совершенно свободен.

Надо ли рассказывать, что на следующее утро, миновав несчастную традесканцию на лестнице, я снова стоял у дверей деканата с небольшим перфоратором и саморезами в пакете.

– Вы ко мне? – удивленно спросила секретарша, перерывая коробочки и склянки в своей дамской сумке, пытаясь на ощупь обнаружить ключи.

– Да, – киваю, – Принес специальное оборудование, чтобы зеркало прикрутить.

– Как хорошо-то, – ответила девушка, открывая кафедру.

Победитовое сверло заскочило в толстый слой штукатурки, как разогретое шило в холодное сало. Также лихо в отверстие вошла и деревянная щепа, в которую мною был технично вкручен шуруп. Две минуты и, зеркало, заранее вымеренное по высоте расположения головы главного обитателя кабинета, было водружено на свое логичное место.

Собрав инструменты, я поспешил минимизировать благодарные пируэты секретаря и спешно вернулся в свой отдел, где уже к этому часу расцвела офисная жизнь. Степенный юноша пресс-секретарь, давно к большой беде коллег обнаруживший кнопку громкой связи на своем телефоне, мучил весь отдел протяжными телефонными гудками в службу доставки бутилированной воды. Другой ведущий специалист – маленькая беременная мышь Елена, любившая жечь полную иллюминацию искусственного света даже днем, теперь мониторила социальные сети, изображая чрезвычайную занятость на этой почве. В общем рабочем саунде пространства также стучали кнопки клавиатуры руководителя отдела Полины, которая что-то целыми днями набирала на своем повернутом ко всем спиной мониторе.

Отдел динамично выполнял планы, коротая время перед обедами, которые устраивались здесь же. Для этих целей в подсобной каморке без окон был установлен стол, накрытый клеенчатой скатертью, стояла микроволновая печь, помпа для воды и электрический чайник. От случайных глаз обеденную зону отделял массивный шкаф, установленный по центру комнаты. Его тыльную сторону, ориентированную к столу, украшал большой календарь православных праздников, просроченный, правда, на добрую пятилетку.

Склонность сотрудников к ежедневным обедам периодически провоцировала нашествие тараканов, которых последнее время упорно травили всем вузом, отчего колония насекомых вынуждена была на долгие недели уходить куда-то, чтобы через время неизбежно возвращаться обратно.

Прошло несколько дней или даже недель после истории с дрелью. Мессенджер опять сообщил, что на кафедре лежат бумаги, которые требуют моего срочного визита. В этот раз, преодолев известное расстояние, я нашел деканат в оживленном состоянии. Несколько взрослых дам у компьютера работали над заполнением отчетности, в другой части кабинета одинокая фигура употребляла конфеты, укладывая пустые обертки в блюдце чайной пары. Методистки деканата принимали звонки по телефонам. В пространстве аудитории чувствовалась рабочая суета.

– А, – радостно воскликнула секретарь, закончившая беседу по телефону с менеджерами областного театра драмы, которые только что склонили ее к коллективному путешествию студентов на очередной спектакль, не сделавший кассы, – Я хотела вам сегодня звонить.

– Вот! Как знал, – постарался как можно веселее ответить я, предчувствуя, однако, подвох.

– У нас тут информационный стенд повесить некому, – на чистом глазу ответила девушка, внимательно изучая мою реакцию.

Я потупил взор, потому как нет одного выражения лица, которое могло бы вместить весь терабайт ответов на ее тщедушный вопрос. Благо, меня выручила методистка, которая вовремя подсунула папку с бумагами и позволила отвлечь внимание в иное русло.

Надо сказать, что вечером, взвешивая необходимость повторной помощи деканату, я был повержен своим средним возрастом. Возмущаясь в душе обстоятельствам, в укорах к самому себе, я все-таки приготовил злополучную дрель к утренней повинности.

– А, прекрасно, что пришли, – сообщила секретарь, открывая дверь в деканат, – Вот, этот стенд надо повесить в коридоре.

У стены стоял большой пластиковый агитационный плакат в добрых два метра длиной. Я кивнул, раз пришел, и достал инструменты из пакета.

– Где конкретно вешать-то? – уточнил, опасаясь, что в коридоре не будет розетки для дрели.

– Мы сейчас согласуем, – весело сообщила девушка, показывая жестом на стул, чтобы я подождал.

Минут через двадцать в двери появился декан, бодро протягивая мне руку в качестве приветствия.

– Вы чуть-чуть еще подождите, – сказал научный работник, – Там не все так просто. Для нашего стенда места пока нет. Надо будет другие кафедры перевешивать. Сейчас решим.